Владимир Высоцкий: Я, конечно, вернусь…
Шрифт:
Та же история была и с Владимиром Конкиным, которому предназначалась роль Володи Шарапова. Тут уж к отрицательному мнению заказчика присоединились и сами авторы романа – братья Вайнеры. Они наотрез отказывались видеть в роли бывшего разведчика исполнителя роли Павки Корчагина. «Ну какой из него, на хрен, фронтовик, да еще матерый разведчик?!» – бушевали писатели. – Вот Губенко, Шакуров или Никоненко – это да, но не Конкин!» Однако Говорухин и здесь прибег к испытанному способу. Вместо перечисленных актеров, которые вполне могли «забить» Конкина, сделал пробы с менее подходящими
«Нам повезло: глава Гостелерадио Лапин уехал в служебную командировку в ГДР, чем мы с Говорухиным и решили воспользоваться. Заместитель Лапина был человеком восточным и, естественно, не оставался равнодушным к хорошему спиртному и красивым женщинам. Прознав про это, мы со Станиславом Сергеевичем приехали „на дело“ с коньяком и двумя очаровательными девицами. Дамы знали свое дело – одна к заму на коленочки присела, другая уже рюмочку ему наливает, я анекдот рассказываю… А Слава Говорухин в это время лысиной подталкивал акт о приемке. Девицы ему что-то на ушко воркуют, мужик расчувствовался и подписал, не глядя. В ту же секунду мы со Славой испарились из кабинета. Когда Лапин приехал из ГДР, он только руками развел – остановить процесс было уже невозможно…»
27 апреля Высоцкий выходит на сцену Таганки в роли принца Датского.
28 апреля он в компании со своим коллегой по Таганке Иваном Бортником и администратором Владимиром Гольдманом приехал в Мелитополь, чтобы на сцене концертного зала имени Глинки и Дворца спорта «Юность» дать несколько Концертов вместе с ВИА «Фестиваль» (это он участвовал в записи песен к фильму «Д’Артаньян и три мушкетера»), «Здравствуй, песня» и «Музыка» (ВИА выступали в первом отделении, Высоцкий – во втором). Вспоминает режиссер тех концертов Н. Тамразов:
«В Мелитополе я выхожу на сцену концертного зала – и замираю: зал на тысячу мест, а продано две тысячи билетов! Вот говорят, „как сельди в бочке“, – точно так было в этом зале. Люди не могли ни вздохнуть, ни пошевелиться. Я понял, что если хоть кто-нибудь сделает неосторожное движение, то может произойти давка. И я попросил, чтобы люди сидели абсолютно спокойно, чтобы не было никаких аплодисментов… А Володя стоял за кулисами, не очень понимая, что там происходит… Почему это я запрещаю людям разговаривать?!
После того (двухкомплектного) концерта в Мелитополе мы опоздали на концерт в Запорожье, опоздали на час сорок минут! Когда я вышел на сцену, начать было совершенно невозможно. Какая-то жуть! Все, что могло свистеть, – свистело. Все остальное топало ногами и кричало. Я пытался что-то «провякать» – бесполезно. Я ушел за кулисы:
– Позовите Володю! Без него начать невозможно.
Володя вышел, поднял руку и сказал только:
– Ребята, все нормально. Я – с вами.
Мгновенно все успокоилось…»
1 мая Высоцкий выступал с концертом в райцентре Вольнянск. Выступление прошло успешно, хотя в тот день Высоцкий чувствовал себя неважно. На тот момент он уже употреблял наркотики, а они как назло закончились. Организм на это реагировал плохо. Нужно было срочно достать «лекарство», но где его возьмешь в незнакомом городе? В Москве с этим у Высоцкого не было проблем, а в Запорожье… Вот как об этом вспоминает корреспондент газеты «Комсомолец Запорожья» Ю. Сушко: «В тот день Высоцкий выглядел неважно. Пояснил просто:
– Устал, – а потом неожиданно спросил: – У тебя врачи знакомые есть?
– Есть, конечно. А что, простуда? – простодушно интересуюсь я (на столе вижу упаковку «панангина»).
– Да так, неважно себя чувствую. Только надо, чтобы они на «Скорой» работали.
– А зачем именно на «Скорой»? – вновь недоуменно спрашивая я, юный наивняк.
– Да ладно, обойдусь… Ладно, – бормочет в ответ Высоцкий…»
Для несведущих уточню: Высоцкий вот уже несколько месяцев как «подсел» на наркотики, отсюда и его интерес к врачам «Скорой».
В отличие от Сушко, которому повезло общаться с Высоцким, другим его коллегам – корреспондентам газеты «Индустриальное Запорожье» – в этом праве было отказано. Высоцкий не захотел давать им интервью, сославшись все на то же плохое самочувствие. А те расценили это как оскорбление: мол, выпендривается звезда. В итоге журналисты Колосов и Лисовой займутся расследованием финансовой стороны гастролей Высоцкого и откопают та-а-кое. К примеру, они выяснят, что за день гастролей Высоцкому «капало» 500 рублей. Столько же получал секретарь обкома партии, но только в месяц!
Между тем, выступив в Вольнянске, Высоцкий вернулся в Запорожье, где в тамошнем Дворце спорта «Юность» дал еще три (!) концерта: в 15.00, 18.00 и 21.00. Причем на первом концерте зал был заполнен не полностью – праздник все-таки. В первом отделении выступал ВИА «Фестиваль», а все второе пел Высоцкий. Перед началом концерта он сказал: «Пусть вас сегодня меньше. Зато петь для вас я буду больше, чем во время предыдущих выступлений. Ведь вы оставили своих друзей, праздничные столы и в праздничный день пришли на встречу со мной…»
В тот самый час, когда Высоцкий выступал с концертом, в Москву из Парижа прилетела его жена Марина Влади. Поэтому Высоцкий рассчитывал сразу после последнего концерта отправиться в столицу. Но из-за того, что запорожские авиарейсы были неудобны, а поезд Запорожье – Москва шел долго – 14 часов, было решено ехать в Харьков, а оттуда уже самолетом в Москву. Все было рассчитано вплоть до секунд: как только Высоцкий закончил свое последнее выступление (на этот раз он выступал в первом отделении), он пулей забежал в артистическую, подхватил свою спортивную сумку и вместе с Николаем Тамразовым и Владимиром Гольдманом поспешил на улицу, где их уже ждала машина. Торопились так, что на одном из лестничных пролетов Высоцкий стукнул сумку о перила и разбил банку с вишневым вареньем, которую ему подарил кто-то из поклонников. Однако выбрасывать осколки было некогда, и Высоцкий так и доехал до вокзала, залив полсумки вареньем.