Влада и заговор Тьмы
Шрифт:
– Григо Бертович! – закричала Влада срывающимся голосом. – Он сказал, что он мой отец! Почему он исчез???
– Виктор Суморок действительно был твоим отцом, – тихо ответил тролль. – Только он погиб четырнадцать лет назад…
Глава 23 Слуга Тьмы
Несколько минут оба молчали.
Влада была так потрясена, что уложить в голове последнюю фразу никак не получалось. Троллю все было никак не отдышаться – он, прислонившись спиной к стене, взволнованно блестел зелеными глазами в полумраке и что-то вполголоса бессвязно бормотал.
– Я хочу знать, – злым голосом потребовала Влада, выждав, когда тролль немного успокоился. – Вы должны объяснить мне все это!
– Должен, должен… – глухо отозвался Григо Бертович. – Я всем должен… Знаешь, я ведь преступник, Огнева. За этот морок мне светят подземелья гоблинов до конца жизни, и Батори обеспечит мне туда билет в один конец. Создание живого фантома мыслящего существа не прощается советом троллей. Представляю, как будут шокированы все студенты, когда узнают о моих проделках…
Декан Троллиума горестно вздохнул, став похожим на совсем юного мальчишку, который натворил бед и теперь не знал, куда ему деваться от расправы старших.
– Где мой настоящий отец? – выдавила Влада, все еще не отрывая взгляда от того места, где только что бесследно растаял Виктор Суморок. – Если это не он, где же настоящий?
– Я уже сказал, что он погиб, – устало ответил тролль. – То что ты видела – это только отпечаток, фантом, и он совсем не был похож на настоящего Виктора. Фантомы не отражают всю личность оригинала, только момент от вдоха до выдоха, за который создается копия. Что на этот момент чувствовал твой отец – то и передалось его двойнику. Понимаешь?
– Нет, – Влада помотала головой. – Не очень…
– Где-то через час вернется Батори… Надо будет отыскать теплую шапку и носки. В подземельях, куда меня сошлют, как говорят, очень холодно… – горько усмехнулся Григо Бертович. – Разумеется, я все тебе расскажу, раз уж ты узнала то, что никто знать не должен. И будь проклят тот день, когда я влип в эту историю… Смотри…
Тролль протянул руку, и Влада на секунду зажмурилась от яркого дневного света.
«Морок» – пронеслось в голове,
…стоял у окна чердака, разглядывая огромную грозовую тучу, нависшую над лесом. Первые капли дождя застучали по стеклам, и тролль закрыл глаза, подставляя лицо мартовскому прохладному ветру.
– Григо! – окликнул его звонкий голос с лестницы, и тролль вздрогнул, с неохотой открывая глаза и оглядываясь.
– Ты чего не отзываешься? – К троллю подбежал высокий парень в красной куртке и со всей силы хлопнул того по плечу. – Я тебя по всему Утесуму ищу.
– Виктор, я к экзамену готовлюсь, – сдержанно ответил тот. – Через два часа магистратура, ты готов или шпоры нужны?
– Нет, плевать мне на магистратуру, – резко ответил Виктор. – Не до этого… Григо, у меня огромные проблемы! Нужна твоя помощь, прямо сейчас. Нужно сделать фантом одной девушки…
– Что?! – Тролль, затравленно оглянувшись по сторонам, с возмущенного крика перешел на шепот. – Даже не проси! Ты с ума сошел? Нам уже по двадцать лет, а наказание за запрещенный морок начинается с девятнадцати!
– Григо…
– Нет! – Тролль замотал головой так, что с носа чуть не слетели очки. – Виктор, я на это не пойду. Какая еще девушка, зачем ей фантом?
– Это вопрос жизни и смерти, – Виктор нахмурился. – Ты забыл, что дал мне клятву помогать во всем и всю жизнь?
– Я всю жизнь про это буду помнить, – с досадой выпалил тролль. – Я прекрасно помню, как на втором курсе у меня стащили из раздевалки одежду, а ты ее мне принес. И помню, что тогда поклялся тебе всю жизнь во всем помогать. Но помогать – тебе, а не кому-то там. Эта девушка, она даже не твоя родня, так ведь?
– Нет.
– Ты увлекся кем-то? А как же Изольда, у вас с ней все было так хорошо! Сынишке два года еще…
– Григо, это мое дело.
– Да хоть кто она такая? – не сдавался тролль, отчаянно поблескивая зеленью глаз.
– Ольга Венго, – тихо ответил Виктор, оглянувшись – не подслушивает ли кто-нибудь. – И ей угрожает смертельная опасность. Ее преследуют…
– Венго?! Ты сказал – Венго??? Из семейки тех самых магов? Теперь понимаю… Ты не устоял перед смазливой ведьмой и бросил Изольду… ай!
Виктор схватил тролля за воротник и хорошенько встряхнул – очки тролля, жалобно звякнув, покатились по каменному полу.
– Не лезь в мою жизнь, никогда! Ты, очкарик, что ты понимаешь в любви! Сам бы огляделся по сторонам, так увидал бы, как Инферна по тебе сохнет! А Ольге грозит смерть, я должен спасти ее!
– От чего спасти? – хмуро поинтересовался тролль, вырываясь из цепкой хватки Виктора и поправляя воротник.
– Я не буду ничего тебе рассказывать. Не хочешь делать фантом Ольги – создай мой. Меня должны видеть здесь, пока я отвожу ее в безопасное место.
– А экзамен? Твои родители мечтали, что ты станешь учителем, потом деканом…
– Плевать мне на экзамен! – взвился Виктор. – Сделай фантома, пусть он сдает все эти магистратуры! Если больше не хочешь мне ни в чем помогать!
– Выдохни, – хмуро скомандовал тролль. – Хотя я сомневаюсь, что даже твой фантом в состоянии поумнеть хоть немного.
– Ошибаешься! Да если бы я захотел, я мог бы стать деканом Вампируса, а потом и ректором этого захолустного Утесума! – зло выкрикнул Виктор, в ярости блеснув багровыми глазами.
В этот момент тролль взмахнул рукой, и призрачная фигура-двойник вышла из-за спины вампира. Это был точь-в-точь он сам, только выражение лица было жестким и отстраненным. Не сказав ни слова, двойник Виктора быстро прошел мимо них, через секунду с лестницы послышался звук сбегающих шагов.
– Тролль Бельверг сделал фантом Виктора, доложить семье Сумороков, – пробормотал гнусавый голосок из угла.
Григо испуганно дернулся, а вампир молниеносно ткнул пальцем во что-то маленькое и черное, что прилепилось лапками к потолку, тараща круглые черные глазки.
– Ермино носферато! Оглохните в этом месте! Шпионы проклятые…
Черный комочек пискнул и, попятившись, растворился в стене.
– Виктор, – стараясь говорить строгим голосом, произнес тролль. – Я больше не могу. Извини, но… Это был последний фантом, который я для тебя делал. Я не хочу, чтобы меня судили на совете троллей, это же преступление, ты прекрасно знаешь! Фантом отнимает часть личности и жизни от оригинала! Кстати, ты разбил мои очки.
– Ты хочешь отказаться от своей клятвы? – Вампир презрительно скривился в усмешке, и тролль тут же опустил глаза.
– От клятвы – нет. Но фантомов больше делать не стану. Проси другой помощи.
– Не надо больше фантомов… Ты будешь защищать мою дочь, если со мной что-то случится.
– Дочь? – Тролль поперхнулся. – Какую дочь?! У тебя же только сын, Арман!
– Она недавно родилась, – тихо ответил Виктор. – Мы с Ольгой назвали ее Владой. Красивое имя для дочки вампира, правда?
– Ребенок вампира и ведьмы?! Это же… просто монстр!
– Чудная девочка, – с теплотой в голосе ответил Виктор. – Она осталась в городе, на Садовой улице, у своего деда, старого Венго. Теперь твоя клятва переходит на мою дочь, если со мной что-то случится. До тринадцати лет детей из семьи Венго охраняет семейное заклятие, но потом… Как только ей исполнится четырнадцать, ты должен будешь охранять ее. Влада должна учиться в МУНе, знать все, на что имеет право как моя дочь…
И вампир, оттолкнув тролля в сторону, быстрым шагом покинул чердак.
– Виктор! – Тролль бросился к лестничному пролету. – Вернись! Погоди, так нельзя. Виктор!
Ответа не последовало – подбежав к окну, Григо увидал только, как его друг, накинув на голову капюшон, бегом пересекал площадь под стеной холодного ливня.Промелькнувшее перед глазами исчезло – Влада вздрогнула, будто очнувшись ото сна и снова очутившись в полумраке.
Морок растаял, пролетев, как порыв ветра.
– Вот так все и было… – чуть слышно произнес тролль. – Видения лучше слов, верно?
– А что… стало с моими… родителями? – прерывисто спросила Влада. – Что их преследовало?
– Не знаю… С тех пор я больше никогда не видел Виктора и ничего не слышал про Ольгу, – ответил тролль. – Фантом Виктора постоянно боялся чего-то, стало быть, и сам Виктор подвергался какой-то опасности. А моя клятва перешла на тебя, и я должен был привезти тебя в МУН до того, как тебе исполнится четырнадцать. Только как я мог это сделать, как? В МУН принимают с тринадцати лет, но я же не мог явиться на порог к старому ванхельсингу и объявить, что отец его внучки – вампир. Внушить тоже не получилось бы – Венго наверняка умел противостоять мороку. Рассказать в МУНе, что в городе живет дочь Виктора, а сам он исчез и вместо него по Утесуму бродит фантом? Я не был готов к самоубийству… И пошел на новое преступление. Мне пришлось приехать в город и внушить кое-что окружающим вас людям. Так бедняга Вандер перестал получать пенсию, не смог продавать свои поделки, да еще и сосед вдруг начал мечтать о его квартире… У вас с дедом началась такая полоса невезения, что он был рад любой предложенной работе, не так ли?
Декан помолчал, погрузившись в свои невеселые размышления.
Влада посмотрела на него с недоумением.
– Вы… это все сделали вы?
– Да, это сделал я, – с вызовом ответил тролль. – Твой отец приказал мне вытащить тебя в МУН, но как именно – не говорил. Поэтому я сам выбирал способ.
– Угу, – угрюмо отозвалась Влада. – Ясно. А Инферну – тоже вы подослали?
Тролль покачал головой, скривившись, как от боли.
– Мне надо было освободить место преподавателя истории для твоего деда. Пришлось пожертвовать Инферной, я сдвигал ее рассудок постепенно… Только вот Эрих – он стар и благодушен и на мои уговоры уволить Инферну и взять нового учителя не соглашался. Мой план рушился… И тогда мне пришлось спровоцировать катастрофу. Я внушил упырице найти тебя и напасть посреди бела дня…
– Инферна чуть не убила меня, – хмуро заметила Влада. – Хотя, наверное, вам было бы только лучше…
– Во-первых, первые тринадцать лет твоей жизни ты была защищена от смерти, это мне сказал твой отец! – запротестовал Григо Бертович. – Но на всякий случай я вызвал и попросил Гильса Муранова, как самого сообразительного и смелого, на мой взгляд, вампира, защитить семью Венго от окончательно спятившей упырицы и перевезти в Утесум… Так все и получилось, как я рассчитал.
– Инферна ведь погибла… – тихо заметила Влада. – Вам все равно?
– Конечно, мне было жаль ее, – вздохнул тролль. – Но другого выхода не было. В конце концов, преступлением больше или меньше? Моя клятва погубила меня, терять мне все равно нечего… – Тролль замолк, затем громко фыркнул, и его плечи затряслись от беззвучного смеха.
– Григо Бертович, что с вами?
Тот не отвечал, продолжая смеяться, снял очки и вытер глаза рукавом.
– Я подумал, что ты теперь можешь приказывать мне, – тролль снял очки и вытер глаза рукавом. – Придется ставить тебе одни пятерки, можешь троллеведение-то и не учить! Чертова клятва – я ведь не могу ее отменить! А если… Если нарушу – начну разрушаться изнутри, и ничего хуже этого не будет… мы, тролли, такие вот… ха-ха-ха…
– Хватит, прекратите! – Влада опустилась на пол рядом с троллем и принялась трясти его за плечи. – Я не собираюсь вам ничего приказывать! Никогда и ничего! Я могу освободить вас от этой клятвы, да?
– Можешь… – Тролль прекратил смех и взглянул на Владу очень серьезно. – Имеешь полное право.
– Тогда освобождаю! Нет больше никакой клятвы, забудьте о ней! – Тролль изумленно уставился на нее, словно не веря своим ушам, а Влада продолжала: – Вам бежать надо, слышите?! Бежать отсюда, пока Батори не вернулся!
– Бежать… – тролль повторил как эхо, и его зеленые глаза округлились от удивления за очками. – Ты спасаешь меня?
– Пытаюсь, – Влада подхватила декана под руку и заставила подняться на ноги – тот заметно дрожал, видимо, из-за пережитого. – Вы поедете на Садовую, в нашу с дедом пустую квартиру. Там вы переждете, пока все не уляжется. Ни в какие подземелья никто вас не упечет, пусть только попробуют… Ключи от квартиры нашей вот только… Я возьму их у деда, как только мы доберемся до Светлого корпуса.
Влада с трудом
В Утесуме, на счастье, было совсем пусто – даже шаровые молнии унеслись сейчас по своим любопытным делам.
Единственное, что беспокоило Владу, – легкие, чуть слышные шаги за спиной, которые она поначалу приняла за эхо.
Только эхо не может быть с хриплым дыханием, а оно чудилось в тишине, и Влада невольно ускоряла шаги, пытаясь тащить тролля по лестнице вниз быстрее, чем тот мог идти.
– Огнева, ты действительно хороший человек, – бормотал тролль, – или правильнее сказать полувампир… или полухельсинг… неважно, главное, что хороший…
– Тише, Григо Бертович… – шипела Влада на тролля, как на маленького ребенка, то и дело оглядываясь назад, на темную лестницу. – Нам надо выйти отсюда побыстрее и не шуметь.
– Мне кажется или за нами кто-то идет? – спросил вдруг тролль, замедлив шаг. – Ты слышишь?
Они остановились у этажа столовой – тихие шаги, которые чудились Владе за спиной, стали громче, сиплое и сухое дыхание перешло в протяжный хрип.
Влада, чувствуя, что нервы у нее на пределе, остановилась и напряглась, ожидая увидеть все что угодно. К ее огромному облегчению, в эту секунду из-за угла выглянула хорошо знакомая круглая голова с оттопыренными ушами.
– Новичков! – громким шепотом прошипела Влада. – Что ты шпионишь за нами? Напугал… Почему ты к маме не пошел?
Тот не ответил, глядя на нее с тупым выражением лица.
Конечно, у Митеньки всегда был глуповатый вид, но сейчас… Сейчас в этой глупости было что-то ненормальное, даже неприятное.
– Новичков, ну что вы хотите?! – устало и раздраженно спросил Григо Бертович. – Стукнулись головой в Кратере, вам надо освобождение от занятий?
Влада смотрела на Митю, почему-то уже понимая, что с ним что-то не так.
Странным было то, что его голова располагалась не там, где мог бы выглянуть подросток с высоты человеческого роста, а намного выше.
Потом показалась рука в серой шерстяной варежке, которая со скрежетом вцепилась в стену растопыренными пальцами.
– Тебе надо идти со мной, – глядя на Владу, проскрипел Митя голосом, который напоминал скрежет сухого дерева. – Так надо… Идти со мной… – монотонно бубнил он, странно кося одним глазом. – Надо, надо идти…
– Зачем? – Влада попятилась назад, боковым зрением видя, как у декана Троллиума от изумления вытягивается лицо.
– Идти… надо… – хрипел Митенька, вползая на стену коридора, как огромная неуклюжая ящерица. – Надо, они ждут…
Григо Бертович, вдруг сообразив что-то, сделал шаг в сторону и закрыл Владу собой, слегка толкнув ее назад, в коридор.
– Огнева, вон из Утесума, – возвращая голосу деканские нотки, резко приказал тролль. – Беги за остальными в Болотинку, поднимай тревогу!
Но она не успела даже шагнуть – Митя, издав мерзкое рычание, похожее на скрежетание металла по стеклу, как насекомое, прыгнул со стены.
В эту же секунду Григо Бертович с неожиданной силой оттолкнул ее в сторону, и Влада вдруг поняла, что летит в угол коридора.
Она думала, что приземлится довольно чувствительно на пол, – но почему-то ее полет стал долгим, слишком долгим, а каждая секунда растянулась в минуту.
Вот Влада увидела, как Митя, закрыв глаза, валится на пол, будто тряпичная кукла. С его шеи, рассыпаясь в пыль, соскальзывает серый шарф, а с рук – мохнатые варежки. Пыль, собираясь в клубок, протягивает серые лапы-нити с когтями, точь-в-точь как на рисунках мамы…
Как змея, делающая бросок, лапы ударяют в ладони декана Троллиума, раздается душераздирающий крик…
Влада продолжала падение, в это же время разглядывая с удивлением, как все изменилось вокруг.
Коридор наполнился пылью, будто выбили сразу сотню старых ковров. Пыльные волны, невесомые и невидимые на первый взгляд, то откатываясь назад, то набегая вперед, разливались в полутьме. Откуда-то взялась странная уверенность в том, что это невидимое море очень древнее и существовало где-то рядом всегда – в ее снах, просто она забывала эти сны, когда просыпалась. С потолка на нее начал надвигаться огромный полупрозрачный вал. Он двигался медленно, рассыпаясь серебристыми невесомыми брызгами. Коридор изменился – теперь он был покрыт тончайшим слоем искрящегося серебряного инея. На стенах мелькнули нацарапанные надписи: «Выпуск 1958 года – ура! Помните Марата Бузякова!», «Здесь был Гога Солванский, 2001 год», «Девочки, звоните (телефон был затерт), вампирчик Роман»… и, конечно же, вездесущее: «фурия Синицина = идиотка»…
Влада вскрикнула, закрыв голову руками, и приземлилась, как ей показалось, на тонкий хрустящий песок.
Сразу стало холодно, в глазах появилась знакомая неприятная боль. Собственное дыхание гулко отдавалось в ушах, пахло серой, запах был знаком от спичечных головок, которыми дед зажигал конфорки на плите.
Митя, бледный, с полуоткрытым ртом, лежал на полу – мертвый или без сознания.
Декан Троллиума стоял, тяжело опираясь на стену. Он с удивлением рассматривал свою ладонь, в которой глубоко сидел загнутый, почти прозрачный коготь, вокруг которого на коже расплылось серебряное пятно. Мгновение – и коготь провалился в кожу. Хватило нескольких секунд, чтобы тролль побледнел как полотно, а на его шее и веках проступили синие прожилки вен.
– Влада? – позвал он слабым голосом. – Где ты?
– Я здесь! – Она попыталась встать, не соображая, что происходит и где она находится. Под ногами захрустело, к тому же встать почему-то было не так просто – будто она двигалась в очень легкой, но все-таки воде. – Григо Бертович, я тут… Что это?! Это какой-то морок?!
– Нет никакого морока… – с усилием выдавил Григо, шаря глазами по сторонам. – Ты в янве, и я тоже… Это, кажется, то, о чем предупреждал Виктор… Беги…
Декан вдруг пошатнулся, его ноги подогнулись, и он упал на колени, взметнув вокруг себя облако пыли.
– Григо Бертович! – Влада бросилась к нему и схватила его за руку.
Тролль силился что-то ответить, но его лицо вдруг стало неживым – как статуя, покрытая слоем серебра.
– Вставайте! – Не соображая, что делает, Влада схватила тролля за другую руку и попыталась поднять. Кажется, она что-то кричала, но в ответ лишь отзывалось гулкое эхо, да сущи из углов таращились на нее, не двигаясь с места и старательно запоминая все происходящее.
Молодой декан вдруг судорожно уцепился за Владу, но его рука начала леденеть, становилась все тоньше и холоднее, сминаясь, как тонкая бумага.
Потом она поняла, что держать ей уже нечего, – от руки тролля, как и от него самого, ничего не осталось, только невесомая серебристая пыль слетела с ее ладони.
– Здесь мне говорить легче, чем в дневном мире… не надо заставлять чужое горло… – проскрипел неживой тихий голос откуда-то из полутьмы коридора.
Влада оглянулась – и вдруг почувствовала, как болезненно и неприятно сжался желудок.
То, что сидело на стене за ее спиной, очень отдаленно напоминало темного суща, сделанного из пыли. Это было сложно даже осознать – что-то из пыли, но внушающее невыразимый ужас.
– Что… что ты такое?!
– …слуга Тьмы…
– Подконтр?! Дед рассказывал! Ты – умертвие…
– …умертвие… подконтр… как угодно… слуга тех, кого убили и замуровали Венго… – спокойно прошелестел в ответ неживой голос. – Заклятие тринадцати магов страшная сила… но тринадцатый был слабым звеном… ни разу не убивший вампира, не имел всей силы ванхельсинга… это и позволило мне проскользнуть мимо, остаться на воле… и ждать… наблюдать… изучать…
– Моя мама видела тебя, – судорожно сглотнув, прошептала Влада.
– …Ведьмы чуют… ведьм надо убивать вовремя…
– Что ты сделал… сделало с мамой? С моим отцом?!
– …все, чтобы не могли помешать… потом целых тринадцать лет ты была под защитой… теперь же ее нет…
– Горяев тебя видел тогда, – пробормотала Влада, стараясь не смотреть на жуткого собеседника.
– …мне удалось подойти близко к тебе в первый же час, когда твоя защита исчезла…
– Тот тринадцатый маг – был мой дед? – Влада задала этот вопрос, заранее зная ответ.
…да… незавершенное заклятие имеет обратную силу… теперь его потомок, его кровь все вернет обратно… освободит… это твое предназначение…
Влада, плохо соображая и не слушая дальше то, что бормотал ее страшный собеседник, рванулась куда-то в сторону.
– …не нужно от меня бежать…
Не отвечая ни слова, Влада упорно продиралась через волны янва, держась за стену, каждую секунду ожидая удара ядовитым когтем в спину.
Нужно бежать.
Бежать, добраться до Болотинки, поднять тревогу, звать на помощь. Вокруг стелилась мутная пелена, в носу отчаянно щипало, глаза слезились, в горле саднило от слез и пыли. Как выбраться из янва, она не знала – перебирая по стене руками, приходилось, спотыкаясь, почти ползти ползком.
– …я знаю твои мысли… не нужно бежать… – пронесся по волнам янва едва слышный голос, – тот молодой вампир умирает так же, как тролль…
– Кто… кто умирает? – Влада остановилась, с ужасом ожидая ответа.
– …юный вампир, который привязал тебя к себе… прикосновение Тьмы убивает его… скоро он присоединится к тем, кто замурован…
– Врешь, ты все врешь… Не верю!
– …ведьма погибла от прикосновения Тьмы, но к ней прибежал мальчик… его легко было подчинить чужой воле… он смог мне помочь подобраться к тому, кто тебе дорог… и он умре-е-е-е-ет… – Голос растекся по сознанию, и Влада вдруг, как озарение, увидела яркую картинку – перед глазами пронеслись мгновения боя в Черном Кратере – черный смерч из сущей, Гильс, бегущий в первые ряды… Крики, визг, мелькнувшая физиономия Митеньки, перепуганная Роза. Так вот почему сущи вдруг кинулись на трибуны – подчиняясь слуге Тьмы. Именно тогда, во время переполоха, умертвие, подчинившее себе Митю, и ранило юного Муранова.Что-то яркое скользнуло на пол – повязка Гильса, мягко соскользнув с колена, свернулась кольцом на полу.
– Гильс! – даже не раздумывая, Влада вместо спасительной лестницы рванулась совсем в другую сторону, к медпункту.
Все-таки быстро бежать в янве невероятно трудно – как в стремительной реке против течения. Всю дорогу по этажу пришлось продираться через бушующие полупрозрачные волны, паутина развевалась, как водоросли, и хлестала по лицу, бормотали и бежали по пятам стаи сущей. Ласковое полупрозрачное море, внутри которого она была, совсем не подходило к отчаянию, к горю или злости. Под ногами стелился тончайший серебристый песочек, на стенах коридора и на потолке причудливо играли тени, как играет свет на морском дне в лунную ночь. Янв был так прекрасен, только его надо было рассматривать долго, постепенно, а не бежать в нем, задыхаясь от слез.
Скрежеща когтями, кто-то полз по пятам за ней – Влада обернулась и увидела, как по стене за ней рывками передвигается комок пыли, то уходя вглубь, то выбираясь на поверхность, будто стена была мягкой и топкой, как трясина.
Нужно заставить себя отвернуться, не смотреть.
Все равно выбор уже сделан.
Главное, добраться до Гильса… дальше уже неважно.
Подойти к двери медпункта удалось не сразу – каждый раз Владу отшвыривало, как какую-нибудь рыбешку, – сейчас в янве бушевал настоящий шторм.
Влада бросилась к ней, схватилась за ручку и потянула дверь на себя. Та даже не шелохнулась – ну разумеется, двери-то в янве открывать могут только крутые янверы, и Григо Бертович на лекции об этом говорил…
Оказывается, бывают спокойные истерики. Бессмысленные и спокойные, когда понимаешь, что вот-вот умрешь, но уже все равно. Потому что есть что-то очень важное, что сделать не удалось, и это хуже смерти. И выхода нет, только биться головой об стену.
Головой об стену…
А ведь на этом этаже была драка, которая теперь стала легендой!
Алекс Муранов не поделил компот в столовой с кем-то из Морганов… Тогда был разрушен почти весь этаж, и его перестраивали, Егор же ей рассказывал об этом! А в янве даже новичкам легко можно проходить только через те двери, которых уже нет, когда они стали воспоминаниями…
Стук когтей и хрип приближался – боковым зрением Влада видела, что еще несколько рывков, и умертвие будет уже совсем близко.
Кинувшись за угол, Влада увидела яркое воспоминание янва о двери, которая когда-то тут была, и уже через секунду Влада влетела в медпункт.