Властелин масок

Перро Брайан

— Нынче утром мы сожгли колдунью. Наверно, ты видел по дороге, что произошло во многих окрестных деревнях, правда? Так вот, Йон Очиститель, наш сеньор, считает, что это дело рук колдунов. Наши люди рыщут по лесу в поисках виновных. Все, кто каким-то образом занимается магией, в результате оказываются на костре, их сжигают заживо. За неделю мы уже семерых поджарили, среди них и парочку человекозверей.

Амос поинтересовался, кто такие человекозвери. Прежде он никогда не слыхал такого слова.

— Это люди, способные превращаться в животных. Когда я был совсем

маленьким, люди много рассказывали о человекозверях. Я, например, вообще никогда в это не верил и сейчас сомневаюсь, что умершие люди обладали такими способностями. Наш король, должно быть, в сильной растерянности. Никто не знает, что же на самом деле происходит в королевстве. По вечерам мы всегда слышим страшные крики, которые доносятся из леса. Жители плохо спят. Когда наступает ночь, всех охватывает ужас. Я уж и не знаю, что думать… Ладно, пора открывать решетку. До свидания, юноша, да укажет тебе путь Свет!

— И вам того же! — ответил ему Амос.

Крестьяне, а за ними и семейство Дарагонов, вошли в Братель Великую. Урбан, Фрилла и Амос стали подыскивать место, где можно было бы переночевать. Вскоре они подъехали к постоялому двору под названием «Козлиная голова». Помещение с серыми грязными стенами было темным и неприятным. За несколькими столами и длинной стойкой переговаривались многочисленные завсегдатаи. При появлении чужаков все замолчали. В полной тишине под испытующими взглядами посетителей Дарагоны сели за стол. Их разглядывали, изучая с головы до ног.

Из кухни шел вкусный запах супа, и у Амоса даже потекли слюнки. Разговоры возобновились, но к ним никто не подошел. Подождав несколько минут, Урбан сделал знак трактирщику. Тот даже не двинулся с места. Тогда Фрилла попыталась привлечь внимание хозяина, обратившись к нему:

— У вас тут так уютно! Нам бы хотелось поужинать и переночевать здесь…

Никакого ответа. Мужчина продолжал беседу с другими посетителями, а на них даже не взглянул. В тот момент, когда семья решилась, наконец, встать, чтобы покинуть заведение, трактирщик подмигнул товарищам и громко сказал:

— Минуточку! Отсюда не уходят, не заплатив!

Урбан тут же ответил:

— Мы ничего не съели и не выпили. За что же мы должны платить?

Довольный трактирщик с лукавой ухмылкой продолжал:

— Знайте, иностранцев здесь не обслуживают. Однако я видел, как вы довольно долго принюхивались к моему супу. Значит, вы воспользовались запахом моей стряпни и должны заплатить за это. Вы будете пировать, а мне ничего не дадите?

Посетители хохотали от всей души. Подобной болтовней трактирщик частенько выуживал денежки у простодушных путников.

— Или платите, или пойдете прямиком в тюрьму! — настаивал хозяин.

Урбан и не думал открывать кошелек. Трое мужчин поднялись со своих мест и, вооружившись палками, загородили выход.

— Сходи-ка за рыцарем, — бросил трактирщик одному из своих дружков. — У нас тут возникли проблемы…

Через пару минут тот вернулся в сопровождении рыцаря. Это был Бартелеми.

— Что здесь происходит? — с раздражением спросил рыцарь, входя в трактир.

— Эти люди хотят уйти не заплатив. Они принюхивались к запаху моего супа, а теперь ничего не платят. Это мой трактир, и я имею право продавать здесь все, что хочу, даже запах, не правда ли, благородный рыцарь?

Бартелеми сразу узнал путешественников. Раздосадованный, он сказал им:

— Ну, друзья, попали вы в переплет. «Козлиная борода», безусловно, самый худший трактир во всей Братели Великой. Но по нашим законам трактирщик прав, и он это прекрасно знает. Он имеет право продавать здесь все, что хочет, даже запах супа, коли пожелает. Все путники, останавливающиеся здесь, попадаются в одну и ту же ловушку. Трактирщик использует наши законы к своей выгоде. Это жулик, но я ничего не могу поделать. Вам придется заплатить этому человеку за запах его супа, к которому вы принюхивались. Согласно правилам, в спорном случае рыцари становятся судьями и должны засвидетельствовать перед всеми, что оплата произведена. Дайте ему что-нибудь и уходите. Я ничего больше не могу для вас сделать.

— Отлично, — вздохнул Амос, — мы заплатим трактирщику все, что ему полагается.

В трактире раздался хохот. Хитрость всегда отлично срабатывала, и завсегдатаи с огромным удовольствием присутствовали при этой сцене.

Схватив отцовский кошелек, Амос продолжал:

— В этом кошельке ровно шесть золотых монет. Довольно ли этого, чтобы оплатить запах супа, которого мы даже не попробовали?

Трактирщик в восторге потирал руки.

— Ну конечно, молодой человек! Это в самый раз!

Амос поднес кошелек к уху прохвоста и зазвенел монетами.

— Мы вдохнули запах не съеденного нами супа, — сказал он, — и платим за него звоном этих монет, которые вы никогда не положите в свой карман!

Бартелеми разразился безудержным смехом:

— Я свидетельствую, что этот парень сейчас, на моих глазах, рассчитался за себя и своих родителей!

Трактирщик стоял, разинув рот и задыхаясь от унижения, но не смея протестовать. Амос вместе с родителями в сопровождении хохочущего Бартелеми покинул постоялый двор, где вместо смеха воцарилось глубокое молчание.

Глава четвертая

БЕОРФ

Мать их нового друга Бартелеми была хозяйкой симпатичного постоялого двора, и по приглашению рыцаря Амос и его родители нашли, наконец, надежный приют. Они были так счастливы, что могут отдохнуть! Старый слепой кот быстро отыскал себе укромный уголок и тихонько уснул.

Вскоре нашлось дело и для Урбана. Крыша постоялого двора требовала ремонта. После смерти отца все хозяйство перешло к Бартелеми, но его руки умели держать только меч, а не плотницкие инструменты. Урбан же с удовольствием согласился привести в порядок все, что требовалось, а Фрилла вместе с хозяйкой энергично взялась за стряпню. Взамен семейство получило в свое полное распоряжение большую, светлую и удобную комнату.