Властелин Безмолвного Королевства
Шрифт:
– Выбора нет, – бормотал он. – Я знаю, выбора нет. Не понимаю, кто отложил это яйцо… Пайпер, будет гроза.
Спросить старика, что тот имеет в виду, Хект не успел. Грянул залп. На морде у чудовища уже не осталось живого места, в боку зияли дымящиеся черные раны. В воздухе изогнутыми плюмажами белел дым. Червяк содрогнулся и завопил, и вопль этот отдался в головах людей в радиусе многих миль.
Новый амулет Хекта, по словам Фебруарена, не должен был причинять боли. Слава богу. Ведь талисман эр-Рашаля, наверное, просто оторвал
Вокруг всегда разлито волшебство, именно оно не давало льдам сомкнуться, с его помощью колдовали маги, им кормились Орудия Ночи. Могущество подобно воздуху – оно повсюду. И, как и воздух, силу обычно никто не замечает, заметно становится лишь ее отсутствие.
Демон-личинка начал втягивать в себя волшебство, разлитое в воздухе. Раны перестали расти.
Хект взвыл.
Принципат Делари закричал.
Началась гроза.
– Сколько же денег уйдет!
Пушки палили вразнобой, но их едва слышно было из-за звеневшего в голове рева. Над червем появилась волшебная воронка, она росла, темнела, закручивалась все быстрее, переливалась прожилками всех цветов радуги.
– Нужно наконец убрать отсюда людей, – прокричал Делари. – Если пушки не помогут…
– Делаем.
Офицерам в конце концов удалось сдвинуть с места толпу любопытных.
На вершине холма Хект заметил Кловена Фебруарена. И холм этот заходил ходуном.
Свет померк, но Хект сумел разглядеть, как маг падает, и ринулся к нему. Передвигался он с трудом – словно по пояс в меду. Муньеро Делари что-то вопил, но разобрать его слова было невозможно.
Старик в коричневом одеянии попытался встать, но снова упал и начал сползать прямо к разлому, где билась в судорогах чудовищная личинка.
Еще два выстрела, – и две новые раны на боку и хвосте. И на этот раз они не исчезли.
Не исчезли!
Черные пятна росли.
Бежать сразу стало легче.
Червяк забился в агонии, словно умирающая змея.
В нос Хекту ударила кислая клоповья вонь, от которой заслезились глаза и потекло из носа.
Кловен Фебруарен все быстрее сползал к разлому.
Он судорожно цеплялся за траву. Хект понял, что не успеет.
Левая нога волшебника запуталась в стелившемся по земле вьюнке. Когда подоспел Пайпер, старик уже раскачивался над пропастью. Хект ухватил его за лодыжку, втащил назад и оторвал вьюнок, а потом взвалил Фебруарена на плечо и побежал со всех ног.
Им двигал инстинкт. Держаться на ногах удавалось с трудом. Червяк продолжал сотрясать землю, испуская омерзительную вонь.
Хекту удалось проковылять около сотни ярдов, мучительно втягивая воздух. И тут он вспомнил, как погиб Серый Странник.
И поднажал. Легкие уже полыхали огнем. Пайпер упал и отполз в какую-то ямку, таща за собой Фебруарена. Волшебник что-то предостерегающе бормотал.
Где же Муньеро Делари?
Ослепительно вспыхнула молния. Земля содрогнулась еще сильнее и, казалось, загудела. Но грома не последовало.
Кловен Фебруарен зашевелился. Он что-то говорил, но Хект его не слышал. Тогда старик показал дрожащим пальцем.
Пайпер обернулся.
В небо поднималась огромная красная колонна высотой в тысячу футов. Она стремительно темнела. Наверху набухло и забурлило шарообразное черно-красное облако – круглое демоническое лицо высматривало что-то ослепшими глазами.
Долгое время Хект лежал в своей ямке и смотрел вверх. Колонна превратилась в столп дыма и сажи. Потом ветер развеял ее, и она опала черным снегом.
Старик снова что-то говорил ему.
Надо встать и возглавить войско. Встать и разыскать Муньеро Делари. Встать и воспротивиться Ночи.
Хект, шатаясь, поднялся на ноги. Сил у него не осталось. Рядом лежала деревянная палка – обломок прибойника от фальконета.
Пайпер приспособил его вместо посоха и помог старику встать.
– Держитесь. Нести я вас больше не могу. Пойдем медленно.
Фебруарен ухватился за Хекта и что-то забормотал о боли в боку.
Сильно хромая, Пайпер прошел с дюжину ярдов вверх по холму и посмотрел вниз. Как же им повезло забраться в ту ямку.
Со склона были хорошо видны обугленные окрестности. Горели остатки деревьев и кустов, дымилась почерневшая трава, но кое-где проглядывали и зеленые невыгоревшие полоски – их постепенно засыпало сажей.
Взорвалась бочка с огненным порошком.
Рядом, на дымящихся остатках передвижного лафета, стоял оплывший, словно воск на солнце, фальконет.
На выгоревших участках травы лежали обугленные трупы. Были там и выжившие – до Хекта доносились стоны. Вскоре с той части луга, которой взрывы не коснулись, начали подходить люди. Все они видели, как обрушилась огромная красная башня, и до сих пор не могли прийти в себя от потрясения.
Трава почернела на четверть мили в сторону мельницы. Сама мельница уцелела, хотя парусиновые лопасти ее сгорели. Чуть дальше черную полосу сменяла коричневая, за ней желтая, а уж потом, через милю, трава снова становилась зеленой.
Замок обрушился окончательно. Ветер все еще сдувал серое облако пыли.
Фебруарен махнул дрожащей рукой.
– Иди. Разыщи Муно.
Хект усадил старика на ровное место, где его можно будет потом быстро найти, а потом изо всех оставшихся сил поковылял на поиски.
Принципата он нашел в сотне ярдов, в неглубокой впадине. Впадина была настолько неглубокой, что у Делари даже обгорела спина при взрыве, и он с трудом мог шевелиться.
– Принципат? Вы меня слышите?
Делари издал какой-то странный звук. Хект осторожно перевернул старика. В носу и на губах у того алела кровь. За неимением лучшего Пайпер вытер ее рукой.
– Как дедушка? – хрипло выговорил Делари.
– Жив. Только пару синяков заработал, когда я на него упал. Про остальных не знаю. Вокруг полно трупов.