Владимир
Шрифт:
— Ты поистине великий князь, — начала говорить Юлия, — в Константинополе я представляла тебя красивым, нежным, милым, а ты оказался гораздо лучше, чем я думала.
Положив руки ей на плечи, он смотрел в глубину темных глаз гречанки.
— Чем же я лучше? Скажи, Юлия!
— Ты не только красивый, нежный, милый, но и смелый, сильный, непоколебимый, у тебя есть надежная опора — твои воеводы и бояре, мужи, дружина. Киев — это маленький Константинополь, ты тоже похож на императоров.
— Почему только похож?
Юлия, как видно, давно готовилась к этому разговору и теперь не торопилась. Ярополк подумал, что она не хочет его обидеть.
— В
Юлия поразила Ярополка в самое сердце — сравнение с императором было не в его пользу. Ярополку слишком далеко до Бога, он не властелин всей Русской земли.
— В Константинополе, — ответил на это Ярополк, и Юлия заметила, что его лицо сразу стало злым и хищным, — ныне два императора, Василий и Константин, а на Руси два князя…
Она поняла, что затеяла опасную игру, но не отступила.
— В Константинополе ныне, — с усмешкою сказала Юлия, — действительно два императора, но они сидят в одной Золотой палате, Империей правит только Василий, и к тому же оба они порфирородные.
Ярополк усмехнулся, понял намек Юлии.
— Да, — согласился он, — князь новгородский Владимир — мой брат, но мы сыновья не одной матери, меня родила угорская княжна Предслава, а он — сын рабыни.
— А разве сын рабыни может быть князем? — спросила Юлия.
— Отец мой Святослав посадил меня князем в Киеве, брата Олега — в земле Древлянской, а Владимира — в Новгороде. Но сейчас уже Олега нет, нас осталось двое, я и сын рабыни Владимир.
— До каких же пор ты будешь терпеть на земле Русской еще одного князя, сына рабыни? И не боишься ли ты, что этот… твой брат объединится с какой-нибудь другой империей, пойдет против тебя?
Ярополк понимает, на что намекает Юлия. От Новгорода и впрямь близко до Свеарике, [82] не так далеко и до Германии, а уж они-то с радостью помогут Владимиру.
82
Свеарике, Свиония — Швеция.
— А Византия мне поможет? — спросил Ярополк Юлию. Долгое молчание. Юлия думает — будущее висит на острие меча.
— Императоры ромеев тебе помогут.
На Ярополка смотрят глаза, напоминающие глаза Богородицы на византийской иконе.
5
Толпа изможденных людей с длинными волосами, в черных рясах, подпоясанных веревками, двигалась по Червенскому гостинцу. Сменяясь, по очереди они несли на носилках большую, вырезанную из кипарисового дерева корсту, [83] сзади в крытом возке, запряженном четверкой лошадей, ехали два священнослужителя — епископ Лев и священник Рейнберн. Время от времени они выглядывали через оконце возка, равнодушными глазами смотрели на бесконечный гостинец, [84] там же в возке ели и пили вино, временами погружались в блаженный сон. Еще дальше за возком гарцевали на резвых конях десятка два вооруженных всадников.
83
Корста — гроб.
84
Гостинец —
Так достигли они города Киева через Щекавицу, куда упирался гостинец, проехали на Подол, поговорили с градскими мужами, добиваясь свидания с князем Ярополком.
Узнав, что это за люди, князь Ярополк принял их в Золотой палате, выслушал.
— Мы пришли к тебе, князь, из священного города Рима, от папы Бенедикта, побывали у императора Оттона, а потом у польского князя Мешко. И папа Бенедикт, и император Оттон, и князь Мешко велели тебе кланяться, княже Ярополк.
— Спасибо папе римскому, что помнит о нас, спасибо и императору Отгону, и князю Мешко, — ответил на это князь Ярополк. — Будете у них, передайте им мой поклон. Что вас привело, святые отцы, в нашу землю?
— Как слуги Господни, печемся не только о своей пастве, думаем о людях, повсюду сущих. Уже вера католическая просветила всю Германскую империю, твои соседи — поляки, княже Ярополк, тоже имеют епископов от папы. Хотели бы мы, с тем и приехали, просветить Русь, привезли с собой нетленные мощи Климента Римского, священные книги.
Князь Ярополк ответил на это:
— Я христианин.
Епископ Лев и священник Рейнберн удивлены и встревожены.
— Неужели князь принял эту веру от константинопольских патриархов?
— Нет, я принял ее от болгарских священников.
— На болгарских священниках нет благодати Божьей, они суть сами собой поставлены, даже патриарха своего ныне не имеют.
— Я принял от них не церковь, а веру, множество людей на Руси молятся разным богам, каждый волен верить по Душе.
— Но ведь истинная, христианская вера должна наконец прийти на Русь, она ныне охватила весь мир.
Ярополк долго думал.
— Думаю, что вера христианская придет на Русь, — медленно произнес он. — Сам хочу этого, но сейчас не могу дать ее всем своим людям. На все свое время…
— Князь Ярополк, — завопили священники, — когда придет это время, ты возьмешь ее от нас. Папа римский благословит людей русских и даст им церковь, император германский и князь польский, как слуги одного престола, будут Друзьями киевских князей.
Ярополк понимал, почему эти священники появились в Киеве, — ведь не только вера, но и оружие было в их руках.
— Святые отцы, — ответил он, — о вере должен я думать не один, а со всеми людьми своими. Скажут люди и дружина, сам пошлю послов к папе и императору. Но разве различная вера мешает нам днесть быть друзьями? Передайте мой поклон папе, императору, князю!
6
И тогда Ярополку показалось, что он достиг того, о чем только мечтали, чего добивались, за что платили великой кровью отцы и деды… Они сражались и костьми ложились в боях с ордами, которые надвигались и надвигались с востока, — он, Ярополк, сумел заключить мир с каганом Илдеей и всеми печенежскими племенами. Предки его сотни лет боролись с ромеями, проливали кровь русских людей на Русском море и на Дунае, — он, Ярополк, не брал в руки меча и щита, наоборот, сами ромеи прибыли к нему в Киев и заключили с ним мир и дружбу. Веками отцы и деды со страхом взирали на Запад, боясь поляков, германцев, римского папы, — вот послы германского императора Оттона и епископ папы римского сидят у него в Киеве; захочет князь Ярополк — Русь навеки побратается с Византией, изменит Византия — вместе с германским императором он покарает ромеев…