Властелин. Книга 3. Император Европы
Шрифт:
– Он бы на меня не показал, – заявил Платон, – он ненавидит императора и готов был пожертвовать своей жизнью.
– Да? И что же ему помешало? – Валериан обвел всех взглядом и, видя, что никто не собирается ему отвечать продолжил, – это было глупо. Ни к чему хорошему подобные попытки не приведут. Тут нужно что-то другое.
– Что другое, Валериан? – раздраженно спросила Ольга.
– Пока не знаю. Думать надо.
Следующие две недели Санкт-Петербург жил своей праздничной жизнью, будто и не было происшествия в Эрмитаже. А в середине января пришло известие из Парижа о покушении
Братья Зубовы, не сговариваясь, собрались у Ольги. Они долго обсуждали, что можно сделать в техническом и организационном плане, чтобы подобное покушение стало успешным. Разошлись они уже за полночь, договорившись работать в дальнейшем именно над этим вариантом.
Ольга уже ложилась спать, когда ей доложили, что пришел граф Пален.
– Скажи, что я уже сплю, – приказала она горничной.
– Он сказал: если вы так скажете, он завтра придет с жандармами.
– Ну, хорошо, проводи его в гостиную. Я сейчас спущусь.
Ольга еще не успела раздеться, поэтому, лишь слегка приведя себя в порядок перед зеркалом, уже через четверть часа спускалась по ступенькам.
– Чем обязана столь позднему визиту, граф? – сходу «бросилась» она в наступление.
– Прошу меня простить, Ольга Александровна, – тихо произнес Пален, – но в качестве вашего любовника я не мог прийти раньше.
– Что?! Любовника? А у вас, часом, не жар, граф?
– Говорите тише, мадам. Прислуга услышит.
– Я в своем доме и могу…
– Я только щелкну пальцами, и вашим домом станет Петропавловская крепость, – не дал ей договорить Пален, – вы просто выслушайте меня, а потом будете говорить. Хорошо?
– Да, – потупилась Ольга.
– Ну вот и славно. Вы с вашими братьями занялись делом, в котором ничего ни понимаете. Передайте братьям, чтобы и думать забыли о своем намерении.
– О каком намерении? – постаралась сыграть непонимание Ольга.
– Перестаньте, Ольга Александровна. Мне все известно. Тот бедняга корнет в костюме палача мне все рассказал. Не пришлось даже к пыткам прибегать.
– Почему же мы до сих пор на свободе?
– Вы мне нужны.
– Я не стану вашей любовницей!
– Если мне будет нужно, станете, Ольга Александровна. Но мне пока нужно другое. Скажите вашим братьям, чтобы перестали бегать по столице с ножами и бомбами. Это смешно, ей богу. Пусть лучше они привлекают к себе в тайное общество противников царя. Целью этого общества должно стать отречение царя в пользу наследника. Отречение, а не убийство. Пока этого достаточно. Когда понадобится делать что-то еще, я дам знать. Именно поэтому мне нужно ваше позволение приходить по ночам и какое-то время оставаться в вашей спальне. Иначе император посчитает, что у вас в доме зреет заговор и я в нем участвую, – Пален захохотал, довольный своей шуткой. – И пусть не называют моего имени. Авторитета братьев Зубовых должно хватить.
Все это было так неожиданно для Ольги, что она не находила слов ни возразить, ни согласиться с предложением Палена. Наконец, она решилась:
– Ну хорошо, Петр Алексеевич,
***
Августа фон Коцебу во второй раз вызвали в Зимний дворец. Граф Пален ждал его в своем кабинете. Напустив на себя серьезный и строгий вид и, расхаживая в зад-перед, он начал вещать:
– Уже одиннадцать лет в Европе бушует война. Наш государь не может на это смотреть без содрогания и участия. Он собирается предложить всем монархам европейским выход лучший, нежели губить на поле брани, вверенные им Богом народы. Император российский собирается предложить другим государям разрешать споры между ними не с помощью войны, а с помощью поединка. Он бросает вызов каждому, кто противится заключению мира. Вам понятна эта мысль Август Фридрихович?
– Мысль мне понятна, ваше превосходительство. И я благодарю…
– Благодарить будете после, а теперь вам надлежит выразить эту мысль на бумаге, да так, чтобы монархи европейские поняли, что наш государь дает им последнее предупреждение.
– Я все понял, ваше превосходительство, – поклонился фон Коцебу, собираясь уходить.
– Нет, Август Фридрихович, вы напишете прямо здесь, не мешкая.
– Но мне надо обдумать…
– Садитесь за стол и обдумывайте.
Август послушно уселся, и в это время в комнату вошел Павел. Фон Коцебу вскочил со стула, и они вместе с Паленом вытянулись по стойке смирно.
– Граф вам уже рассказал мою идею, господин Коцебу? – обратился Павел к драматургу.
– Да, ваше величество.
– Я хочу напечатать это обращение в немецких и австрийских газетах, если в течение месяца в Европе еще не будет заключен мир. Я уже написал текст на французском языке. Хочу, чтобы вы перевели его на немецкий.
– С моим превеликим удовольствием, ваше величество, – поклонился Август, обрадованный, что не нужно сочинять похожее на бред обращение, а нужно лишь его перевести.
Перевод труда не составил, и уже через четверть часа драматург представил царю свое творение.
– Великолепно! – оценил Павел, прочитав перевод.
– Благодарю, ваше величество.
– Вы заслуживаете поощрения, господин Коцебу. Скажите вы ни в чем не нуждаетесь?
– О, нет, ваше величество. Благодаря графу Палену нам завезли дров, и парадный подъезд от снега очищают. Это я, ваше величество, хотел бы как-то отблагодарить вас за всю доброту ко мне. Позвольте мне сделать описание вашего Михайловского замка. Я знаю, вы сами его проектировали и дорожите им. Может быть, хотя бы этим я оправдаю ту доброту, которой вы меня осеняете, ваше величество.
– Описание замка? А что, это интересно. Я с радостью предоставлю вам эту возможность. Сейчас в замке идет подготовка к нашему переезду. Как только его протопят, как следует, граф даст вам знать.
– Благодарю ваше величество.
Когда фон Коцебу вышел из кабинета Палена, император постоял недолго в нерешительности прежде чем двинуться к выходу. Но у двери остановился, и обернувшись спросил:
– А вы нашли того палача, граф?
– Нет еще, ваше величество, ищем.
– Плохо ищете. Месяц прошел.