Влюбленная некстати
Шрифт:
– Привет. О господи, какой мороз! Градусов тридцать с лишним. – Он сделал шаг в сторону, пропуская Рипли, и выглянул наружу. – Как, без машины? Пешком? Вы с ума сошли!
Она обвела взглядом оборудование, которым была забита маленькая гостиная.
– Вы сами сошли с ума, если живете в такой тесноте.
– Для вечерней прогулки слишком холодно. – Он взял в ладони ее руки в перчатках и начал растирать.
– Вы даром тратите время, – буркнула изумленная Рипли.
– Нужно проверить. – Его тон
– Вы когда-нибудь видели обморожение?
– Честно говоря… Эй! – Бук стащил с нее перчатки и начал осматривать пальцы, заставив Рипли отпрянуть.
– Несколько лет назад я был с группой в Непале. Один из студентов проявил беспечность. – Он согнул ее пальцы, не обращая внимания на сопротивление. – И остался без двух пальцев.
– Я не беспечна.
– Отлично. Давайте пальто.
Рипли снимала пальто, шарф, шерстяную шапочку, стеганую куртку и по очереди передавала ему.
– Теперь я убедился, что вы действительно не беспечны. – Он осмотрелся по сторонам, пытаясь понять, куда все это положить.
Рипли волей-неволей улыбнулась.
– Можно на пол.
– Нет, лучше все же на кровать, – решил Мак и по узкому проходу между своими чудовищными аппаратами понес ее вещи в спальню.
– Вы боитесь темноты? – крикнула она вдогонку.
– Что?
– У вас горят все лампочки.
– Серьезно? – Он вернулся. – Я всегда забываю их выключать. Сегодня я купил пол-литра супа Нелл, но едва притронулся к нему. Не хотите? – Он секунду подождал и все понял. – Время на еду в обещанный час не входит.
– Я не голодна, – быстро ответила Рипли, но тут же пожалела о своих словах.
– Ну что ж, тогда я поем позже. А сейчас к делу. Где я его оставил? – Он похлопал себя по карманам и осмотрелся. – Ах да. – Его диктофон лежал рядом с монитором. – Сначала я хочу зафиксировать основные сведения о вас, а потом…
Мак снова прервался и нахмурил брови. Диван был завален старыми папками, вырезками, книгами, фотографиями и приборами. Два человека не могли бы сесть в гостиной даже на полу.
– Знаете что? Пойдемте на кухню.
Рипли равнодушно пожала плечами, сунула руки в карманы и пошла за ним.
– Раз уж мы здесь, заодно можно и поесть. – Он взял тарелку и вдруг застеснялся. – Может быть, передумаете? Мне неловко есть у вас на глазах.
– Ладно, давайте. А пиво имеется?
– Увы, нет. Зато есть бутылка вполне приличного «Мерло».
– Сойдет. – Она стояла и ждала; тем временем Мак налил в тарелки суп и наполнил бокалы.
– Садитесь.
Он устроился напротив, но тут же вскочил.
– Черт побери, еще минутку. Не ждите меня, принимайтесь за еду.
Рипли взялась за ложку, а Мак быстро вернулся в гостиную. Она слышала бормотание, шелест бумаг и короткий стук: что-то упало на пол.
Он вернулся с блокнотом, двумя карандашами и очками в металлической оправе. Как только Мак надел очки, у Рипли свело низ живота.
«О боже, – в который раз подумала она, – у этого зануды невероятно сексуальная внешность».
– Я буду делать заметки, – объяснил он. – Обойдемся без диктофона. Как суп?
– Нелл есть Нелл, – просто ответила она.
– Да. – Он начал есть. – Нелл спасла мне жизнь в тот вечер, когда я забыл о времени. Нашел в холодильнике банку с похлебкой из моллюсков и чуть не заплакал. Ваш брат – счастливчик. Я познакомился с ним вчера.
– Да, он рассказывал. – Рипли начинала понемногу успокаиваться. Они беседуют, а время идет… – Эти двое без ума друг от друга.
– Да, мне тоже так кажется… Сколько вам лет?
– Что?
– Ваш возраст. Я хочу записать.
– Черт побери, не понимаю, какое это имеет значение. В прошлом месяце мне исполнилось тридцать.
– Какого числа?
– Четырнадцатого.
– Стрелец. Вы знаете, в какой час родились?
– Никогда не интересовалась. – Она подняла бокал. – Кажется, мать говорила, что это случилось в восемь вечера, после того как она шестнадцать часов парилась в Долине Теней или что-то в этом духе. Зачем вам это?
– Введу данные в компьютер и составлю ваш гороскоп. Если хотите, дам вам копию.
– Вот чушь-то!
– Думаю, вас ждет сюрприз. Вы родились на острове?
– Да. В нашем доме. При этом присутствовали врач и акушерка.
– Когда-нибудь сталкивались с паранормальными явлениями?
Рипли терпеть не могла лгать. От этого у нее всегда сжималось горло.
– С какой стати?
– Вы помните свои сны?
– Конечно. Не далее как вчера мне приснился Гаррисон Форд [3] с павлиньим пером в волосах и бутылкой тростникового масла в руке. Как по-вашему, что это значит?
3
Знаменитый американский киноартист.
– Сигара иногда бывает просто сигарой, что бы там ни говорили психоаналитики, а сексуальные фантазии иногда означают просто неудовлетворенное желание. Сны у вас цветные?
– Да, конечно.
– Всегда?
Она пожала плечами.
– Черно-белое – для фильмов Богарта и художественной фотографии.
– Когда-нибудь видели пророческие сны?
Она чуть не ответила утвердительно, но вовремя прикусила язык.
– До сих пор не видела, но не теряю надежды.
Он сменил тактику: