Владимир Путин
Шрифт:
Ниже находится командование отдельных зон — «джамаатов». Есть несколько джамаатов в самой Чечне, есть «ингушский джамаат», есть «дагестанский джамаат», «карачаево-черкесский джамаат», «кабардино-балкарский джамаат» и т. д., — всех этих структур мы, вероятно, не знаем. Весьма вероятно, очень важные структуры этой системы базируются в Панкийском ущелье в Грузии. Есть подпольные группы в Баку, в Белоруссии, в самой России, в том числе в Москве и Московской области. Это могут быть и очень небольшие группы.
У штаба Басаева были конечно же свои агенты во всех чеченских службах, а возможно, и в других структурах на Кавказе.
С финансированием дело обстояло, как можно судить, достаточно хорошо. По данным российских спецслужб, большая часть денег на нужды Басаева и Масхадова шла от спонсоров из арабского мира. И опытные боевики, и новобранцы, а также помощники, пособники и агенты должны получать деньги, и это главным образом наличная валюта (доллары). Но только часть лидеров имела счета в каких-то европейских, американских или азиатских банках. Поэтому в горные районы Чечни, Ингушетии и Грузии шли курьеры с 50 — 250 тысячами долларов. Их тропы пролегали из Турции через Закавказье, но они могли идти окружными путями — через Казахстан или Ставрополье, через ту же Осетию.
В этих потоках немалая часть денег — это доходы от наркоторговли, сюда идут и фальшивые деньги. Спецслужбы считали, что чеченское подполье в России связано и с другими преступными кланами, боевикам нужны не только деньги, но и оружие, боеприпасы и снаряжение. Даже подросткам за установку фугаса кто-то платил 300 долларов. Но откуда берутся все эти фугасы? Многие из них покупаются с российских же складов и в воинских частях. Все это предмет для тщательного расследования.
Все, кто следил за событиями в Беслане, обратили внимание на очень хорошее вооружение и тщательность подготовки боевиков. Только часть террористов вошла в группу в самые последние дни, и они играли роль рядовых бойцов, не зная общего замысла. Остальные были подготовлены более основательно. Террористы принесли с собой восемь камер наружного наблюдения и установили их на всех направлениях возможной атаки спецподразделений. Изображение с камер транслировалось на телеэкран в учительской, которая стала штабом для террористов. В учительской расположили и устройство, с помощью которого можно было взорвать основные заряды, размещенные в спортивном зале и в других местах.
Террористам не только хорошо платят за их «работу». Все они проходят и тщательную подготовку. Их учат формам и методам минирования, стрельбе из всех видов оружия, ведению нелегальной работы и разведки, то есть всему тому, чему учат и бойцов российских спецподразделений. Смертников и смертниц также учат по специальной методике, сюда входит и религиозно-психологическая подготовка. Все эти методики разрабатывались и продолжают совершенствоваться в каких-то центрах международного терроризма.
Во время первой чеченской войны в 1994–1996 годах о террористах-смертниках, о шахидах и шахидках мы не слышали. Теперь это одно из наиболее жестоких, но и наиболее эффективных средств террора. Это
Критикуя спецслужбы, и по большей части вполне обоснованно, граждане любой страны обращают мало внимания на число предотвращенных терактов, а их было немало в России. В Израиле число предотвращенных терактов намного превышает число совершенных, но граждане страны хотят, чтобы все террористы были обезврежены заранее. Пока идет тайная война, сделать это почти невозможно.
К сожалению, у террористов есть и некоторые преимущества по сравнению со спецслужбами. Террористы являются нападающей стороной, они выбирают место и время удара, которые спецслужбам, как правило, неизвестны. Далеко не все учения по отработке методов борьбы с террористами выигрывает спецназ, и профессионалы это хорошо знают. Еще в начале 1980-х годов в СССР проводились большие учения. Хорошо подготовленная диверсионно-разведывательная группа из десяти человек получила задание — найти и уничтожить атомный научный центр, известный под условным названием «Арзамас-16». И хотя этот центр имел сложную и многочисленную систему охраны, он был «условно» выведен из строя. По итогам этих учений изменили всю систему охраны атомных центров. Но многое ли можно поменять в охране десятков тысяч школ по всей России?
Еще после нападения на Ингушетию в июне 2004 года Владимир Путин принял решение о создании — на первом этапе во всех регионах Южного округа — хорошо подготовленных, мобильных и автономных антитеррористических групп. Во главе каждой группы стоит полковник спецназа, который в первые же минуты критической ситуации может задействовать отряд в 70 человек. Этот полковник является формально одним из первых заместителей главы региона, но после начала операции он не подчиняется никому и может отдавать приказы всем вооруженным группам, расположенным в регионе. Не надо будет ждать, пока из Москвы прилетят «Альфа» или «Вымпел».
Все 13 полковников спецназа для Южного округа представлены Владимиру Путину и назначены им на свои должности. В Дагестане одна из таких групп уже провела во второй половине сентября боевую операцию, уничтожив отряд террористов из четырех человек. Этой группой оперативного управления (ГОУ) командовал полковник Валерий Ленинский. Ему был подчинен и помогал министр внутренних дел Дагестана Адильгирей Магомедтагиров. Один из уроков Беслана состоит в том, что надо действовать против террористов очень быстро и наделять реального командира, который находится близко к возникшему очагу опасности, самыми большими полномочиями.
Обращаясь 4 сентября к населению страны, Владимир Путин не сказал ни слова о Чечне или о чеченских террористах. Напротив, все, кто выступал в сентябре против В. Путина или против российских спецслужб, упорно и намеренно связывали не только террористический акт в Беслане, но и все террористические акции в России в 2004 году с войной в Чечне или даже с войной России и Путина «против Чечни», которая жаждет независимости и готова идти ради этой независимости на крайние меры.