Владетельные князья Владимирских и Московских уделов и великие и удельные владетельные князья Суздальско-Нижегородские, Тверские и Рязанские. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период с 1238 по 1505 г.

Экземплярский Андрей

Насколько известно, в первый раз мы встречаем Галич в летописях под 1238 г.⁵⁷⁷, где говорится, что татары по взятии Владимира разделились на отряды, и одни пошли к Ростову, другие – к Ярославлю, третьи – к Городцу на Волге, и все по Волге попленили «даже и до Галича Мерьского». Совершенно неверно, следовательно, некоторые утверждают, что этот Галич упоминается в летописях под 1208 г.⁵⁷⁸, под которым действительно находим Галич, но южный. Равным образом совершенно без всякого основания некоторые (например, Крживоблоцкий) утверждают, что Константин Всеволодович дал в удел старшему сыну своему Васильку Ростов и Кострому, а Димитрию-Владимиру – Углич и Галич. Мы знаем источник этой ошибки. В летописях сказано под 1207 г., что Всеволод дал старшему сыну Константину Ростов с другими пятью городами, которые ни в одной из летописей не поименованы⁵⁷⁹. Остроумные историки решили (не разыскиваем, кто первый, хотя этого и можно добиться), что в числе этих городов были Кострома и Галич. С легкой руки первого, выдавшего личную догадку

за несомненный факт, стали считать и последующие историки (некрупные) Кострому и Галич в числе городов, данных в удел Константину.

Появившийся недавно историк Костромы⁵⁸⁰, не довольствуясь простым указанием на ошибку предшественников, доказываемую фактической историей Галича и Костромы, доказывает принадлежность этих городов – до образования из них удельных княжеств – великому княжеству Владимирскому, указанием, в частности, на то, что Константин Всеволодович не мог распоряжаться городами, которые принадлежали ему, как великому князю, что он мог делить между своими сыновьями только свой удел. Но когда и кем установлено правило, что известные города должны считаться принадлежностью великого княжества, а не великому князю? Почему же Ярослав Всеволодович, будучи великим князем, мог распорядиться Галичем, а Константин, будучи таковым же, не мог? Очевидно, принадлежность тех или других городов к великому княжеству обусловливалась удовлетворением всех членов княжеского рода наделами. В этом случае великий князь мог свободно распоряжаться городами, которые принадлежали великому княжеству: мог назначать эти города в уделы родившимся сыновьям; мог из некоторых населенных пунктов образовывать города, чтобы составить удел для нового члена своей семьи. Так поступали позднее даже удельные князья. Таким путем появился, например, Малоярославец; таким же путем, надо думать, появились и Кострома с Галичем, на что указывает в своем «Очерке истории Костромы» и сам Миловидов. Напрасно, нам кажется, выставляет Миловидов за аргумент принадлежности Галича великому княжеству, а не Ростову, по нашему мнению, ошибку Троицкой летописи (а не Воскресенской, как он говорит). В этой летописи⁵⁸¹ под 1238 г. говорится, что татары, взяв Владимир, разными путями пошли к северу и все опустошили по Волге «и до Галича Володимерьского». Сдается, что составитель этой летописи заменой слова «мерьского» других летописей словом «Володимерьского» нисколько не хотел, как думает Миловидов, более точно и указать на принадлежность Галича Владимиру, а может быть, не желая того, обнаружил этим только свое невежество: забыв о некогда составлявшей отдельный народец мери, по которой больше старые составители летописных сводов назвали костромской Галич мерьским, в отличие от Червенского, Троицкий летописец считает, очевидно, слово «мерьский» бессмысленным обрывком слова «Володимерьский». Сообразно с таким личным пониманием он и позволил себе сделать поправку.

Повторяем: принадлежность Галича и Костромы до образования из них уделов великому княжеству доказывается историей как этих городов, так и тех, которые ясно обозначились как принадлежащие Ростовскому уделу при первых князьях Ростовской области вскоре после нашествия Батыя.

Ошибочное предположение, принятое за несомненный факт, что в числе пяти городов, приданных Всеволодом уделу старшего сына Константина, к Ростову, были Кострома и Галич, породило другую ошибку, касающуюся начала Галицкого княжества и ряда галицких князей. Те, кто принял эту ошибку за факт, по необходимости должны начинать ряд галицких князей с Константина Всеволодовича, которого они считают первым галицким князем; затем последовательно идут: Василько и брат его Димитрий-Владимир Константиновичи; четвертым галицким князем считают Василия Квашню, названного великим⁵⁸². По некоторым преданиям, Василий был сын какого-то Юрия Ярославича; в 1241 г. (год рождения Василия Ярославича Костромского) Василий в двух верстах от Костромы разбил татар у небольшого озера, которое поэтому названо Святым. Эта победа приписывается Федоровской иконе Богоматери, явившейся перед этим Василию Юрьевичу⁵⁸³. Все это – прозвание Квашней и явление иконы Богоматери – приписывается, по другим сказаниям, Василию Ярославичу Костромскому: предание, естественно, могло перепутать и хронологию, и генеалогию князя⁵⁸⁴. Такими преданиями пользовались местные летописцы, из-под чьего пера с добавлением их собственных измышлений выходили такие произведения, как «Летописец Воскресенского монастыря, что у Соли», который за время занятия Галицкого княжества детьми и внуками Константина Ярославича перечисляет таких галицких князей, каких, кроме этого «Летописца» и ему подобных текстов, мы нигде не находим.

Из несомненных источников мы знаем, что Галицкое княжество образовалось в самом конце первой половины XIII в. и что ряд галицких князей начинается Константином Ярославичем.

Галицкие владетельные князья из рода великого князя Ярослава Всеволодовича

Константин Ярославич

1238 – ум. в 1255 г

В летописях мы не находим точных указаний на время получения Константином Галича в удел. Некоторые, основываясь на оглавлениях и статьях, помещенных перед летописью по Воскресенскому списку, относят образование Суздальского, Галицкого, Тверского и Костромского княжеств к 1246 г., когда еще был жив Ярослав Всеволодович⁵⁸⁵, потому что там дети Ярослава названы: Андрей – князем Суздальским, Константин – Галицким и пр. Но в Никоновской летописи⁵⁸⁶ еще под 1238 г. в перечне князей, спасшихся от татарского меча, Андрей назван Суздальским, Ярослав Тверским, кроме того, в этом же перечне упоминается Василий Ярославич, родившийся в 1241 г. Что же это значит? Только то, что составитель летописного свода, живший много позднее описываемого события, на которое он смотрел уже глазами историка, а не современника, и в его голове с понятием об Андрее и Ярославе Ярославичах соединялось понятие о князьях Суздальском и Тверском, какими они и были, и он называет их так даже раньше того времени, с которого они получили уделы, так сказать, забегая вперед.

Напротив, есть основание думать, что дети Ярослава Всеволодовича получили уделы уже после смерти отца, при его брате и преемнике Святославе Всеволодовиче. В летописях находим такое известие: «Того же лета [6755] Святослав князь, сын Всеволож, седе в Володимери на столе отца своего, а сыновци свои посади по городом, якоже бе им отец урядил Ярослав»⁵⁸⁷.

Таким образом, назначением уделов для сыновей распорядился еще сам Ярослав Всеволодович, а в исполнение это распоряжение приведено уже его братом Святославом. Так как Святослав сидел на Владимирском великокняжеском столе только один год, получается, что Ярославичи получили от него уделы в 1247 г. (Ярослав скончался 30 сентября 1246 г.)

Как о Константине Ярославиче, так и о его потомках в летописях весьма мало известий. В первый раз Константин упоминается под 1238 г. в перечне князей, спасшихся от меча Батыя⁵⁸⁸.

В 1243 г. Батый потребовал к себе великого князя. Отъезжая в Орду, Ярослав Всеволодович послал Константина в Великую Татарию на берега Амура к великому хану Октаю. Он возвратился оттуда уже в 1245 г.⁵⁸⁹ В его отсутствие умерла его мать в 1244 г.⁵⁹⁰, а спустя года два вместе с дядей Святославом и братьями Константин оплакал и отца, умершего 30 сентября 1246 г. на обратном пути из Орды⁵⁹¹.

Затем летописи отмечают еще только кончину Константина Ярославича: он умер весной 1255 г.⁵⁹²

До нас не дошло сведений, на ком был женат Константин Ярославич; знаем только, что у него было два сына: Давид и Василий⁵⁹³.

Из краткого обзора княжения Константина Ярославича не видно, как велик был его удел. Хотя некоторые полагают, что Галицкий удел включал всю территорию теперешней Костромской губернии⁵⁹⁴, но, конечно, потому, что забывают об одновременном (приблизительно) существовании на этой территории Костромского удела. Мы нигде не находим известий, что галицкие князья первой династии входили в столкновения с другими князьями из-за территориальных приобретений, заключали договоры и т. и., по чему можно было бы хотя бы приблизительно определить размер Галицкого княжества. Но на основании некоторых летописных известий, касающихся князей Галицких, заключаем, что галицкие князья владели кроме Галича еще Дмитровом. Когда и по какому случаю вошел Дмитров в состав Галицкого княжества, одновременно ли с получением Константином Галича, или в последующий период до 1255 г., или, наконец, при Давиде Константиновиче, – мы не знаем, так как никаких известий об этом до нас не дошло. Но что Дмитров вошел в состав Галицкого княжества не позднее, чем при первом преемнике Константина Ярославича, это видно из того, что Давид Константинович называется в летописях уже князем Галицким и Дмитровским⁵⁹⁵. Из дальнейшей истории князей Галицких мы увидим, что один из потомков Константина даже умирает в Дмитрове.

Давид Константинович

1255 – ум. в 1280 г

Летописных известий о Давиде Константиновиче дошло до нас еще меньше, чем о его отце. Все наши сведения о нем ограничиваются следующим: в июле 1278 г. он вместе с другими князьями и своими боярами праздновал в Ярославле свадьбу сына Глеба Васильковича, тогда князя Ростовского, Михаила Глебовича, недавно вернувшегося из Орды от Менгу-Тимура, с которым он ходил на ясов⁵⁹⁶.

Давид Константинович скончался весной 1280 г.⁵⁹⁷ От брака с неизвестной нам по имени дочерью (старшей) Федора Ростиславича Черного он имел, по одним родословным, сына Ивана, по другим – Ивана и Федора; по некоторым соображениям его же сыном надо считать упоминаемого в летописях князя Дмитровского Бориса, о котором речь впереди⁵⁹⁸.

Василий Константинович

1255–1310

Этот князь, только однажды упоминаемый в летописях по случаю рождения у него в 1310 г. сына Федора, назван там внуком Ярослава и князем Галицким, а потому его смешивают с его тезкой, Василием Константиновичем, князем Ростовским, сыном Константина Борисовича, совершенно безосновательно.

Как уже было сказано, Василий Константинович имел сына Федора⁵⁹⁹.

Иван Давидович

Середина XIII в.

Этого князя мы знаем только по некоторым родословным. Не знаем ни времени его рождения и смерти, ни того, занимал ли он Галицкое княжение, и если занимал, то один или совместно с братьями.

Родословные приписывают ему сына Димитрия, будто бы того самого, которого в 1362 или 1363 г. Донской изгнал из Галича. Но, по нашему мнению, этот Димитрий был его двоюродным внуком⁶⁰⁰. Конечно, если предположить, что Федор Давидович занял стол непосредственно по смерти отца, то период его княжения будет продолжителен, так как Федор Давидович скончался в 1335 г. Но мы не можем утверждать, что после Давида княжил Иван Давидович, так как не имеем на это никаких указаний и, следовательно, оснований.