Влюбленный Дракула
Шрифт:
— Простите, миссис Вестенра, но я не совсем поняла, — заметила я. — Насколько я помню, Сафо — это древнегреческая поэтесса. Миссис Квинс тоже пишет стихи?
— Милая, милая Мина, до чего ты наивна и неиспорченна. Однако тебе следует познакомиться с некоторыми современными понятиями. Доктор Сивард большой специалист по научной части и мог бы прочесть тебе настоящую лекцию. Ты ведь еще не знакома с доктором Сивардом, моя девочка? Он буквально с ума сходил по Люси, но у бедняжки не было ни малейшего шанса. Кто в здравом уме поменяет лорда Годалминга на какого-то
Люси никогда не упоминала об этом докторе, который, как выяснилось, входил в число ее отвергнутых поклонников. Я вопросительно посмотрела на нее, но она лишь равнодушно пожала плечами и налила себе еще чаю.
— Так вот, когда я передала эту историю доктору Сиварду, он сказал мне, что в современной психиатрии есть даже такой термин — «сафизм». Его применяют к женщинам, которые… как бы это выразиться деликатнее… В общем, они питают к другим женщинам чувства, которые нормальные женщины испытывают к мужчинам.
— Мама, сделай одолжение, прекрати пугать нас страшными сказками, — подала голос Люси. — Стоит ли повторять досужие сплетни? После всех твоих рассказов Мина, встретившись с мистером Квинсом, будет смотреть на него, как на чудовище!
— Ну, это вряд ли, — покачала головой миссис Вестенра. — Надо отдать ему должное, он очень хорош собой. Поэтому я и хотела предостеречь нашу дорогую Мину. Не удивлюсь, если этот красавчик попытается поймать ее в свои сети и отбить у мистера Харкера.
— Мама!
Люси в досаде бросила на тарелку тост, от которого ни разу не откусила.
— Мина помолвлена и любит своего жениха. Она не из тех, кого можно поймать в какие-то там сети. Думаю, ее чувства выдержат любое испытание.
— Мои милые девочки, вы обе слишком наивны, — со снисходительной улыбкой протянула миссис Вестенра. — И мой долг открыть вам глаза на бессовестные методы, при помощи которых некоторые молодые люди завоевывают доверчивых девиц. Иначе вы, не дай бог, станете жертвами ловких проходимцев. Признаю, мистер Квинс, подобно большинству американцев, не лишен обаяния. Но девушке, которая окажется во власти этого обаяния, придется горько об этом пожалеть. Кстати, его увлечение живописью тоже свидетельствует о порочных наклонностях! Не сомневаюсь, живописью мужчины занимаются исключительно для того, чтобы иметь повод глазеть на обнаженных натурщиц!
Миссис Вестенра так разгорячилась, что над верхней губой у нее выступили бисеринки пота. Она промокнула губы салфеткой, потом схватила веер и принялась яростно обмахиваться.
— Уверена, Мина отнюдь не считает мои предостережения излишними, — заявила она. — У нее нет матери, а значит, ей приходится полагаться на советы взрослых опытных женщин, которые находятся рядом. Верно, Мина?
Мне оставалось лишь кивнуть в знак согласия, тем более что подобную фразу я частенько слышала из уст директрисы. О том, что все предостережения миссис Вестенра разожгли во мне желание как можно скорее увидеть порочного и обольстительного американца, я сочла за благо умолчать.
— Вы хорошо
— Увы, детка, про крепкий сон я давно забыла, — вздохнула миссис Вестенра. — Эту ночь, как и все предыдущие, я до рассвета ворочалась в постели.
— Очень вам сочувствую, — сказала я. — Теперь я понимаю, почему Люси сегодня такая бледная. Наверное, ты тоже провела ночь без сна? — повернулась я к Люси, лицо которой точно окаменело.
— В полночь я заглянула в твою спальню, мама, — произнесла она, коснувшись руки миссис Вестенра. — Ты дремала, хотя очень беспокойно. Я долго сидела у твоей постели, но, полагаю, ты этого не помнишь.
— О, дорогая, ты не должна лишать себя сна! — воскликнула миссис Вестенра. — Если я больна, это не повод для того, чтобы ты повредила собственному здоровью. Надо поговорить с доктором Сивардом, возможно, он пропишет тебе какие-нибудь снотворные средства.
— Я не буду их принимать, — не терпящим возражений тоном заявила Люси. — Кто-то должен бодрствовать на случай, если тебе вдруг понадобится помощь!
— Бодрствовать по ночам? Но для этого есть слуги! Девочка моя, ты меня огорчаешь! Если бы твой отец был жив, он подтвердил бы, что следить за своим здоровьем чрезвычайно важно!
Миссис Вестенра так сильно затрясла головой, что дряблая кожа у нее на подбородке отвисла еще сильнее.
— Господи Боже, надеюсь, что Мина не станет свидетельницей одного из моих ужасающих приступов. Они всегда начинаются так внезапно! На обычное учащенное сердцебиение это совершенно не похоже. Доктора говорят, у меня грудная жаба, это очень опасный недуг. Бывает, я чувствую себя более или менее сносно, и вдруг грудь пронзает острой болью.
Миссис Вестенра указала рукой на область сердца и принялась поглаживать это место, стараясь дышать как можно глубже и медленнее.
— Ужасно сознавать, что твое сердце вот-вот разорвется, Мина, — пожаловалась она. — Во время приступов меня охватывает невыразимый страх, кожа становится холодной, как лед, а кровь словно замирает в венах. Мое бедное сердце судорожно колотится, пытаясь привести кровь в движение, но все его усилия напрасны. В такие минуты я чувствую, смерть совсем близко. О, как это печально, оставить этот мир! Правда, за его пределами меня ждет встреча с моим бедным обожаемым супругом!
Воспоминание о покойном мистере Вестенра заставило ее разразиться слезами.
Все то время, пока ее мать описывала свою болезнь, Люси сидела с отсутствующим выражением и попивала чай. Позднее, когда мы с ней остались вдвоем, я заметила:
— Если бы ты, подобно мне, выросла без матери, возможно, ты больше бы ценила материнские заботы.
Она взглянула на меня так, словно слова мои показались ей предательскими.
— Я всего лишь хотела сказать, что сейчас, когда детство осталось позади и я вступаю во взрослый мир, я особенно жалею, что у меня нет матери, наставления которой удержали бы меня от промахов и неверных шагов, — пояснила я.