Влюбленные антиподы
Шрифт:
— Не надо было звонить…
— Надо было, Даша, надо! — он повернулся и сжал мне плечи. Глаза в глаза. Какие же они у него бездонные и ничего-то в них не увидишь. Слишком мутные. — На моем отце свет клином не сошелся. Ты в любом случае уходишь из своего дебильного магазина. Мы найдем тебе нормальную работу по специальности. Да хоть в нашей конторе. Я прямо сегодня с ними и переговорю.
— Ты завтракать будешь? — я оборвала его монолог, устав чувствовать себя полной идиоткой.
Хотя умная моя часть понимала, что я встала поперёк горла
— Нет, я на работу опаздываю, — отказался он от совместного завтрака. — И бабушку твою смущать не хочу.
Или смущаться чужой дачей и ненужными вопросами от совершенно чужой бабушки. Я его понимаю. Самой до ужаса неловко перед встречей.
И все же он зашел. На минуту. Чтобы поздороваться.
— Созвонимся! — бросил тут же и отчалил.
— Дарья, почему ты мне врала про Кузьму? — спросила бабушка, не успела белая машина исчезнуть за поворотом.
Как же я боялась этого вопроса! У меня даже холодок пробежал по спине. Я пыталась не опустить глаз, но не получилось.
— Я не лгала… — Уж бабушке я никогда не лгала. — Тогда у меня действительно ничего с ним не было. Я теперь есть, — я наконец сумела поднять вверх тяжеленный подбородок. — И мы ни от кого это не скрываем. И мне обидно, что все на нас злятся. И вы, и его родители. Почему бы вам всем просто за нас не порадоваться…
— А есть чему радоваться? — почти что перебила меня бабушка, продолжая буравить внимательным взглядом, как в детстве.
— Да, есть. И мне обидно, что вы вот так со мной!
Но мне стало куда хуже, когда вечером к нам завалился Андрюха. У меня аж сердце в пятки провалилось. Он примчался из города — он так никогда не ходит на даче. И вообще утром его машины не было — я еще порадовалась — да и дом выглядел закрытым. Как его бабушка умерла два года назад, так они здесь бывают только наездами. Так, на шашлыки большой шумной компанией поорать песни до утра. Дебилы!
— Твоя мама попросила тебя забрать.
От этого сообщения у меня просто перестали ходить ноги. И я, точно на ходулях, вытолкала Андрюху на крыльцо и дальше — к калитке. Мы не говорили с мамой после того звонка. Я просто кинула ей сообщение, что уже на даче и у бабушки все хорошо.
— Ты для этого сюда притащился?
Я пыталась сдержать злость. Он не виноват. Он явно бросил какие-то дела в городе…
— Да, твоя мама попросила приехать. Я не мог ей отказать.
Или не захотел? Чего так уставился? Теперь у меня точно сорвет крышу!
— А я вообще не собиралась никуда ехать! У меня завтра выходной.
Андрюха сунул руки в карманы джинсов.
— Дашка, за что ты на меня орешь? С матерью разбирайся!
— А ты мог не переться сюда, а сначала хотя бы позвонить мне!
Да, я не имела никакого права на него орать.
— Твоя мать как раз предупредила меня, чтобы я не смел тебе звонить. Я не знаю, что ты там натворила…
Мое лицо сделалось маской. Скулы точно свело!
— Из дома ушла! — выпалила я, поняв, что прошедшее время легко заменить на будущее. Я домой не поеду. Ни в жизнь! Что вообще за фигня происходит?
— На дачу?
Он точно не въезжает.
— Нет. К парню.
— Да я знаю. Мать проболталась. Я просто так спросил. Думал, что ответишь. Вдруг соврешь.
— А чего мне тебе врать? Я вообще никому не вру. Короче, я никуда не еду. Извини, что тебя сорвали. Это идиотизм какой-то!
— А это действительно дурь! — Андрюха растопырил карманы еще шире. — Он бросит тебя, как только ты ему надоешь.
Андрюха сделал паузу. Ждет ответ? Не дождется!
— Знаешь, Даш, я слишком давно тебя знаю, поэтому никогда не поверю, что он долбанной Хорватией тебя купил. Но это тупик, Даш. Зачем он тебе? Себя не уважать…
— А я твое мнение спрашивала? Ты, блин, чё лезешь? Завидно? Завидно, что он смог, а ты нет? Поищи по своему уму девку, а от меня отстань, понял?
Какое счастье, что бабушка вышла в этот момент на крыльцо и позвала меня в дом. Этот дебил еще потоптался немного во дворе и наконец шарахнул калиткой.
— Бабушка, посмотри, Андрей уехал?
Он уехал, фу…
— Матери позвони.
— Не буду, — буркнула я.
Как еще не заорала. У меня внутри все ходило ходуном. Сейчас бы с бабушкой не поругаться.
— Знаешь, я поеду в город.
— И правильно. Поговори с матерью на кухне.
— Я не поеду к ней! — отрезала я. — Я поеду к Кузе.
И я действительно поехала. На электричке. И была в городе в девять вечера. Я послала ему уже пять сообщений, два раза звонила. Трубку он не брал. Куда теперь податься? Пойти даже не к кому. Как же так… Огромный город, а у меня в нем никого… Завалиться в какой-нибудь клуб? Денег, может, и хватит до утра, но в таком виде меня туда не пустят. Черт! Тихонов, блин, ответь ты уже!
Половина десятого. Была не была! Поеду к нему. Приехала. Позвонила в звонок. Никто не ответил. Буду сидеть на лестнице под дверью. А что мне остается?! Бабушке я позвонила еще с вокзала, сказала, что у меня все хорошо, и мы с Кузей встретились. Машке я тоже бросила сообщение, что домой не приду, не ждите. Домой не приду, а куда приду, не знаю…
Начала бродить вокруг дома и наткнулась на припаркованную Бэху. Номер я запомнила. Что за фигня? Тихонов дома и не открывает? Я снова поднялась на этаж и позвонила. Звонила долго, как идиотка. Не может же он спать и не слышать! Потом снова набрала его номер. Тишина. Половина одиннадцатого. Что делать? Черт… Он ведь мог поехать домой навестить Таську и остаться там ночевать. Но почему без машины? Так, может, отец забрал его по дороге. А телефон? Четыре часа не брать его в руки? Или он меня игнорирует? Но за что? Мы же не ругались с утра.