Властелин Темного Леса(Историко-приключенческие повести)
Шрифт:
Репо опять проницательно поглядел на Гуллоха. Но тот не смутился.
— Жаль! Тем хуже для нее!
Поднявшись с места, он сказал:
— Хотите посмотреть, как работают мои люди?
И, не ожидая ответа, он пошел вперед.
Они взбирались вверх по тропинке. Вельда пошла с ними. Недалеко от дома вождя, ближе к лесу, стоял маленький дом, без окон, окруженный каменной стеной с двумя часовыми у ворот.
— Кто живет там? — спросил Репо.
— Это тюрьма для тех, кто не хочет мне повиноваться, — объяснил Гуллох.
Вдруг Руламан громко закричал:
— Сокол, сокол! Там летал сокол с красными перьями, он похитил нашего зяблика.
Гуллох мрачно взглянул на юношу и быстрее зашагал вперед.
— Я ненавижу соколов, — сказала Вельда.
Скоро они подошли к свеженасыпанному холму.
— Здесь лежат мои бедные охотники, погибшие на охоте, — сказал Гуллох.
Он открыл дверь и показал углубление, выложенное камнем; на полу стоял ряд урн, вокруг лежало оружие, а около стен расставлены были высокие сосуды с молоком и плоские блюда с хлебом.
— Их пепел хранится в этих урнах, — говорил калат.
— Разве вы сжигаете своих мертвецов?
— Моему коню я поставил каменный памятник в долине Кадде, — не отвечая, продолжал Гуллох, — я желал бы, чтобы проклятые олени натыкались на него головами. Но я придумал другой план для охоты на них…
Тропинка перешла в широкую извилистую дорогу; на ней работали люди. Толпа женщин разбивала кирками камень, а мужчины возили его на повозках, запряженных парой лошадей. При приближении Гуллоха и Вельды все почтительно вставали и кланялись. Вождь калатов лишь изредка небрежно кивал головой, но Вельда всем приветливо улыбалась. Маленькая девочка подошла к ней и поцеловала край ее одежды.
Вельда погладила ребенка по голове и ласково спросила:
— Что ты делаешь здесь, Ара?
— Моя мать больна, и я принесла отцу хлеб и молоко.
— Кто же остался дома с твоей больной матерью?
— Никого, — отвечала девочка.
Вельда умоляюще посмотрела на отца.
— Отец! Позволь мужу больной женщины оставить работу и идти к жене!
— Мужчины должны работать до вечера! — отвечал Гуллох сурово. — Иначе все женщины заболеют.
— Я пойду к твоей больной матери, — сказала Вельда девочке и распрощалась с отцом и гостями. Руламан с восхищением посмотрел ей вслед.
— Счастливы ли твои люди? — Спросил серьезно Репо вождя калатов.
— Скоро наступит праздник Бэла, бога солнца, — сказал Гуллох. — Приходите к нам. Ангеко и Наргу тоже придут. И вы увидите, счастлив ли мой народ. А как вы думаете, счастлив ли ваш народ, живя в темных пещерах и претерпевая голод и холод в течение девяти месяцев в году?
— Как понимать счастье… — проговорил Репо. — Кому лучше по-твоему: вашей покорной собаке или нашему голодному волку?
— Покорной собаке, — отвечал Гуллох, она любит и ее любят.
— Голодному волку, — сказал Репо, — он свободен и никого не боится.
Они взошли на вершину горы Нуфы. С нее открылось поразительное зрелище. Прежде всего им бросилась в глаза кольцеобразная стена высотою почти в человеческий рост и почти такой же ширины. Она состояла из больших, грубо обтесанных камней, пригнанных друг к другу и укрепленных дубовыми, вбитыми в землю столбами. Около ста человек работало около нее.
— Для чего эта куча камней? — спросил Репо.
— Для защиты от врагов, — отвечал Гуллох. — Теперь сойдемте в подземелье замка, оно уже окончено.
Он сошел вниз по ступенькам и провел их в комнату с бревенчатым потолком. Отверстие сверху доставляло в нее необходимый свет.
— Хорошая, удобная пещера, — заметил Руламан. — А кто будет в ней жить?
— Пленники, — отвечал Гуллох.
— Но кто же твои пленники? — спросил Репо.
— Все те, которые не желают мне повиноваться.
— Ты, значит, таким путем принуждаешь своих людей слушаться тебя?
— Да, но не худших из них, а только строптивых. Для тех же, кто меня ненавидит, у меня приготовлена другая пещера.
Гуллох повел их к узенькой, в несколько футов вышиной стене и дал им заглянуть в глубокий, мрачный и темный колодец. Ни одной ступеньки не было в отвесных и сырых стенах его. Над темным отверстием висел ворот с бесконечно длинным канатом.
— Вот помещение для моих врагов! — надменно сказал калатский вождь и, взяв камень, бросил его вниз.
Раздался глухой звук.
— И ты моришь там людей голодом? — спросил Репо.
— Это было бы легче для них, — засмеялся Гуллох, — но они получают хлеб и воду каждый день.
— Там есть кто-нибудь? — спросил Руламан с ужасом.
— Нет! Но я знаю, кто первым будет сидеть здесь, — отвечал Гуллох. — Однако душно, выйдем на свет!
Над подземельем возвышался продолговатый четырехугольный фундамент.
— Здесь будет построен уже настоящий дом для начальника калатского народа. Но пройдут годы, прежде чем я окончу его.
Он повел гостей к лесу, за выступ скалы, где виднелся густой дым. Там возвышался очаг, полный тлеющих углей. Седой старик, почти голый, с лицом и руками, перепачканными сажей, смотрел в глубокий котел, поставленный над огнем. Там кипела красная масса. Несколько работников стояли около него.
— Мы пришли как раз к отливке, — сказал Гуллох.
Старик схватил длинную металлическую ложку с деревянной ручкой, зачерпнул ею красную, кипящую жидкость и стал тонкой струей выливать ее из ложки в отверстие круглого камня, обмотанного проволокой.
Наконец-то айматы увидали, как отливается оружие из солнечного камня. С напряженным вниманием следили они за каждым движением старика.
Старик бормотал некоторое время непонятные слова, вероятно, для измерения времени, пока масса охладеет. Тогда он развязал проволоку и ударил долотом по шву круглого камня. Камень разделился на две половины, и из него выпал блестящий медный топор. На обеих сторонах камня отчетливо были вырезаны половинки топора, проволока же служила для того, чтобы скреплять обе части формы.