Шрифт:
Глава 1
Звонок о возгорании в Доме на Набережной поступил к нам на пульт в двенадцать десять. Уже через четыре минуты обе дежурные машины выскочили из депо и помчались по Знаменке в сторону Большого Каменного моста. Водители, заслышав вой сирен, тревожно оборачивались и послушно уступали дорогу. Проскочив на красный свет оживленный перекресток и Москву-реку, мы завернули во двор. Тут уже толпились сотни растерянных, паникующих людей. Я окинул взглядом знакомый дом. Первый советский правительственный жилой комплекс. Огромный, двенадцатиэтажный,
Дым валил из распахнутых окон правого крыла, так что даже солнца не было видно. Ну молодцы: пустили кислород. Они бы еще бензина плеснули в пламя.
Напарник мой, Витя Жигунов — полноватый, с ранними залысинами весельчак, — заметив распахнутые окна, тихо матюкнулся. Открытого огня не видно, но это ничего не значит. Вокруг суетились люди, консьержки выводили жильцов. Ревела сирена пожарной сигнализации.
— Нет, ты посмотри, Темыч! — Жигунов, надевая на спину баллон со сжатым воздухом, кивнул в сторону парочки подростков, что снимали нас на камеру телефона. — Устроили тут, понимаешь, реалити-шоу. А ну брысь!..
Темыч — это я. Артем Федоров. Тридцать три года. Возраст Христа. Не был. Не состоял. Не привлекался. Зато служил в армии, воевал в горячих точках, после демобилизации, помыкавшись по разным работам, пошел в МЧС. Пять лет тушу пожары, но чтобы такой «элитный»…
— Значит, так, парни. — К нам, запыхавшись, подбежал наш начальник, Дмитрий Павлович Мезенцев. Потер ежик седых волос, надел подшлемник и каску. — Возгорание на предпоследнем, одиннадцатом этаже. Все знаете, какой дом будем тушить?
Мы дружно кивнули. Буржуйские хоромы, позолота, квадратный метр по миллиону рублей. И вперемежку с «элиткой» — квартиры «старожилов», забитые разной рухлядью и хламом. А еще деревянные перекрытия полов и чердаков, черные выходы на лестницы «для прислуги». Плюс к этому строительные материалы родом из девяностых.
— Я уже вызвал подмогу из Седьмой части. Первая и вторая тройка — разведка. Третья и четвертая — эвакуируем людей. Остальные готовят стволы и подключают их к гидрантам. Бегом, парни, бегом!
Бойцы из второго расчета, прибывшие чуть раньше нас, уже тянули рукава мимо припаркованных во дворе машин. А там сплошь дорогие иномарки — «поршаки», «мерсы», «лексусы»… Я увидел, как один из пожарных «случайно» локтем свернул боковое зеркало у красного спорткара. Да… Не любят у нас богачей.
Быстрым шагом мы по широким лестницам практически пустого дома поднялись на десятый этаж. Людей не видно, лифты обесточены. Дыма становилось все больше, наверху горела какая-то ядовитая дрянь. Дважды мы встретили бегущих навстречу людей — мужчину в форме охранника и пожилую женщину. Они сильно кашляли, обоих забрал пожарный из соседней тройки. Наконец дошли до очага возгорания. Горело сразу несколько квартир. И все полыхало будь здоров. А главное — уже занялся подвесной потолок в боковых коридорах. Ладно, работа привычная. Сначала ищем людей. Столько раз было, что человек впадает в ступор. Ему спасаться надо, а он скукожился под кроватью, закрыл руками голову и воет. Вот таких мы и разыскивали.
Дошли до очага. Почуял, что даже в БОПе [1] стало прилично припекать. Рядом шел Витька, хрипел под маской. Вдыхать легко — сжатый воздух сам в легкие просится. А выдыхать приходится с усилием. Шипели мы прямо как Дарт Вейдер из «Звездных войн».
Вдалеке начинал рушиться подвесной потолок. Дальше нам ходу пока не было — хотя проверить надо кровь из носу. Вернулись на десятый этаж. Тут уже змеились рукава, парни обдали нас водой. Хо-ро-шо!
Пока я отряхивался, рядом началась какая-то суета, раздался женский крик. Тоненькая блондинка в коротком синем платьице, размазывая слезы и косметику, рвалась к нам. Ее держал охранник. Вокруг уже было полно дыма, женщина кашляла.
1
БОП (боевая одежда пожарного). Штаны, куртка, шлем с подшлемником, специальная обувь и перчатки, а также снаряжение (топоры, краги, ремни, пояса).
— Кто пустил?! — грозно зарычал Мезенцев.
— Там мама, спасите маму!
— Где? — Начальник подскочил к девушке и дал ей вдохнуть из маски.
— В сто первой квартире. Она неходячая!
— Ключи. — Мезенцев тряхнул девушку. — Давай ключи!
— Вот они! — Блондинка подала нам ключ-связку с сердечком.
Я, матерясь, дернул за рукав Мезенцева:
— Мы побежали!
— Так, работает тройка Федорова, — раздавал Мезенцев указания. — Остальные готовят водную атаку. Шевелитесь!
— Живей, Тема! — Мы с Жигуном тащили на себе два топора, два лома и запасной комплект дыхательного аппарата. Сквозь огонь добежали до входа в сто первую квартиру. Замок от жара перекосило, стали ломом выбивать дверь. Слава богу, она не железная. Дом элитный, под охраной, просто так даже во двор не попадешь. До нас уже добивали струи воды, так что работать можно.
Наконец мы вскрыли дверь и увидели пожилую женщину в халате, что приползла прямо ко входу. Она сильно кашляла. Тут же надели на нее дыхательный аппарат.
— Витя, Андрей, тащите женщину вниз, — махнул я рукой в сторону лестничной клетки. — А я осмотрю квартиру.
Без этого никак. Паникующие жители часто забывают домашних животных. Да и по инструкции положено. Задымление росло, жар прибывал. Наконец большая трехкомнатная квартира осмотрена, и я пошел на выход. Уже выходя в коридор, услышал над головой какой-то громкий треск, по каске и плечам что-то сильно ударило. Упал прямо на пол. В голове гудело, во рту возник привкус крови. Похоже, обвалились антресоли над коридором. Лишь бы не рухнул потолок — тогда конец! Попытался подняться — не получалось. Сверху что-то давило. Вокруг горели обломки. Пожар разгорался. Меня опять что-то сильно ударило, я потерял сознание. И тут же пришел в себя от жгучей боли. Вокруг такое пламя, что термостойкий костюм пожарного начинал прогорать. Под каской тлели волосы, брови… Я что-то кричал от боли, извивался. Наконец пришла спасительная тьма…
Прозвенел третий колокол, и едва его низкий гул рассеялся в воздухе, как за Йеном пришли. Отворилась дверь кельи, пожилой худощавый маг-наставник Эримус негромко позвал его по имени:
— Йен! Просыпайся. Пора…
Последнюю ночь перед ритуалом парень почти не спал. Ворочался с боку на бок, представляя в красках, как будет происходить инициация. Несколько месяцев подготовки уже должны были бы придать ему уверенности в собственных силах, но магия — это такое дело, что с нею нельзя быть уверенным ни в чем. Излишняя самоуверенность — беда многих молодых послушников, и до добра она еще никого не доводила. И Йен ужасно волновался. Сегодня решалась его судьба…