Влияние

Редактор Валерия Сергеевна Кардаш

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Джек Гудвин открыл глаза. Он, как это часто бывает, обнаружил себя в своей съемной квартире на Пэмброк Стрит Лоуэр в Дублине. За окном уже светало, а толстая стрелка на часах указывала на цифру шесть. Из окна было видно, как едкий туман жадно окутывал близ стоящие дома. Собравшись с силами, Джек поплелся в ванную комнату. Из крана капали хлорированные капли, а со стен норовила отвалиться белаякафельная плитка. Лампа судорожно мигала за толстым слоем пластика. Треснувшее в углах зеркало все также молча и с недоверием встречало гостя. Не скажешь, что Джеку не хватало денег на хорошую квартиру. Его родители трагически погибли пять лет назад в автокатастрофе под мостом О`Коннелла, и двадцатилетнему парнишке отошел дом с небольшим садом, за которым раньше по вечерам ухаживала его мать Джена. Его отца звали Дэйвид. Он держал скромный продуктовый магазин на другом конце улицы. Ныне дом Гудвинов снимает приятная семейная пара Беллис с маленьким ребенком и платит Джеку восемьсот евро в месяц. Запечатанный конверт с оплатой арендаторы помещают в почтовый ящик, так как застать Гудвина дома практически невозможно. А если Джек дома, то у вас большие шансы застать его в нетрезвом виде под каким-нибудь психотропным веществом. Не то, чтобы вся вина в пристрастии к наркотикам и алкоголю лежит полностью на Джеке. Просто жизнь так сложилась. Ранняя смерть родителей, плохая компания, детские психологические травмы— каждый по-своему сворачивает с нужной дороги. Но на Джека все в определенный момент свалилось сразу и он не выдержал удара судьбы. Выдавив на зубную щетку последние капли отбеливающей пасты, он хаотично стал водить щёткой по своим маленьким зубам.

У Джека был средний рост, маленький вес, маленький мозг, по словам его подруги Сэльфии Уорнингтон. Кстати, она в данный момент лежит в постели, еле дыша, разбросав свои черные как сажа волосы по подушке после пятничного вечера. Джек и Сэльфия знали друг друга со школы. Еще маленькими они попали в один класс, где по дикой случайности были одни рыжие ребята. Два брюнета нашли себя по цветовому признаку. Сидели вместе за партой на уроках, в столовой, на прогулках старались держаться вместе, и даже первый раз с сигаретой на заднем дворе поймали их двоих. Сэл тогда громко кричала: «Это Джек виноват, я просто рядом стою тут! Не звоните бабушке!». Сэл вообще всегда оставляла крайним Джека. Накануне похода в местный бар Кармен – Холл, что находится в районе Темпл – Бара, парочка решила наведаться к приятелю Гудвина, дилеру Скотту Мембери. К слову, он был тем ещё торчком. Что продавал, то и сам употреблял в необъятных количествах. За это партнеры по бизнесу прозвали его «неспящий Скотт». Компания договорилась встретиться за переулком Уильямс Стрит. Сэл не любила Скотта, так как считала его тупоголовым, ничего не знающим о мире наркоманом, который заботится только о своих «приходах». «Кто-то использует таблетки для вдохновения, а кто – то просто переводит их зря» – девиз Сэльфии Уорнингтон знал каждый наркоман от Френсис Стрит до Мерион Сквер. И, несомненно, она раздражала всех за исключением Джека. Встретившись в переулке, Сэл громко прокричала:

– Скотти, маменькин ты сын, выкидыш старой потрепанной музы! Ты принес?

– Боже Джек, ты опять привел эту шлюшку с собой? Я же тебя просил приходить за товаром одному, – занервничал Мембери.

– Извини дружище, я ничего не мог поделать. Она вцепилась в меня всеми своими когтями и зубами… – Джек скромно проговорил, надеясь не услышать от Сэл слова недовольства.

– Хватит болтать, леди! Кто же еще, если не я, встряхнет вашу человеческую сущность и вывернет ее наружу? – девушка не унималась.

– Ты же видишь, что она ненормальная? Постоянно несет какой-то бред. Да покажи ты ее уже докторам на своей работе!

Несколько слов о работе Джека. Сиделка в доме престарелых «Олд Дрим» по адресу Гордон стрит, 16. Это не та работа, о которой мечтают парни в двадцать пять, но Джек звезд с неба никогда не хватал. Гудвин работает там уже шесть лет. После окончания школы родители устроили его в это заведение, чтобы тот мог подзаработать перед поступлением в колледж. После несчастного случая, Джек отказался от учебы и остался в этом заведении «навсегда».

– Ты же знаешь, Скотти – они ей не помогут.

– Знаю. Здесь только пуля помощник. Или лоботомия, – злой смех раздался в переулке.

– Горите вы оба в преисподней, жалкие дрищеватые ублюдки! – огрызнулась она.

Кстати, Джек и Скотт были похожи. Скотт тоже был худым, бледным парнишкой. Не намного ниже своего приятеля. Но, в отличие от темноволосого Джека, Скотт был огненно рыжим. Типичная внешность ирландского задиры, но тот был исключением. Мембери всегда опасался драк, никогда не был замечен в бандитских кругах, хоть и промышлял в криминальной сфере. Это было второе качество, за которое его ценили его поставщики – Скотт был очень осторожен. Он еще ни разу не попадался.

– Зануда – Джек, гони ему уже деньги, забираем колеса и идем подальше от этого торчка! – продолжала Сэльфия.

Данное поведение девушки объяснялось просто – затянувшийся переходный возраст, ссоры дома, плохая компания, разноцветные таблетки. Обычный сценарий отважного, трудного подростка, воспитываемого неполноценной семьей. Мать ушла из семьи, когда Сэл было двенадцать лет. С тех пор маленькая девочка в течение многих месяцев просила высшие силы вернуть мать домой. Но этому не суждено было случиться. Отец постоянно работал, а бабушка не справлялась с напором энергичной маленькой девочки. В шестнадцать Сэл впервые убежала из дома и переночевала на заднем дворе супермаркета. Спустя месяц она впервые попробовала травку. Затем еженедельно зависала у старших друзей – наркоманов после школы или вместо нее. В восемнадцать лет легла в наркологическую больницу по настоянию отца. Пробыла в завязке два с лишним года. После чего влюбилась в парня, который подсадил ее на таблетки. Любовь к парню остывала – любовь к таблеткам только набирала обороты. Джек знал Сэл с детства и старался защищать ее от окружающего мира. Она оставалась единственным другом на протяжении всей его жизни.

Джек достал конверт с подписью от Белисс и вытянул оттуда триста евро.

– На все, дружище.

Скотти довольно выдохнув, достал из сумки сверток с разноцветными кружочками. Сэл тут же выхватывала у него радужный комок хорошего настроения. После чего ударила со всех сил Мембери между ног и рванула в направлении фонарей.

– Бежим! Оставь этого неудачника наедине со своей болью! – всхлипывая, неслась она.

– Мать твою, я замочу эту суку! – с мокрой земли донесся истошный вопль Скотта.

Джек, заведенный выходкой своего суккуба, с улыбкой маньяка поднял и отряхнул своего приятеля. После чего он бросился в погоню за своей извечной проблемой. И он еще не решил, какая из его проблем страшней – та, бледная, слегка полноватая брюнетка с татуировкой кошки на лопатке или тот мелкий кулек с химией, который доставляет ему удовольствие.

– Извини, Скотт! Спасибо, Скотт! – Джек несся вслед за девушкой своей мечты, а его друг орал что-то невнятное им в след.

Типичная для двух молодых людей ситуация. Девушка создает проблемы – парень разгребает и после, возможно, огребает. Джек уже давно мог бы бросить эту ведьму, но в таком случае он остался бы один. Не понятно, можно ли назвать это отношениями двух влюбленных. Эту связь принято называть привычкой. Привычка, которая сильнее любви во много тысяч раз. Джек закрывал глаза на то, что Сэл не училась, не работала, зато успевала спать с десятками парней, которые угощали ее колесами и травкой. Она оскорбляла и критиковала всех вокруг. К тому же эта парочка была похожа друг на друга – оба ненавидели этот мир и людей, живущих в нем. Джека тошнило от системы государства, цикличности дней. Они могли ночами напролет винить других людей за их скудный образ жизни и неправильно расставленные приоритеты. Но Гудвин предпочитал умалчивать об этом перед окружающими, в отличие от Сэл. Оскорбляла она с особым изыском. В ее голове крутилось большое количество разных слов, и она связывала их независимо от стиля, принадлежности к тем или иным темам и использовала вместе. Из ее уст вырывались нетипичные оскорбительные словосочетания вроде «израсходованный мужской контрацептив» или «краткость междвуножная». Все это благодаря буклетам. Сэл обожает яркие, незатейливые брошюры с доступной информацией и ставит их в пример книгам.

– Сколько смысла и души в одном отдельно взятом буклете. Только особенные смогут прочувствовать настроение, внутренний мир главного героя – создателя этого буклета, – стянула буклет с барной стойки Сэл.

Друзья из подворотни переместились в Кармен – Холл. Это было самое обычное заведение, не отличавшегося от других пабов и баров находящихся поблизости. Сюда приходили менеджеры, строители, болельщики после трудного рабочего дня. По выходным играла музыка, столы сдвигались, и народу разрешалось потанцевать. Сэл любила места, где отдыхала «душевная пустота» этого города. Мисс Уорнингтон лучше всех знала, что желают эти недоумки с фиксированной заработной платой. Поэтому, ближе к трем-четырем часам ночи, она элегантно протискивалась в толпу танцующих пьяных роботов и заставляла их гореть. Ее пластичные движения, напоминающие колебания языка огня, не оставляли равнодушных к ней. Вечер заканчивался на заднем дворе. Она вытягивала самого пьяного «менеджера по персоналу» на задний двор, обшаривала его карманы, пока тот увлекался ее грудью. Если затея удавалась, то она просто уходила с чужим кошельком, а менеджер оставался блевать за мусорным баком. Но если что-то шло не так – Джек всегда был готов принять ее. Сэльфия всегда возвращалась к нему как кошки, которые возвращаются к хозяевам после своих прогулок, чтобы поесть. И он ценил это. Сегодня был тот редкий день, когда Сэл полностью посвятила себя Джеку.