Вкус вишнёвой лжи. Книга 2
Шрифт:
— То есть, подожди, — внутри меня собирается ужас, гнев и понимание одновременно, и я не знаю, каким эмоциям даль волю в первую очередь. — Вы подстроили аварию, потому что боялись, что Тёма расскажет отцу правду о тебе? Серьёзно? Из-за такой мелочной причины вы убили моего брата?
Тот лишь пожимает плечом.
— Всё немного не так, но… По факту, да. На самом деле, он бы лучше справился с бизнесом, чем ты, — режет по больному. — Но тут ничего не поделать. Мне жа-а-аль, — поспешно оправдывается. — Артём мне всегда нравился. Такой правильный младший братишка. А вот Катю мне не жалко, она меня
Он замолкает, словно что-то вспоминая. Думает несколько секунд.
Мне становится холодно, и я обнимаю себя руками. Только подумать, насколько всё это запутано. И я единственный, кто ничего не подозревал. Впустил змея в курятник и наблюдал, как он пожирает яйца. Кто ещё в этом замешан? Кто-то из компании? Мой пропавший охранник Дима? Олег? Лёша? Кто?
— Если коротко, изначально мы с матерью хотели заполучить компанию, из-за этого умер Артём, а твой отец сейчас в коме. А потом я сблизился с тобой и понял, что ты слишком потерянный сбившийся с пути мальчишка, и я, как твой старший брат, должен направить тебя на путь истинный.
Что за бред он здесь несёт? Каждое его слово пропитано безумием и вызывает во мне лишь отвращение и необузданный гнев. Если бы не он, Артём был бы жив. Мама бы ни за что не пошла на убийство собственного сына, это всё его чёртовы манипуляции.
— Теперь я уже сомневаюсь, что смогу упечь тебя за решётку, — с презрением говорит Назаров. — По тебе психбольница плачет. Даже не знаю, где тебе будет хуже. Видно, над тобой в детдоме не только дети надругались…
Марк вдруг скалится, но быстро начинает улыбаться, словно Костян только что удачно пошутил. Вот только сомневаюсь, что это принесёт ему какие-то бонусы.
— Избавьтесь от его машины, вряд ли она ему сегодня понадобится, — приказывает Рыков, не переставая улыбаться, и один из охранников уходит. — Ты ж вроде на байк перешёл? Зачем тебе пикап.
Какой-то двойной намёк.
— Я что-то действительно заговорился, — прокашливается. — Пора заканчивать. Ваша Ирочка ждёт наверху.
В его голосе больше нет игривости и расслабленности, словно переменчивое настроение вновь дало о себе знать. За нашими спинами появляются двое охранников, нависая над нами подобно статуям, и у меня с Костяном не остаётся выбора как последовать за Марком.
Мы поднимаемся на второй этаж и направляемся к спальне — воспоминания обрушиваются на меня подобно смертельной волне, и я вдруг думаю о том, мог ли я в тот раз в объятиях Иры подумать, что через несколько лет на том же месте нас может ожидать нечто ужасное.
Марк одним лишь своим присутствием поганит память о моём дедушке. Это место было для меня когда-то священным, а теперь мне хочется сжечь его дотла и никогда больше не возвращаться.
Назаров толкает меня локтем в бок, но я не понимаю его холодного раздражённого взгляда. Он всё ещё
И тут до меня доходит. Пистолет-то у меня. И таким беспалевным движением Костян пытается проверить это. Словно спрашивает: «Пистолет взял?».
Сказать это вслух, естественно, у него нет возможности, поэтому всё, что мы сейчас можем, обмениваться хмурыми взглядами.
А, может быть, я просто это придумал от безысходности.
Ира сидит на кровати в красивом белом платье в пол. Рядом стоит охранник. Как только мы заходим в комнату, она вскакивает на ноги и вдруг замирает, устремив взгляд оленя в свете фар сначала на меня, а зетам на Костю.
— Ира, — Назар было бросается к ней, но его резким ударом отправляют на колени, меня следом, и теперь мы сидим рядом друг с другом, поверженные и сломленные.
Бита выскальзывает из рук Костяна и катится в сторону — Марк ловко подбирает её.
— Задолбал ею размахивать… Поигрался и хватит.
Повертев её в руках, парень вальяжно подходит к Ире. Бита летит на кровать.
— Я привёл тебе друзей, — он оценивающе осматривает девушку, проводит рукой по платью, немного отодвигая ткань в сторону. — Ирочка так у нас хотела выйти замуж за Стаса, и я помог ей выбрать свадебное платье! — победоносно вскидывает руку. — Вот только наша Ирочка запуталась, кто же ей нравится больше, так что я решил помочь ей в выборе.
Он вскидывает руку, и позади нас начинается движение. Я не успею обернуться: внутренности сковывает холод, распространяющийся от металла, когда один из охранников хватает меня за плечо и с силой прислоняет оружие к затылку.
Краем глаза я вижу, что на Назарова тоже направлен пистолет. Отрицание захватывает все мои мысли, ведь логики в данной ситуации совершенно нет. Я же Марку нужен живым, так? Или он уверен, что Ира выберет меня?
— Ты, грязный подонок, — рычит Ольханская, но Марк грубо хватает её за руку, заставляя поморщиться от боли, подводит сопротивляющуюся девушку ближе к нам.
Я смотрю на неё снизу-вверх и понимаю, насколько же она прекрасна. Особенно в этом белоснежном простеньком, но весьма дорогом свадебном платье. И сейчас, наверное, впервые за последнее время я по-настоящему жалею, что не смог сделать её счастливой. Я поставил компанию выше нашей любви и теперь захлёбываюсь последствиями. И я не знаю, смогу ли дальше разрываться между любовью и компанией.
Может, действительно, пора на этом закончить?
— Выбирай, — спокойно улыбается Рыков. — Один умрёт, а второй будет твоим навечно.
— Ты свихнулся, — дёргается Ольханская, пытаясь вырвать из хватки. — Я не буду этого делать. Пошёл ты к чёрту!
— Давай же, — поддразнивает тот. — Или я убью их обоих, — сильно дёргает девушку за руку, и мне даже кажется, что я слышу хруст. Я вырываюсь, но хватка охранника слишком сильна. — Выбирай! — почти кричит. — Считаю до трёх, иначе пристрелю и тебя заодно. Один. Два.
— Нет, пожалуйста, — умоляет Ира.
Её взгляд метается от меня к Назарову и никак не может остановиться. На глаза наворачиваются слёзы, и я вижу её отчаяние и бессилие. Я смотрю на Иру и понимаю, что видеть её перед смертью всё-таки лучшее, что можно пожелать.