Власть Варяга
Шрифт:
Потраченных денег было не жаль, и он мгновенно простил мастеру долгое ожидание.
Серебров решил взять именно эту гитару, которая прекрасно звучала как на тесной кухне, так и в огромных залах.
Спустившись во двор, певец невольно посмотрел на государственный номер автомобиля. Александр попытался подавить в себе нарастающую зависть, которая все-таки, несмотря на предпринятые усилия, отобразилась на его лице почти мученической болью. Номер был частный, но с таким набором цифр и букв, что он буквально кричал о немалом влиянии владельца машины. Наверняка у этого парня нет никаких проблем при встрече с автоинспекторами, а иной постовой, завидев такой номер, и вовсе поспешит отдать честь. Александр Серебров с тоской подумал
Вместе с признанием приходят и такие приятные вещи, как джип стоимостью почти в сто тысяч баксов, обожание толпы, возможность путешествовать по миру, а главное — вести себя независимо. В общем, деньги — это великая вещь, братцы!
Александр Серебров всегда с интересом приглядывался к обладателям дорогих иномарок, как будто хотел угадать рецепт их удачливости. То же самое он попытался сделать и в этот раз. Но как он ни всматривался в хозяина «Лексуса», так и не сумел обнаружить в его внешности чего-то выдающегося. Одежда добротная? Ну и что! Сейчас такими шмотками торгуют едва ли не в каждом бутике. Аристократические манеры? И близко не пахнет! От него так и потягивало мафиози средней руки. Хотя, как знать, может, так оно и есть на самом деле. И почему это таким заморышам достаются столь крутые тачки? Сам Александр за рулем такой машины смотрелся бы более солидно. Вот только тебе о подобном остается лишь мечтать, а другие, небрежно крутанув ключи на пальце, садятся в кожаные салоны шикарных машин.
Серебров, потянув ручку на себя, широко распахнул переднюю дверцу. В таких машинах лучше всего ехать рядом с водителем — обзор хорош!
— Не сюда, — нестрого, но требовательно попросил сопровождающий. И, улыбнувшись, добавил: — А потом, у тебя гитара, ее нужно разместить, а то побьется.
Вот и проведена граница между ними, четко обозначившая место каждого.
— Верно, — легко согласился Серебров, сделав вид, что ничего не произошло.
Странно, но за все то время, пока они колесили по Москве, им не встретилось ни одного автоинспектора — водитель и впрямь относился к редкой категории везунчиков. А то, бывает, и километра не сделаешь на своем повидавшем виды «Фольксвагене», а тебя уже трижды остановят.
До места доехали быстро. Лишь однажды на Кутузовском проспекте их задержал красный свет. А дальше помчались без остановок, лишь изредка сбрасывая скорость до ста километров в час. Уже при въезде в Рублевский лесопарк автомобиль остановили патрульные в камуфляже. Дальше метров через пятьдесят находился шлагбаум, у которого стояли еще двое. В руках у патрульных «каштаны». Выставлены демонстративно, с таким расчетом, чтобы оружие было видно издалека. Небольшое предостережение любителям неадекватных реакций. В большинстве случаев действует безотказно.
А вот немного позади еще трое. В таком же защитного цвета камуфляже. Скорее всего группа прикрытия. Руки свободны, но обольщаться не приходится. Наверняка под полами курток прячутся такие же стволы. Достоинство миниатюрного «каштана» заключается в том, что при желании его можно затолкать даже в рукав рубашки. Для дальнего боя он, конечно, слабоват, но в ближнем бою, с его темпом стрельбы, ему нет равных.
На автоинспекцию парни не походили, что было заметно по их взглядам и поведению, которое отличает обычного человека от бойца, привыкшего ежечасно ощущать под мышкой оружие. Это тебе не добрый автоинспектор, следящий за превышением скорости, такой способен и пальнуть.
А потому Дима, как представился Сереброву новый знакомый, уверенно притормозил рядом с воинственной парочкой.
Опустив стекло, он весело поинтересовался:
— В чем дело, начальник?
Шуток здесь, похоже, не понимают. Лица бесстрастные, как у египетских мумий.
— Пропуск есть?
— А что, без пропуска не пропустишь? — продолжал смеяться Дмитрий, демонстрируя золотую фиксу.
Серебров внимательно всмотрелся в постового. Нетрудно было обнаружить вдруг возникший между ними антагонизм. Парень в камуфляже ненавидел Димана, сидящего за рулем. Правда, заметно это было только по жестковатому взгляду. Скрывать собственные чувства для этих людей было делом профессиональной чести. Для подобного отношения были вполне уважительные причины. В его глазах так и застыл немой вопрос: почему одним все, а другим достается только жалкое прозябание в предбаннике?
Рука патрульного невольно потянулась к «каштану». Вполне оправданный жест. Парень с удовольствием пристрелил бы человека, сидящего за рулем, который к тому же еще и похабно скалился. Но на это требовался ряд условий, например, активное сопротивление.
— Послушай, мне некогда с тобой разговаривать, давай разворачивай свою тачанку.
Руки уверенно легли на оружие. Можно расценивать это как случайность, но вместе с тем весьма удобное положение, чтобы пустить его в ход.
Без сомнения, в этом месте долгих разговоров не приветствуют.
— «Витязь», — вдруг произнес Дмитрий.
— Чего же ты мне тогда мозги паришь? — сжал губы головастый.
— Ответа не слышу, — жестко потребовал Дмитрий.
Клоунада была закончена.
— «Копье», — безрадостно выдавил из себя охранник и, повернувшись, махнул рукой.
Шлагбаум мгновенно поднялся, пропуская «Лексус» в глубину леса.
— Такие номера запоминать надо, — жестко сказал Дмитрий. — А еще лучше помнить в лицо тех, кого нужно.
Дмитрий притопил газ, и джип, мгновенно набрав скорость, сорвался с места. Километра через полтора был выставлен еще один пост. На сей раз посерьезнее, с предупреждающими надписями на асфальте. И рядом с дорогой был поставлен крепкий сруб. Дмитрий сбавил скорость, но только для того, чтобы приветливо махнуть рукой трем охранникам, стоящим по обе стороны дороги.
Приветливо улыбнувшись, они заинтересовались Серебровым, сидящим на заднем сиденье, и Александр почувствовал, как на его затылке зашевелились волосы от взглядов-рентгенов.
Минут через пять они подъехали к небольшому поселку. Жителей видно не было, но зато кое-где Александр заметил людей в камуфляже. Создавалось впечатление, что жители поселка находятся на осадном положении.
У въезда в поселок, привязанные к столбам, сидели две крупные немецкие овчарки. Умные твари лишь проводили взглядами удаляющуюся машину, но пасть разевать не стали.
Дома в поселке были огромными, но типовыми, с ломаными крышами из красной черепицы.
Выстроившись в два ровных ряда, они напоминали птиц, изготовившихся к полету. Чувствовалось, что здесь поработал пытливый архитекторский ум. Присмотревшись, можно было обнаружить и признаки жизни: в одном месте, на подстриженном газоне, лежал ярко-красный надувной мяч, таким обычно играют на пляже, а через дом на турнике трепыхалась белая рубашка.
Ага, послышались звуки музыки. Кто-то слушал шансон. Все очень обыкновенно, если бы не многочисленная охрана и не трехэтажные особняки. Вот из одного строения вышел дедок, сладко потянулся на крыльце и, опершись о перила, мощно сморкнулся на подстриженный газон. И поди догадайся, кто это такой: не то местный сторож, не то глава теневого кабинета. А может быть, и того проще — папаша одного из олигархов. Ходит себе по усадьбе и от нечего делать сморкается по углам, пока милое чадо миллиардами ворочает.