Владимир Высоцкий: Я, конечно, вернусь…
Шрифт:
Скульптор Александр Рукавишников заканчивает работу над памятником Владимиру Высоцкому, который должен быть установлен на могиле поэта. Проект этого памятника еще пять лет назад выбрали родители Высоцкого. Марина Влади имела другое намерение, но ее желание в расчет никто не принял. Позже она вспоминала: «На мой взгляд, ничто так не напоминает блестящую и такую недолгую жизнь Владимира Высоцкого, как отколовшийся кусок звезды, сплавившийся в воздухе, оставивший огненный след в небе и завершивший свой стремительный полет на могиле поэта. Прямоугольник земли, выступающая из него необработанная порода, сверху – метеорит. И небольшая надпись – „Владимир Высоцкий“. И даты.
К несчастью, это не подходило родителям, Они отвергли мою идею, варварскую и непонятную для них, под предлогом того, что эта тяжесть раздавит
Более тридцати работ выставлены в фойе театра. Скульпторы вложили в работу всю душу, каждый по-своему воздавал должное памяти моего мужа. Мы долго рассматривали каждое произведение, это было печально и прекрасно, но каждый выбирает по себе – и родители остановились на очень похожей скульптуре во весь рост. Вся фигура обернута развевающимся знаменем, над головой – гитара, наверху – двухметровой высоты лошади из золоченой бронзы. Ни на одном из проектов мы не сошлись. Я защищала свой выбор, ссылаясь на стихи моего мужа, доказывая, что само расположение могилы со старой церковью сзади, деревьями и в окружении других могил не позволяет устанавливать высокую скульптуру. Потом я сказала, что Высоцкий был поэтом, артистом, а не Героем Советского Союза, и что воинственная и реалистическая скульптура, выбранная родителями, будет противоречить его образу…»
12 октября 1985 года памятник, выбранный родителями, был торжественно открыт на могиле Владимира Высоцкого. Марина Влади на этой церемонии не присутствовала. Позднее в своей книге она напишет: «Отныне на твоей могиле возвышается наглая позолоченная статуя, символ социалистического реализма – то есть то, от чего тебя тошнило при жизни. И поскольку она меньше двух метров в высоту, у тебя там вид гнома с озлобленным лицом и гитарой вместо горба, окруженного со всех сторон мордами лошадей. Это уродливо, не лезет ни в какие ворота и просто смешно».
Творение заслуженного художника РСФСР Александра Рукавишникова, известного не только в творческой среде, но и среди спортсменов-каратистов, и архитектора Игоря Воскресенского до сих пор вызывает споры среди друзей и поклонников Владимира Высоцкого.
М. Шемякин: «Мне памятник нравится. Можно было сделать тот заумный памятник-камень, осколок метеорита… Но не нужно забывать, что Володя – поэт народный… Этот памятник – как бы произнесенная речь, без которой не обойтись.
Я понимаю, что, может быть, это не шедевр и не совсем то, что хотели бы видеть друзья… Но друзья могут нормально прийти и просто помолчать минуту…
Пусть он слишком расшифрован, если можно так сказать… Но ведь он был сделан уже давно… Памятник был сделан в нужный момент, там есть эта закованность… Люди ведь идут – туда приходит поклониться вся Русская земля, поэтому нужен какой-то образ».
М. Козаков: «Первый взгляд на памятник. Что-то золотое стоит над могилой. Первое ощущение – ощущение медного дешевого цвета. „Ничего, со временем потемнеет, будет чуть лучше“, – замечает Алла Демидова.
…Золотой памятник. Фигура Высоцкого вырывается, пытается вырваться, освободиться от пут бронзовой ткани. Дальше нимб над головой. В нимбе отражается затылок. Нет, это только нечто вроде нимба – гитара. Назад от грифа лошадиные морды… «Что за кони мне попались…» «Памятник будет нравиться народу, точнее – публике. Литературная безвкусица. Высоцкий, его лицо – совершенно не его. Ощущение, что над верхней губой усы. Он, правда, какой-то период носил усы, носил он и бороду, но на памятнике они ни к чему.
Доказательством «нужной» реакции – фраза Жоры Гречко, недавно прилетевшего из космоса с Джанибековым: «Я думал, что этот памятник не разрешат… Смотри-ка, стоит. Здорово».
В ноябре 1985 года на Киностудии «Мосфильм» Александр Стефанович завершил работу над фильмом «Начни сначала». Главную роль в нем исполнял Андрей Макаревич, который играл молодого барда Ковалева, избравшего себе в кумиры Владимира Высоцкого. В фильме был весьма выразительный эпизод. Дома у Ковалева собралась модная тусовка, которая коротала время за просмотром видеомагнитофона. К удивлению Ковалева, на пленке оказалась и запись Высоцкого, исполнявшего песню «Я не люблю» (запись с «Кинопанорамы» от 22 января 1980 года). Во время просмотра кто-то из гостей позволил себе нелестно отозваться о Высоцком (мол, деньги очень любил и дачу себе построил за 200 тысяч рублей). Ковалев бросился на сплетника с кулаками, но в итоге был бит более сильным противником. Когда гости были изгнаны из дома внезапно появившейся поклонницей Ковалева, хозяин дома вернулся к просмотру записи со своим кумиром. Потом в течение фильма тема Высоцкого в картине возникнет не раз: покажут Ковалева, пришедшего к могиле своего кумира, к его дому на Малой Грузинской. В советском художественном кинематографе это будет первое обращение к Высоцкому и его творчеству.
Начало 1986 года было для поклонников Владимира Высоцкого малообнадеживающим: в центральной прессе не появилось НИ ОДНОЙ публикации, приуроченной ко дню рождения поэта. Только «дальняя» газета «Вечерняя Одесса» 25 января опубликовала на своих страницах статью Станислава Говорухина под названием «Коль дожить не успел, то хотя бы допеть», да в февральском номере журнала «Катера и яхты» вышла статья В. Ханчина «Вы меня возьмите в море, моряки». Казалось, что ситуация прошлого года, когда в союзной прессе было опубликовано всего 13 статей, в которых в той или иной мере упоминалось имя Владимира Высоцкого, повторяется с точностью до одного.
В начале того года актеры Театра на Таганке Вениамин Смехов, Леонид Филатов и Виталий Шаповалов, так и не сумевшие сработаться с новым режиссером Анатолием Эфросом, перешли работать в театр «Современник». В мае «Современник» справлял 30-летие своего рождения, и зав. агитпропом Бауманского района Москвы Криницына, присутствовавшая на юбилейном вечере, с тревогой в голосе сетовала на то, что такой прекрасный коллектив принял в свои ряды таких неблагонадежных артистов. В частности, она упомянула Смехова, которому она лично год назад запретила читать стихи Высоцкого на вечере в Политехническом музее. Вспоминая ее выступление в «Современнике», сам Смехов горько резюмировал: «В мае 1986 года партийная чиновница гордилась публично тем, что запретила читать стихи Высоцкого в городе Москве».
В марте была создана Комиссия по литературному наследию В. Высоцкого при Союзе писателей СССР. Ее председателем был назначен Роберт Рождественский, секретарем Наталья Крымова. Два месяца спустя – 18 мая – вышла в эфир радиопередача «Песни Владимира Высоцкого», которую вел все тот же Роберт Рождественский.
С того момента, как правление нового генсека перевалило за свою годовую отметку, то есть с апреля 1986 года, количество публикаций о Владимире Высоцком стало медленно, но уверенно расти. Энергичные усилия нового идеологического начальника Александра Яковлева начали давать свои первые реальные всходы. В «Огонек» пришел Виталий Коротич, в «Московские новости» Егор Яковлев, в «Советскую культуру» Альберт Беляев. Перестройка родила первого своего ребенка по имени «Гласность». Именно этот «ребенок» вобьет первый гвоздь в крышку гроба не только советской, но и всей мировой коммунистической системы. После своего 27-го съезда, состоявшегося в феврале 86-го, Коммунистическая партия Советского Союза под мудрым руководством нового генсека уверенно двинулась к своему самоуничтожению.
Но агония уходящего режима была ужасной. 26 апреля 1986 года в 1 час 24 минуты ночи на четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС произошел взрыв ядерного реактора… По словам академика Велихова: «Чернобыльский взрыв был хуже Хиросимы, где взорвалась всего одна бомба, а здесь радиоактивных веществ было выброшено в 10 раз больше, плюс полтонны плутония». Но в те дни подлинные масштабы катастрофы «отцами гласности» от народа тщательно скрывались. Зато правда о Чернобыле «компенсировалась» другим: с лета того года со страниц средств массовой информации взлетели ночные бабочки-путаны, заширялись наркоманы, заговорили больные СПИДом. Началось активное приобщение граждан СССР к изнанке жизни в родном Отечестве. То, что намного позднее «патриотическая» печать назовет «духовным Чернобылем» или «насильственным вышибанием» из советских людей веры и надежды в светлое будущее. По меткому выражению энергичного Генерального секретаря: «Процесс пошел». Изменение жизни в СССР к лучшему началось не с экономики, а с идеологии, не то что в Китае. Можно ли было тогда представить, к чему приведет страну подобная перестройка…