Властелин Безмолвного Королевства
Шрифт:
На тропинке показался бегущий со всех ног Прозек. Его бледное лицо перекосилось от ужаса. Он оглянулся, проверяя, не гонится ли за ним страшилище.
Но тому уже было не до погони – оно хотело лишь убраться подальше из страшной теснины. Раны больше не затягивались, над ними клубился зеленовато-желтый пар. Покалеченное тело едва не распадалось на части.
– Не сдохло, – прошептала Элспет. – Столько усилий, а оно все равно не сдохло!
Добежав до камней, укрывавших нижний фальконет, Прозек остановился. Там он позвал на помощь, но его крик заглушила верхняя
На помощь пушкарям выбежало двое браунскнехтов. Прозек, сгибаясь под тяжестью бочонка с огненным порошком и зарядов, которые не успел израсходовать Варли, помчался к скале и начал карабкаться к верхней позиции.
Несмотря на раны, к Дриеру вновь вернулась обычная самоуверенность.
– И снова мне удалось перехитрить смерть, – пробормотал он, возясь с ремнями погнутых поножей (Элспет никак не могла запомнить это слово – «поножи»). – Но нога, похоже, сломана. Надо послать кого-нибудь в лагерь. Пусть пришлют возниц забрать раненых.
Браунскнехты подтащили Варли и его артиллеристов к костру. Никто не погиб, хотя Варли, возможно, и предпочел бы умереть. Вся левая половина лица у него была изуродована, чудовищные шрамы останутся на всю жизнь. Если бы не густая борода, пол-лица вообще бы снесло начисто.
– Мы засыпали в два раза больше огненного порошка для второго выстрела, – объяснил один из его помощников. – Наверное, фальконет треснул изнутри и в трещину завалился кусок горящего пыжа. И когда мы в следующий раз заряжали пушку, все рвануло. – Он взял из рук госпожи Хильды черпак с водой. – Нужно вернуть фальконет. Нельзя его оставлять.
Снова выстрелила пушка Стерна – еще громче, чем раньше.
– Слишком много огненного порошка насыпали, – пробормотал один из раненых. – Как бы пожалеть не пришлось.
Элспет пробралась ближе к полю боя, чтобы посмотреть на чудище. Оно лежало неподвижно, окутанное облаком зеленоватого тумана. Браунскнехты не обратили внимания на ее исчезновение. Принцесса пошла дальше, к фальконету Варли. В дуле зияла трещина, и из нее нестерпимо несло огненным порошком. Ветер, к счастью, разогнал густое облако дыма, и можно было хоть что-то разглядеть.
Где-то впереди и выше запрыгали по скале камешки – это Прозек и Стерн тащили вниз второй фальконет. Прозек честил поднявшийся ветер.
– Слишком далеко, – пожаловался он Элспет. – В прошлый выстрел заряд разлетелся и в цель мало что попало. Надо ударить с близкого расстояния. Подойдем вплотную.
– Господин Прозек!
– Э-э-э… Что, мадам?
– Помните, как мы сами разыграли отступление. Берегитесь.
Из-за зеленоватого тумана ничего было толком не разглядеть, но принцессе показалось, что тварь снова начала исцеляться.
– Правильно мыслите, – согласился Прозек. – С Ночью всегда надо держать ухо востро.
Вместе с артиллеристами он проверил, готова ли пушка, а потом они двинулись вперед – прямо к сраженному Орудию.
Элспет оказалась права: страшилище было ранено вовсе не так серьезно, как притворялось. Если бы Прозек, Стерн и их люди не были настороже, оно бы их прикончило.
Прозек рискнул и снова засыпал больше огненного порошка. Картечь прошила тело чудовища насквозь.
Когда утих гул от залпа, в воцарившейся тишине стало слышно, как ругается Драго Прозек. Вместе с остальными пушкарями он отбежал за валуны.
– Мадам, надо уходить, – велел он Элспет. – Последним выстрелом разнесло и второй фальконет.
Дуло так разворотило, что оно стало похоже на раскрывшуюся лилию.
– Если тварь снова поднимется, встретить нам ее нечем.
Сам Прозек, однако, никуда бежать явно не собирался. Он приказал своим людям и двум вызвавшимся помочь браунскнехтам спустить покореженные пушки вниз и собрать оставшийся огненный порошок.
– Теперь эта гадина знает, как пахнет ее смерть. Почуяв порошок, она не сунется так сразу. Именно поэтому я и устроил те два взрыва – чтоб тварь потом боялась запаха несгоревшего заряда. Возвращайтесь к своим телохранителям и бегите отсюда. Я себе не прощу, если вы погибнете, – велел Прозек, возясь с огненным порошком. – Ну же, женщина!
Элспет отступила к лагерю. Альгрес Дриер был уже на ногах.
– Вы же говорили, нога сломана.
– Была такая надежда, принцесса, но оказалось – всего лишь синяк. Ой!
Девушка осторожно ткнула его ногу носком сапога.
– Если угодно, капитан, можете упорствовать и проявлять чудеса храбрости, только не надейтесь, что мы вас будем ждать.
– Тогда лучше я, пожалуй, двинусь прямо сейчас.
Прибежали возницы с носилками. Первым делом браунскнехты отослали вниз раненых. Все шли пешком, и никто не уехал вперед верхом, даже наследная принцесса. Некоторых такое ее поведение возмутило, но многим солдатам этот поступок пришелся по душе: владычица не пожелала оставлять своих подданных и тем самым завоевала их любовь.
Этим вестям не обрадуются в Альтен-Вайнберге.
– Хильда, похоже, кончились мои свободные деньки. Даже если мы добились успеха.
– В особенности если мы добились успеха. Юная девушка сокрушила чудовище, на которое не осмеливался выйти ни один из этих старых имперских хрычей! Да еще и дочь Йоханнеса Черные Сапоги! Это очень плохо, Элспет. Теперь ваша сестра будет вас бояться, и те мерзавцы, которые ей нашептывают, тоже. А враги императрицы захотят вами воспользоваться и начнут говорить, что вы больше похожи на Свирепого Малютку Ганса.
– Благие поступки, принцесса, не остаются безнаказанными, – заметил Альгрес Дриер, ногу которого все же, несмотря на его протесты, упрятали в лубок. – И чем возвышеннее цель, тем страшнее нежданные последствия.
С этими словами капитан глотнул обезболивающего снадобья.
Элспет хотела было ему возразить, но не стала – сил не осталось, слишком уж она вымоталась.
Над оставшимся позади перевалом полыхнуло. Поднявшееся над скалами облако дыма, пронизанное зеленоватыми прожилками, осветили оранжевые лучи восходящего солнца.