Властелин Африканского Рога
Шрифт:
Шариф явился в кафе чуть ли не за полчаса до назначенного времени. Неожиданно он понял, что не имеет никакого представления о вкусах и пристрастиях Пьетры. Однако у Шарифа хватило сообразительности на то, что иностранцы вряд ли будут стремиться заказывать свои национальные блюда. Вполне естественно, приехав за границу, пробовать местную кухню.
Шариф заказал все, на что у него хватило фантазии, и стал с нетерпением ждать Пьетру. Он даже и предположить не мог, что девушка тоже явилась на тридцать минут раньше и все это время наблюдала за его поведением. Журналистка гадала, какая реакция будет на ее появление.
– Здравствуйте,
Девушка чуть улыбнулась и протянула пирату руку, как это было принято в Италии. Убедившись в результате своих наблюдений, что Шариф рад их встрече и ждал ее с нетерпением, Пьетра выработала определенный стиль поведения. Это был сдерживающе-привлекающий стиль. С одной стороны, девушка как бы давала понять, что рада видеть юношу, а с другой, пыталась держать дистанцию в отношениях. Обычно это мучит и распаляет мужчин, что в данном случае было весьма полезно журналистке. В таком состоянии мужчины плохо себя контролируют, и работать с ними гораздо проще. Только нужно знать меру.
– Я так рад вас видеть, Пьетра! – взволнованно заговорил Шариф. – Как вы здесь очутились?
– По делам, Шариф, по делам. Вы не забыли, что я по профессии журналист?
– Вы будете писать о нашей стране? А как вы меня нашли? Вам хотелось со мной встретиться просто так или по делу? – с тайной, но плохо скрываемой надеждой засыпал девушку вопросами Шариф.
– Буду, Шариф, – ответила Пьетра с мягкой теплой улыбкой, – буду писать о вашей стране. А нашла я вас очень просто, но это профессиональный секрет.
– Но для чего? – не удержался Шариф от повторного вопроса.
– Хотелось пообщаться. Мы ведь расстались с вами не врагами, правда?
– Мне хотелось бы на это надеяться.
– Вы очень интересный человек, Шариф. А еще у меня накопилось к вам множество вопросов.
– Задавайте, – с улыбкой ответил Шариф, не столько разрешив, сколько потребовав.
Юноша несколько успокоился, услышав то, на что надеялся. Встреча была из-за него лично, а не по каким-то другим причинам. Ему стало хорошо и легко. Откинувшись на спинку кресла, Шариф рассматривал Пьетру с довольным видом. Он чувствовал себя счастливым. Все прошлое ушло так далеко, что вспоминалось как прочитанная в детстве книга. Россия, Находка, Эритрея, драка в тюрьме, побег, Кения, сожженные трупы, привязанные к дереву, беззащитная девочка-подросток в растерзанном платье перед пьяным похотливым мужчиной…
Всего этого как будто и не было. Или было, но не с ним. Перед Пьетрой сидел большой наивный мальчик и млел от того, что на него обратила внимание красивая девочка. А ведь это был один из известных и удачливых морских разбойников.
– Помните, Шариф, на яхте вы мне цитировали одного русского поэта? Тогда вы не ответили, откуда у вас такие познания в русской литературе?
Шариф только улыбнулся в ответ, полагая, что вопрос еще не завершен.
– И тут я узнаю, что у вас какие-то прямо-таки дружеские отношения с русскими моряками. Скажите, что вас связывает с Россией?
– Детство, – коротко ответил Шариф с грустной улыбкой.
– Детство? Ваше детство прошло в России?
– Да, меня в детстве спасли русские моряки и привезли в Россию. Я там жил некоторое время и даже учился.
– Так вот откуда взялись эти социалистические
– Никто меня там не накачивал никакими убеждениями, кроме убеждений добра и человечности, – возразил Шариф, и тут по его лицу пробежала легкая тень каких-то не совсем приятных воспоминаний. – Были, правда, и другие учителя, но это не главное.
– И почему же вы вернулись? Здесь вас ждала семья, или там не понравилось?
– Какой-то журналистский допрос. Вы собираетесь писать обо мне книгу или…
– Или, Шариф, – перебила его Пьетра, немного смутившись. – Мне просто интересно, откуда в Сомали взялся такой необычный человек, как ты… простите, как вы.
– Может, нам правда перейти на «ты», – предложил Шариф и покраснел.
– Хорошо, – согласилась Пьетра, – так будет проще.
– Вернулся я сюда только потому, что был там чужим. При всем хорошем, что я там видел, включая и хорошее отношение к себе. Я был там иностранцем.
– А как же ты стал пиратом? Это уж совсем непонятно, тем более после общения с русскими. Насколько я себе их представляю, это не та нация, которая плодит разбойников. Скорее уж, действительно, поэтов и мыслителей.
И тогда Шарифа, что называется, прорвало. Он стал рассказывать свою жизнь с того момента, как вернулся на побережье, не имея ни своей хижины, ни средств к существованию. Единственной возможностью выжить в то время было примкнуть к пиратской шайке. Пьетра жадно слушала Шарифа, жалея, что не предвидела такого поворота в разговоре и не приготовила диктофон. Редкостная удача – когда самый настоящий сомалийский пират изливает тебе душу.
– Но теперь, когда ты разбогател, почему бы тебе не остановиться, не заняться другим мирным и доходным делом?
– Я, кажется, тебе уже рассказывал, еще тогда на яхте, – посерьезнел Шариф. – Я могу защитить своих земляков и свое побережье от чужаков, которые грабят наши воды. Я могу дать моим землякам пищу, в которой они нуждаются и которую им не даст никто, в том числе и вы, сытые итальянцы.
– Сытые, – укоризненно повторила Пьетра, полыхнув знакомым темным огнем своих глаз, – а знаешь ли ты, сколько пришлось работать моему отцу, чтобы стать сытым? Это заслуга его энергии и таланта – заработать немного денег и организовать на них свое дело. Голодать и ночевать в офисе, но отдавать последние силы и деньги бизнесу, чтобы он развивался, своим работникам, чтобы удержать их, чтобы они не голодали.
– Ты как будто упрекаешь меня, – вскинул брови Шариф, – тем, что я разбойник, а вот твой дорогой отец не пошел в море грабить.
– А хоть бы и так!
– Ты считаешь, что у меня нет никаких других талантов? Я, по-твоему, могу только взять в руки автомат, выйти в море и грабить моряков?
– А разве ты доказал обратное? – запальчиво спросила Пьетра.
– Значит, ты хотела встретиться со мной, чтобы лишний раз напомнить мне, что я пират и разбойник?
Пьетра вытаращила на Шарифа глаза, не понимая, серьезно он говорит или шутит. Случайно или умышленно у этого странного парня вырвалась фраза, почти слово в слово повторившая ту, что в свое время писатель Сабатини вложил в уста своего героя, капитана Блада. Эта ситуация вызвала в ней какой-то непонятный восторг. Девушка не удержалась и расхохоталась в полный голос. Слишком поздно Пьетра сообразила, что Шариф воспримет ее смех неправильно.