Властелин на час
Шрифт:
– Он что-нибудь говорил в свое оправдание?
– Да, говорил. Сказал, что лучше вовремя остановиться, чем потом жалеть. Говорю же, это не я, а он убил меня, вы не представляете себе, что я тогда пережила… Он смотрел на меня как на истеричную женщину, молча наблюдал за моими действиями, разве что не улыбался… Он ждал, когда я уйду из его квартиры, из его жизни, и тогда он сможет снова вернуться к своему прежнему образу жизни, к своей на время утраченной свободе… Я открыла сумку, достала пистолет, он был заряжен, Сережа сам заряжал мне его, и выстрелила
– Куда стреляли?
– Просто выстрелила, и все. В него. Но не в голову… Куда-то в грудь…
– Один раз?
– Да, один раз… Он упал, я подошла к нему – он был мертв.
– А если бы он был только ранен? Вы выстрелили бы еще раз?
– Понятия не имею. Знаю только, что на полу лежал уже не тот мужчина, которого я так любила, а совершенно чужой мне человек… предавший меня…
– Что собираетесь делать, Надя? Сдаваться? Ведь я могу промолчать, и вы останетесь на свободе…
– Я не знаю, что мне делать, но я должна была рассказать вам правду. Ведь рано или поздно меня вычислят… Удивительно, что меня отпустили, ведь соседи же видели меня, когда я выходила из квартиры… Этот голубой, бросающийся в глаза плащ с меховым воротником, берет… Юля, вы простите меня, что я ввела вас в заблуждение… Зато теперь вам не надо никого искать, убийца – перед вами. Быть может, именно знакомство с вами так повлияло на меня, что я решила во всем сознаться… Вот, собственно, и все, не знаю, что еще могу сказать…
– Вы уверены, что должны сделать это признание официально? Подумайте, Надя, ведь у вас маленькие дети… Что будет с ними, если вас посадят?
– Дима воспитает их хорошими порядочными людьми. Мне так совестно перед ним…
Юля сидела, оглушенная признанием своей ночной гостьи, и сама не знала, как действовать дальше. Судя по всему, Надя действительно убила Саблера.
– Наверное, мне завтра же следует перевести все деньги Сережи на счет моего мужа, чтобы я была спокойна, что они не пропадут… А квартира? Знаете, я бы хотела ее сохранить, не продавать… Вы не поможете мне найти квартирантов, приличных людей? Когда я выйду, возможно, мне придется начинать новую жизнь именно там… Уверена, что Дима недолго будет один. Я сразу дам ему развод, когда бы он ни попросил. И мне, знаете ли, все равно, на ком он женится…
– На Алисе? – грустно усмехнулась Юля. – На вашей няне?
– Нет… Забыла сказать… Алиса уходит от нас. Так неожиданно, вернее, ничего неожиданного в этом нет, просто я привыкла к ней. Но она – молодая симпатичная женщина, у нее, кажется, налаживается личная жизнь. Во всяком случае, она заявила мне сегодня, что собирается замуж, но покинет нас только после того, как будет уверена в том, что ее избранник не какой-нибудь мошенник или брачный аферист… Знаете, она выглядит такой счастливой, я рада за нее… Не скрою, мне не хотелось бы, чтобы она оставалась у нас и постепенно заняла мое место не только в жизни моих детей, но и в нашей супружеской кровати… Хорошо, что она уходит. Интересно, как она отреагирует, когда узнает, что это я, ее хозяйка, убила
– Надя, советую вам все-таки не спешить и не идти с признанием в милицию… Быть может, дело зависнет, а вы останетесь на свободе…
– Юля, спасибо вам за все, я понимаю, вы хотите как лучше, но вы забываете, что существует та женщина, у которой я украла Саблера… И она непременно начнет действовать, и письмами уже не ограничится… Я устала жить в постоянном страхе…
– Думаете, в тюрьме вам будет легче?
– Не знаю, – она мучительно улыбнулась. – Никогда не приходилось сидеть.
Юля долго смотрела на нее, и ей показалось, что лицо Нади как-то просветлело после ее неожиданной исповеди. Гримаса отчаяния, не отпускавшего ее в течение нескольких дней, сменилась выражением смиренности, покорности и даже какой-то религиозности. Лицо выражало такую смесь сложных и противоречивых чувств, что Земцовой вдруг стало страшно за эту молодую женщину. В таком состоянии ложной просветленности и обреченности она была готова на самое страшное, и Юля сочла своим долгом воспрепятствовать этому. Вряд ли Надя отдавала себе отчет в том, что ждет ее сразу после суда: тюрьма, унижения, безысходность, потеря детей, семьи, всего, что у нее было…
– Надя, прошу вас, не делайте ничего из того, что вы задумали. Подождите, придите в себя. Ваше решение отдаться властям может измениться уже завтра утром… Предлагаю вам остаться у меня, успокоиться…
Она уже знала, какие таблетки даст. Все было слишком серьезно и трагично.
Надя стала прямо на глазах меняться, появились вялость, сонливость, и Юля без труда уговорила ее лечь в постель и заставила выпить таблетку. Позвонила Дмитрию и сказала, что Надя у нее:
– Понимаете, у нее запоздалая реакция на смерть Саблера. Вы не переживайте, она под присмотром… Скажите только, что произошло в вашем доме, что побудило ее приехать ко мне?..
Аджемов, взволнованный внезапным исчезновением жены, сказал, что ничего не произошло, что они легли спать как обычно. Дети здоровы, не было никаких звонков, писем, ничего такого, что могло бы как-то спровоцировать Надю на такой шаг.
– Зачем она приехала к вам? Она ничего не говорила? Как объяснила свой поступок?
– Сказала, что очень сожалеет о том, что заставила вас так страдать, – солгала Юля. – Но думаю, она переживает из-за похорон…
– Она сказала мне, что на похороны не поедет, сказала, что боится, что после такого потрясения у нее пропадет молоко…
– Дмитрий, а мне кажется, что вы что-то скрываете от меня.
– Ну, хорошо, я скажу. Была мать Саблера. Они о чем-то разговаривали, а потом, когда эта женщина ушла, выяснилось, что Саблер оставил завещание на имя Нади…
Вот теперь Земцовой стало ясно, о каких «деньгах Сережи», которые она хотела перевести на имя мужа, шла речь. Спросить ее прямо Юля не решилась.
– И все?
– Нет, не все… Надя ждет ребенка от Саблера. И я не знаю, что она решила и зачем поехала к вам. Она сказала вам об этом?