Властелин Безмолвного Королевства

Кук Глен Чарльз

– Это тоже заклинание?

– Несомненно. В третьей строчке буквы – древнеэгейские, но сам язык не эгейский. Рискну предположить, надпись сделана на каком-то дринджерийском диалекте. Но это лишь догадка – согласные стоят похожим образом.

– Неужели кольцо настолько древнее?

Эгейская Империя просуществовала недолго, ей подчинялись народы на восточном побережье Родного моря, когда Брот был всего лишь небольшим городком в Фельском союзе.

– Я ощущаю тяжесть веков, Пайпер.

– А последняя строчка?

– Не

знаю. Где-то я уже видел такие буквы, но где – не помню. Нужно тщательно все исследовать. Посмотреть, не упоминается ли где-то само кольцо. Если это украшение и обладает какими-то особыми силами, о нем должны были остаться упоминания. И скорее всего, оно связано с какими-нибудь весьма неприятными событиями.

Хект кивнул. Он и сам так думал, памятуя о тех историях, которые обычно рассказывали о магических предметах.

– Вот только интересно, как такая вещь могла попасть к человеку вроде тебя?

– Я вам все рассказал без утайки.

– Верю-верю. Просто любопытно, кто за этим стоит. Тебя для чего-то выбрали. Точно так же, как раньше выбрали одержимые. Но кто? И почему? Какие намерения ими движут? Или же тебя заманивают в ловушку?

– Не имею ни малейшего понятия. И выяснять не собираюсь. Просто оставлю эту побрякушку вам.

– Пайпер, такими вещами нельзя разбрасываться. Они могут оказаться неоценимыми.

– Почему нельзя? Какая мне от него польза? Я же не деньги в Терагай выкидываю. Единственное, что я могу с ним сделать, – продать золотых дел мастеру.

– Или волшебнику – это же могущественный артефакт.

– Но даже вы не знаете, что именно оно может. Так что даже для вас это просто кусок золота, пусть и ценный.

– Такова жизнь, – пожал плечами Делари. – Моя жизнь – постоянно пытаюсь выжать что-нибудь ценное из неподатливых крупиц могущества.

Хект не стал отвечать. Если уж Делари хочет выжать что-нибудь ценное из него самого, пусть выражается яснее.

Принципат, казалось, не расстроился, а, наоборот развеселился.

– Терпение, Пайпер, одно из моих главных достоинств. Хорошо, я тщательно изучу его. Свободного времени у меня, как известно, навалом. Разузнаю что-нибудь занимательное – сразу тебе сообщу. Кто знает? Может, это всего лишь безделушка и можно с чистой совестью отдать ее Бруглиони.

Старику удалось его удивить. И Хект не стал этого скрывать.

– Мало-мальски внимательным людям давно уже известно: Бруглиони разыскивают талисман, принадлежавший принципату Дивино, – пояснил Делари. – А еще они подозревают, что этот самый талисман оказался в руках у их бывшего наемника Пайпера Хекта.

Делари, как всегда, знал гораздо больше, чем следовало. Пайпера это пугало.

У Хекта были свои секреты, которыми он не хотел делиться даже с дружественным членом коллегии.

Старик улыбнулся с таким видом, словно точно знал, о чем Пайпер сейчас думает.

Несмотря на постоянные покушения, Хект всегда ходил без телохранителей, в надежде, что неприметность защитит его гораздо лучше. Он никогда не одевался подобающе для своего звания. Некоторых во дворце Чиаро это оскорбляло, зато Пайпер легко сливался с толпой и ничем не отличался от любого другого иноземца в Броте.

По дороге к Анне он заглянул к Пинкусу Горту на ипподром. Гортовы солдаты разбили лагерь прямо на площади.

– Ужасно выглядишь, – сказал ему Хект. – Тебе надо поспать.

– Я тебя тоже люблю. Да, мамочка, скоро пойду в кроватку. Мы уже почти закончили, и теперь я смогу немного передохнуть. Вряд ли мы найдем тут еще живых. Спасибо, что прислал своих людей.

– Не за что. Мне выскажут, конечно, свое неудовольствие, но со службы не погонят.

– Разволновались из-за беспорядков? Слыхал, у вас там чуть восстание не началось.

– Да. Один из твоих парней там был. В самой гуще событий.

– Бо? Он молодец, отлично работает. Как только с этим дерьмом покончим, возьмусь за смутьянов.

– Он тебе очень нужен?

– Кто? Бо? Почему ты спрашиваешь?

– Хочу одолжить его на время. В ту толпу затесался один тип, которого там быть не должно было. Он вообще вроде как мертв. Мне нужно его выследить.

– Важный тип?

– Возможно. Хочу разузнать наверняка.

– Бо где-то тут. Вот вздремну, а потом поговорю с ним.

– Я буду у Анны.

Чем ближе Хект подходил к дому Анны, тем больше ему становилось не по себе. Ощущение было такое, словно за ним неотступно следят. Он даже попытался вычислить соглядатая, но безуспешно – слишком много людей бродило по улицам.

– Что с тобой? На тебе лица нет, – сказала Анна, впуская его в дом.

Он поведал ей несколько сокращенную версию событий.

– И как же ты теперь собираешься вести дела с принципатом Донето?

– Он не знает, что мне известны его замыслы.

– Я бы на твоем месте не была так уверена. А что Пинкус?

Пайпер уже много раз со всем тщанием обдумывал этот вопрос.

– В смысле?

– На чьей он стороне? Горт ведь никогда не скрывал, что он человек Донето. К кому он примкнет в случае чего?

– Не знаю. Думаю, он и сам не знает. На подобные вопросы отвечаешь сам себе, лишь оказавшись в соответствующей ситуации. Я и про себя-то не совсем уверен. Считаю себя человеком принципата Делари. Хочу так думать. Но жалованье-то мне платит церковь. А Донето, во всяком случае на людях, изо всех сил поддерживает Безупречного.

– Будь осторожен.

– Буду. Обещаю тебе. Ты куда-нибудь выходила?

– Только за водой. Дети ходили со мной. А что?

– О чем говорят возле колодца?