Властители льдов
Шрифт:
– Расскажу, - улыбнулась в ответ, стараясь не думать о том рабовладельце, что сегодня ночью ляжет спать в свою постель в последний раз.
Порт принял наш изрядно обмельчавший обоз, оживленным гомоном, толкотнёй, суетой и множеством кораблей, что сейчас стояли пришвартованные к пристани, ожидая разгрузки или же, наоборот, своих пассажиров и товар. Людей было много, разных национальностей, которые не спешили определяться. Нескончаемой вереницей стекались сюда подводы с товаром, или же отправлялись на базары Алирии уже груженые привезенным повозки.
Несмотря
Но, сейчас нам необходимо было продвигаться в самый дальний, менее оживленный его конец, где корабли оставались на долгие стоянки, платя баснословные деньги за арендуемое место.
Я плохо разбиралась судостроении, но то, что видела на предыдущих стоянках и в подметки не годилось той пятерке кораблей, что ждала нас в конце порта. Первый корабль был около двадцати пяти метров в длину, киль его сделан был из одного мощного куска дуба, от него поднимались крутые изгибы носа и кормы. Каждый пояс обшивки, как пояснил мне Брэйдан, перекрывал ниже лежащий пояс и был приклепан к ней. На самом носу была вырезана голова какого-то змееящера, весьма устрашающего вида. В ширину он был примерно около шести метров, огромный парус был сейчас собран.
– Благодаря нашим технологиям строения, корабли у нас достаточно гибкие и могут идти по бурному морю не разбиваясь.
Я кивнула с серьезным видом, словно разбиралась в данном вопросе не хуже самих северян. Хотя честно сказать, не сильно то и хотелось.
На правом борту сидел бородатый мужчина, свесив ноги наружу, он фривольно ими болтал и орал во всю глотку какую-то песню. Временами мужик звучно икал, после чего пение продолжалось. За его спиной время от времени взрывался дружный хохот, но мужчина в широких штанах и рубахе, совершенно не обращал на это внимания и продолжал петь. Волосы у бородача были примерно такого же цвета, как у Кельма, но немного темнее.
– Кто его взял?
– пробасил Олаф, гневно всматриваясь в пожилого мужчину, которому на вид было около шестидесяти лет. Точнее сказать было трудно, из-за густо растущей бороды, длинных волос и кустистых бровей.
– Деда?
– как-то придушенно, пискнул Кельм.
– Значит, трезвых не осталось, - констатировал сей факт Дэйм, как-то опасливо косясь на рыжего певца.
– Если, Терех здесь и поет, то все остальные пьют.
– Как ему удалось уговорить старейшин включить его в этот поход?
– негодующе, поинтересовался Бьорн.
– Если старая лиса хочет влезть в курятник, она в него влезет, - сквозь зубы прошипел Рик, - Твой папа, Олаф, это стихийное бедствие воплоти.
Словно почувствовав, что оказался под прицелом множества глаз, Терех оборвал песню на самой высокой ноте, сощурился и пристально глянул в нашу сторону:
– Engegen, unsere mutter abt! (Приперлись, ити вашу мать!) - рыкнул мужик, отчего Олаф странно напрягся, а Кельм, как-то сдвинул лошадь так, чтобы она не слишком выглядывала из-за отца и его жеребца.
– Чего так долго?
– уже по-аирски спросил он.
– Da, wir...(Па, мы...) - начал было Олаф, но 'старичок' его тут же перебил.
– Warum erzelle so schmiss as aus seine smutze? (Чего мямлишь, словно в штаны наложил?) - ворчливо осведомился рыжий бородач, грозно посмотрев на Олафа из под кустистых бровей.
– Что, думали, я останусь с этими старперами штаны протирать, когда такая возможность выпала прогуляться?
– Да, ты, вроде и сам уже не первой свежести, - нерешительно буркнул Бьорн.
– Сказал бы я тебе, где моей свежести понюхать можно, - хмыкнул дед, и как-то неожиданно наклонился назад, исчезая за бортом корабля.
Я мысленно схватилась за сердце, неужели разбился? Но, похоже, кроме меня больше никто не волновался. А, когда с борта корабля послышался зычный бас, топот множества ног, а после, спустили трап из плотно сколоченных досок, и по нему, как ни в чем не бывало, спустился этот двухметровый рыжий, бородатый дед, с шириной плеч которого, не мог бы сравниться ни один из присутствующих в отряде. Признаюсь, мне и самой стало не по себе.
Его небесно голубые, чистые глаза смотрели грозно, но справедливо. В мужчине чувствовался стержень. И то, что он был лидером не вызывало сомнений.
– Он капитан на этом корабле, - тихо шепнул мне Брэйдан.
– И не только на нем, - чуть слышно шепнул он.
– Ну, покажите же мне ту голубку, ради которой весь сыр бор!
– улыбнувшись, пробасил он.
– Терех, так не принято, - скупо ответил Брэйдан. Я уже приготовилась к тому, что мужчина отпустит очередную остроту в адрес северянина, но вместо этого он скупо кивнул, и обвел взглядом всех присутствующих.
– Повозки останутся тут. Не знаю, что там за ценные подарки, но половину придется тоже оставить, готовьте животных к погрузке. И,...
– тут его взгляд упал на моего Осла, и странно напрягся. Напряглась и я, предчувствуя что-то не слишком хорошее для своего мальчика.
– Чем болела скотина?
– деловито поинтересовался он, ткнув толстым пальцем в нос Ослу.
– Ничем, - не слишком уверенно, сказала я, поскольку никогда не интересовалась жизнью животного до того, как оно попало ко мне.
– Рахит или что заразное?
– не унимался дедушка Кельма.
– Да с чего Вы взяли? Он здоров, - неподдельно возмутилась я.
– Тогда я бородатая девица на выданье!
– рыкнул он в ответ.
– Терех, это порода такая, - ситуацию прояснил Брэйдан.
– Называется 'осол', 'осьёл', как то так, короче.
Какое-то время, капитан молча взирал на мое животное, потом перевел взгляд на меня и добавил:
– Точно?
– я кивнула.
– Тогда, второй вопрос, что в отряде делает ребенок?
Широко распахнув глаза, я снизу вверх смотрела на Тереха и не знала, что сказать. Ну, какой же я ребенок, в конце-то концов.
– Де..., то есть Терех, Дэй не ребенок, он в охране принцессы, - решил вступиться за меня Кельм.
После его заступничества, на миг показалось, что началась гроза. Терех смеялся так, словно раскаты грома сотрясают землю.