Властелин Ада
Шрифт:
Она улыбается:
— Назови её и забери себе… Сначала ей будет грустно, но, если ты не будешь торопиться, она доверится тебе… Я знаю, что так и будет. Она нужна тебе так же сильно, как и ты ей.
— Хорошо, — я киваю. Я ни в чём не могу отказать этой женщине. Ни в чём, чёрт возьми. — Я заберу её к себе.
— Спасибо тебе за всё, — она обхватывает моё лицо обеими руками.
— Шеннон… — Смерть выдавливает это слово сквозь стиснутые зубы.
— Я люблю тебя, — я обнимаю её и целую в её сладкие губы в последний раз. Мои глаза
У неё тоже.
— Я тоже тебя люблю.
— Шеннон! — рычит Смерть. — Время вышло. В конечном итоге ты застрянешь здесь.
Мне требуется всё, что у меня есть, чтобы отпустить её. Каждая чёртова унция силы, которая у меня осталась.
Она идёт навстречу Смерти. Я впервые замечаю, что у неё за спиной яркий свет. Я думаю, это потому, что она направляется в лучшее место. Свет ослепительный, как будто на неё светит шар. Я пытаюсь найти утешение в осознании того, что она будет в безопасности.
— Ну, посмотри на это, — говорит Аид. Он усмехается.
Я замечаю, что он тоже смотрит на этот шар света.
Смерть потеет и трясётся… Он едва держится. Он бросается к Шеннон, и они исчезают, как только он прикасается к ней. Моё сердце уходит вместе с ней. В моей груди пустота. Я чертовски разбит.
Почему Аид так отреагировал?
— Что? — я рычу. — Какого хрена ты улыбаешься?
Улыбка мгновенно исчезает.
— Без причины, — он пожимает плечами.
— Чушь собачья! — кричу я. — С меня хватит игр, — я подхожу к нему и хватаю за рубашку.
— Так нельзя обращаться со своим стариком, — он смотрит вниз, туда, где я сжимаю ткань. Раздаётся звук рвущейся ткани, когда его рубашка рвётся под моими пальцами.
— Ты кусок дерьма! — рычу я. — Я бы убил тебя, если бы мог.
— Такой характер и такие склонности к насилию, может быть, ты всё-таки наполовину мой, — ухмыляется он, и я ненавижу его ещё больше.
Я отпускаю его. Я не хочу быть кем-то вроде этого отброса.
— Что это был за свет? Почему ты смотрел на него? Чему улыбался?
— Я же говорил тебе… — он замолкает. В его глазах что-то горит. Я не знаю, что это. Как обычно, мой отец что-то скрывает от меня. Он играет в игры.
— Скажи мне! Ты знаешь. Блядь, скажи мне, или я буду навещать тебя каждый день. Я буду раздражать тебя до усрачки. Я…
— Вы с этой женщиной, очевидно, очень хорошо ладили.
— Прекрати уже эти грёбаные игры, — рявкаю я ему.
— Твоя девушка была беременна. Я думал, ты практиковал безопасный секс. Я думал, что научил тебя лучше. Не пойми меня неправильно… — он хихикает. Чёртов хохот, как будто он только что не разрушил то, что осталось от моего здравомыслия. — Я люблю без презерватива так же сильно, как и любой другой парень, — он пожимает плечами.
С громким рёвом я бросаюсь на него. У меня голова идёт кругом. Шеннон была беременна. Она, чёрт возьми, была беременна моим ребёнком. Нашим ребёнком. Теперь их обоих больше нет.
— Ты ублюдок! —
Это меня не останавливает. Я снова бросаюсь на него. Я вижу, как ублюдок закатывает глаза, когда я подхожу к нему. Прежде чем я успеваю нанести хоть один удар, я снова лечу по воздуху. На этот раз я пролетаю сквозь стену, когда он отбрасывает меня назад. Я задыхаюсь на несколько секунд.
— Прекрати это, сынок. Я — Аид. Тебе не победить.
— Пошёл на хуй! — кричу я. Я снова бросаюсь на него, но прежде чем добегаю до него, я телепортируюсь, или меня телепортируют прочь.
Что. За. Блядь?
Я снова в приюте, за блоком клеток. Смерть овладел мной. Я отталкиваю его от себя.
— Не прикасайся ко мне! — рычу я. — Ты не имеешь права прикасаться ко мне.
— Прости, — говорит он. Я слышу, что он говорит серьёзно. В словах так много эмоций. Я впервые смотрю на него и вижу, как это отражается в его глазах. Это сбило с меня спесь.
Мои плечи опускаются.
— Это не твоя вина, — бормочу я.
Я слышу лай овчарки. Она не унимается. Я знаю почему. Моё сердце хочет остановиться. В тот момент я хотел бы, чтобы так и было. Я не знаю, смогу ли вынести это. Я издаю всхлипывающий звук.
— Мне так жаль, — снова говорит Смерть, когда видит мои страдания.
Овчарка продолжает лаять. Я слышу крик Артура.
— Ты в порядке? Эй… эй ты… эй, леди… с вами всё в порядке?
Я знаю, что он кричит, обращаясь к Шеннон. Я слышу, как собака рычит на Артура. Это пиздец. Я беру себя в руки. Я должен быть сильным.
— Спасибо, — я хватаю Смерть за плечо и сжимаю. — Я не знал. Ты должен был сказать мне.
— Я не мог тебе сказать. Я хотел, — он на мгновение опускает голову, прежде чем посмотреть мне в глаза. — Ты не можешь мне помочь, — шепчет Смерть. — Никто не может. Если я тебе понадоблюсь, ты знаешь, где я.
Затем он уходит, а я бегу к клетке овчарки, хотя знаю, что уже слишком поздно.
Артур расхаживает туда-сюда. Он взволнован.
— Я не знаю, что случилось, — кричит он, когда видит меня. — Мне кажется, она не дышит.
Я вижу Шеннон, лежащую на земле почти у входа в клетку. Она лежит на животе, отвернувшись. Я стискиваю зубы. Я знаю, что она уже умерла.
— Шеннон! — кричу я. У меня перехватывает горло. Я не могу поверить, что это происходит. Я не был готов. Мы не были готовы.
Шерсть овчарки встала дыбом, она рычит и на Артура, и на меня. Она пытается защитить Шеннон.
Что за собака. Какая прелесть.
Я хватаюсь за прутья. Прижимаюсь лбом к металлу. Я пытаюсь взять себя в руки. Иначе я потеряю себя.