Вначале была ненависть…
Шрифт:
Инспектор молча кивнул в знак приветствия, делая записи в своем блокноте.
Изощренный план Амелии имел успех. Страх перед восставшим зомби и местью умерших настолько глубоко засел в Клариссе, что сразу после того, как она пришла в себя в больнице, она подписала признание своей вины. В мельчайших деталях она поведала инспектору и другим сотрудникам полиции, что произошло и как все было задумано. Так что после небольшой проверки не оставалось никаких сомнений в том, что на этот раз она говорила правду.
Только после дачи показаний Кларисса узнала, что зомби был не настоящим и ее просто чудовищно разыграли, если это можно назвать розыгрышем. Однако, ко всеобщему удивлению,
– Видите, инспектор, – торжествовала Амелия, – все-таки я была права. Кларисса жутко суеверна, я поняла это из нашего недавнего разговора. Поэтому мне и пришел в голову этот план натравить на нее якобы восставшего из гроба мертвеца. Она была так напугана, что сразу же созналась в своих преступлениях. Никто не знает, как долго пришлось бы вытягивать из нее правду в противном случае. Крису, конечно, пришлось нелегко притворяться мертвым, ему надо было хорошенько постараться, чтобы она поверила, что он действительно умер, а потом восстал, – Амелия замолчала. Через несколько минут она продолжила: – Я до сих пор не могу привыкнуть к мысли, что она моя сестра… моя сводная сестра. Все это мне кажется таким странным.
Инспектор хоть и был полицейским, но он также был коренным жителем Уэльса. Поэтому после уговоров, не имея других идей, он скрепя сердце согласился на план Амелии, хотя тот казался ему довольно экстремальным. Он переживал, что кто-нибудь из присутствовавших у склепа может умереть от страха, когда «воскреснет» Крис, но решил не высказывать свои опасения вслух. Позже они уговорили священника, изначально настроенного категорически против, участвовать в их авантюре. К счастью, план удался, и им удалось раскрыть довольно запутанное дело без лишних жертв.
– Вы правы, мисс Гриффит, – кивнул инспектор. – Я сначала было решил, что у нас получится поймать Клариссу Дженкинс, не прибегая к вашему плану. Но она была настолько осторожна в своих действиях, что не оставила никаких следов. Без ее собственного признания нам бы не удалось ее раскрыть. Так что вопреки здравому смыслу мне пришлось просить вас и вашего друга о помощи.
– В самом начале мы даже не догадывались, что убийство профессора и нападение на моего отца как-то связаны, – рассказала Амелия. – Мы поверили в слухи о том, что профессор Оуэн проводил опыты над пациентами в своем кабинете. К тому же Кларисса убедила нас, что доктор Пауэлл причастен ко всему происходящему. И когда мы с Крисом обнаружили ту хижину в лесу и нашли там деньги, мы больше не сомневались в его причастности к преступлению.
– Вы, видимо, тогда возомнили себя настоящими сыщиками, раз решили не обращаться в полицию, – инспектор посмотрел на Амелию и ее друга. – Ну что ж, раз все улажено, мне нет нужды упрекать вас в этом. Продолжайте.
– Потом Кларисса пригласила меня к себе в гости, – продолжил Крис. – Когда я пришел, она начала жаловаться на неудачные отношения с бывшем парнем, но потом ее срочно вызвали в клинику к одному из пациентов. Ничего не подозревая, я взял один из фотоальбомов и начал его просматривать. Еще при первой нашей встрече меня поразило, насколько Кларисса и Амелия похожи друг на друга. Даже не столько внешне, сколько манерами, поведением, жестикуляцией. Я как-то сказал об этом Амелии, но она не обратила внимания на мои слова. Да и сам я потом о них забыл. Но когда я взял альбом, мне вспомнилось мое первое впечатление, и я подумал, что, возможно, на детских фотографиях, я замечу еще какое-нибудь сходство.
– Мистер Маунт, вам не нужно извиняться за то, что вы взяли без спроса ее альбом, – улыбнулся инспектор.
– Да я вроде бы не извиняюсь. Хотя вы правы, немножко извиняюсь, –
– Конечно, понимаю. Мы, жители Уэльса, довольно сообразительные люди, – кивнул инспектор.
Копия письма уже была приложена к делу:
Дорогая Кларисса,
сейчас самое время поведать тебе большую тайну. Когда ты будешь читать это письмо, меня уже не будет на свете. Но я хочу, чтобы ты знала, что сейчас, оплакивая меня, ты плачешь и скорбишь не по своей умершей матери, а по своей тете. Я знаю, это сложно понять, но я постараюсь объяснить тебе, почему я поступила именно так.
Я хочу, чтобы ты знала, что твоя настоящая мать погибла много лет назад. Она была моей родной сестрой. Наши дети родились примерно в одно и то же время. С той лишь разницей, что я состояла в законном браке, а твоя мать, когда ты родилась, была совершенно одинока и глубоко несчастна. Единственным мужчиной в ее жизни был лорд Гриффит. Они любили друг друга, и плодом их любви стала ты, Кларисса. Однако твой отец по некоторым причинам отрицал любовную связь с твоей матерью и не хотел признавать тебя, моя дорогая. В то время он обручился с другой женщиной, брак с которой сделал бы его владельцем огромного состояния. Старый лорд, твой дед, был против их брака и, узнав о любовной связи сына и твоей матери, хотел отменить помолвку. Если бы не скоропостижная смерть старика, то, вероятно, лорд Гриффит женился бы на твоей матери и вырастил тебя как свою дочь. Но этому не суждено было случиться. Старый лорд умер, и больше никто не мог помешать твоему отцу жениться на другой женщине.
Твоей матери ничего не оставалось, как обратиться в суд с требованием выплаты алиментов. Ей нужны были средства к существованию, чтобы поставить тебя на ноги. Но к несчастью и к ужасу твоей матери, тест на отцовство оказался отрицательным. Как выяснилось позже, его проводил некий доктор Оуэн. Долгое время он конфликтовал с семейством Гриффитов, однако в лице твоего отца он увидел возможность владеть и управлять собственной клиникой. А твой отец, в свою очередь, воспользовался помощью доктора, чтобы избавиться от вас. Поэтому, как мы с твоей матерью и предполагали, доктор Оуэн подменил результаты теста, чтобы лорд Гриффит в будущем стал его спонсором.
Но, к сожалению, у нас не было веских доказательств их тайного соглашения. Никто больше не верил нашим словам. В честности же Оуэна, наоборот, никто не сомневался. Но я верила твоей матери, которая со слезами на глазах заверяла меня, что лорд Гриффит был единственным мужчиной в ее жизни. Я верила ей безоговорочно.
Когда нашим малышкам было по полгода, случилось несчастье. Моя дочурка, твоя двоюродная сестра, тяжело заболела. Я и сама тогда занемогла и с трудом передвигалась. Твоя мать предложила отвезти мою дочь в больницу, потому что самой мне это было не под силу. Ты, Кларисса, в тот вечер осталась дома со мной.
По дороге в больницу они попали в ужасную аварию и буквально в считанные минуты обе сгорели в машине. Мне было так страшно и тоскливо, что я не видела смысла дальше жить. Но и отдать тебя какому-то чужому человеку тоже не могла. Ты стала смыслом моей жизни. Я сказала всем, что в машине сгорела моя сестра и ее ребенок, тебя я оставила себе, и с тех пор мы с мужем относились к тебе, как к своей родной дочери.
Я пишу это письмо, потому что знаю, что скоро умру, и поэтому не хочу больше тебя обманывать. Знай, Кларисса, что ты родная дочь лорда Гриффита. Надеюсь, ты простишь меня за то, что я так долго скрывала от тебя правду.