Властимир
Шрифт:
— Откуда знаешь?
— Оберег подсказал, — загадочно молвил Буян, первым входя в дом.
Властимир последовал за ним, не говоря ни слова, хотя был твердо уверен — на сей раз недоверчивый гусляр ни разу не дотронулся до оберега.
В избушке старуха возилась у полатей и обернулась, когда они вошли:
— Проходите, гостюшки дорогие. Я тут вам постелила. Тесновато у нас, так что не взыщите — вместе ляжете.
— Ничего, бабушка, — весело ответил Буян, толкнув князя локтем в бок. — В тесноте, да не в обиде. За доброту тебя благодарим!
Он отмахнул поклон, и старуха расцвела в улыбке:
— Учтивый
Девушка металась во сне. Друзья прокрались мимо на цыпочках. Тут старуха заметила у Буяна крапиву.
— А это тебе зачем? — Она протянула к крапиве руку, но отдернула, ожегшись. — Али ночных комаров-кровопивцев боишься?
— Угадала, бабушка, — кивнул Буян. — Певец я — вдруг ко двору какому пригласят, а я весь в укусах.
— Следишь ты за красой своей, ровно девка, — покачала головой старуха, — но тут тебя комары не потревожат. Выкинь ее да спать спокойно ложись!
Буян с готовностью сунул траву в загнеток печи и подмигнул князю.
— Ну, ложитесь, гости. — Старуха направилась к выходу — Я только на лошадок ваших последний раз взгляну и тоже на покой. Ночь на дворе…
Когда за ней закрылась дверь, с гусляра моментально слетела сонливость. Он прыгнул к печи, выхватил крапиву и разбросал ее вокруг их ложа. Потом ножом очертил круг и в изголовье воткнул тот нож в доски.
Властимир внимательно наблюдал за ним.
— Чего это ты?
— Ложись, не сомневайся, князь! — сказал гусляр, стаскивая рубаху. — Да смотри у меня!
— Скаженный ты, Буян. Одно слово — скаженный, — вздохнул Властимир, устраиваясь спать.
ГЛАВА 17
Тревога пробудила Властимира среди ночи. Он вспомнил, что уже после того, как они легли, вошла старуха, пристально посмотрела в их сторону, но ничего не сказала и вышла опять. Он все ждал, что опять заскрипит дверь, пропуская ее в дом, но не дождался и уснул под мирное сопение Буяна. И вот теперь его что-то пробудило.
Не открывая, глаз, он прислушался, Царила полная тишина, нарушаемая только дыханием спящих людей да тихим шелестом листьев за окном.
Буян ткнулся ему носом в плечо. Властимир попробовал осторожно снять с себя его руку, но тот неожиданно крепче обхватил его за плечи и придвинулся ближе. Князь понял, что гусляр только притворяется спящим. Коснувшись губами уха Властимира, Буян шепнул:
— Только молчи и глаз не открывай. Понял?
Властимир не успел спросить почему, как дверь заскрипела, открываясь. Любопытство все-таки заставило его посмотреть, что случится.
На сей раз старуха была будто выше ростом и как-то светилась. Она шла прямо на них, вытянув руки, как слепая. Глаза ее горели угольями и освещали избу. Князь с ужасом увидел, что Зёвана изменилась — стала выше, стройнее и моложе. Волосы ее рассыпались по плечам. Она что-то бормотала о черном соке и крови вороны. Руки ее дрожали, пальцы сжимались и разжимались, словно она пыталась стиснуть кому-то горло. Вдруг она вскинула руки и закричала пронзительным голосом. Князь от неожиданности вздрогнул, и рука Буяна опять сжала его плечи.
— Только не шевелись, — прошептал гусляр.
Ведьма бросилась к ним, но внезапно остановилась, дойдя до круга. Очи ее полыхнули так ярко, что при их свете князь с удивлением понял, что перед ним не старуха, а молодая женщина. Однако радости это не доставило.
С воем ведьма попробовала подобраться с другой стороны, но наступила босой ногой на крапиву. Что-то треснуло, лопнуло с хрустом, будто льдинка под ногой, и ведьма взвизгнула, скача на одной ноге.
Еле справившись с болью, она подкралась со стороны стены, но там ее ждал нож.
— Только не шевелись, — повторил Буян.
Руки ведьмы дрожали совсем близко от его головы — всего одно касание, и он будет в ее власти. Но в тот миг, когда она уже готова была схватить его, рукоять ножа вспыхнула, как подожженная. Искры попали ей на руки.
Ведьма отпрянула, затрясла обожженными руками. Волосы ее встали дыбом. Совершенно обезумев, она закружила по избе, то и дело бросаясь на спящих людей и опять натыкаясь либо на крапиву, либо на круг. Это еще пуще ярило ее. Она выкрикивала что-то несвязное, и от ее слов проснулся ветер, стены избы заскрипели, дверь захлопала, а в печи что-то заухало. По углам зашевелились какие-то уродцы — они тянулись худыми лапками к людям. Что-то маленькое, мохнатое свесилось с потолка, как паук на паутине. Чтобы не видеть его, Властимир зажмурился — сверху их не защищало ничто, — но маленькое существо не спешило спуститься ему на лицо, а оставалось висеть на паутинке, раскачиваясь и визжа от досады.
По всей избушке что-то скакало, кувыркалось, визжало — Властимир не открывал глаз, ожидая, когда же все это кончится. Буян искусно притворялся спящим, но слышал все, что происходит.
Неожиданно раздался хриплый крик ведьмы, в котором смешались ярость и восторг. Князь снова открыл глаза.
— Смотрите! — воскликнула ведьма, указывая на спящую у печи Беляну. — Вот нам пожива!
Все существа радостно загалдели, забыв про спящих людей, и окружили девушку. Властимир увидел, как ведьма склонилась над ней со зловещей улыбкой, готовая схватить ее за шею. Беляну не защищал ни круг, ни нож, ни крапива. Первым порывом резанца было броситься на защиту девушки. Он уже приподнялся, но гусляр навалился на него.
— Не шевелись! — шепнул он. — Чуть выйдешь из круга — тут и смерть тебе, и я ничем не смогу помочь!
— Но они убьют ее!
Буян открыл глаза.
— Жди, что будет, — строго сказал он. — Не верю, что убьют.
Князю оставалось только смотреть. Заметив, что ни один мужчина не собирается вставать, чтобы защитить девушку, ведьма оставила спящую в покое и опять бросилась на них, заметив, что они бодрствуют. Вся ее свита устремилась за нею.
— Держи меня, если что, — шепнул князю Буян.
— Что? — переспросил Властимир.
Но Буян не успел ответить, потому что вдруг дернулся, словно его ударили в спину. Все тело его мелко дрожало. Он тяжело дышал, стиснув зубы. Ведьма торжествующе завыла.
Князю показалось, что какая-то сила пытается развести их в стороны — чьи-то холодные пальцы отрывали руку гусляра от его плеча. Рука Буяна против его воли поднялась, но в этот миг Властимир сам схватил гусляра за плечи и увидел, как губы того дрогнули в улыбке.
Ведьма отпрянула с воем, вздевая руки к потолку, закричала от бессильной ярости и последний раз бросилась на них, но ударилась о круг всем телом и выбежала вон из избушки. Ее свита, оставшись без повелительницы, тоже кинулась врассыпную.