Вне конкуренции

Крон Марта

Что-то как-то Каюмов не подходит под это описание.

Откуда??? Кто? Неужто крот? Но где?? В подполье не может сидеть! На виду?

Чёрт!!!

Ольга Анатольевна смаргивает замешательство, а потом всем обликом напоминает Медузу Горгону. Змеёй смотрит, в камень превратить хочет.

Кажется, я выбила страйк. Заведующая не терпит моего гона и теряет контроль. Тяжело ей даётся проглотить моё высказывание, шея аж вздулась, как давится.

– Решать вам, Ия Владленовна. Я лишь предлагаю свою помощь.

Получила

по носу! В следующий раз поубавишь гонор. Если вообще будет этот следующий раз…

– Моё решение вы узнаете позже! Сначала я обговорю всё с мужем! Стоит ли вообще поступать в ваш институт! – на этих словах отодвигаю с характерным скрипом колёсиков кресло и с осанистым видом выхожу в холл, где меня ожидают бодигарды.

Даю знак покидать это учреждение и тянусь в карман за мобильным, дрожащим пальцем жму на иконку вызова Игната.

– Поступила? – сразу же спрашивает.

– Нет! – тяжело выдыхаю. – Хьюстон, у нас проблемы!

ИГНАТ.

– Тук-тук! – слышу голос своей принцессы и отрываю голову от бумаг. – Любовницы нету? – бродит прищуром по кабинету, не торопясь входить.

– Вот только вышла, вы с ней разминулись. – молодняку охота шутить, подхватываю затею.

– Не увидела никого! Только твоя секретарша у кофемашины стоит! – упирает руки в бока, топает туфелькой, дразнит глазами.

Забавно.

– Я про неё и говорю. След от помады показать? – подманиваю бусинку пальцем, пусть поищет, истрогает всё моё тело.

– Красный? – уточняет артистка, увлажняя губы языком. Медленно, по контуру.

– Да, крупный такой засос. – говорю сипло, наблюдая за её кошачьей походкой.

Бёдрами качает. Издевается что ли?

– Ха! – жмёт мне кончиком пальца в нос.
– А у неё розовый блеск! Прокол, господин Розанов!

– Так заново же накрасилась. – до победного.
– Всё на мне оставила. Показать где больше всего? – подёргиваю бровями, тянусь к клёпке на брюках.

Ия розовеет и закатывает глаза, типа «Ой, чего я там не видела?».

Моя юная супруга ещё не научилась играть до конца. Оглядывается на дверь. Пасует перед вожделением. Стыдится своих желаний. Моих ещё больше. Ей трудно переступить через границы и запреты вне дома.

– Потом покажешь! А сейчас у нас важный разговор! – специально переводит тему, боится, что я захочу посмотреть, как глянец стола будет зеркалить её обнажённую кожу.

А я хочу. Оголодал по ней за весь день. Делаю резкий выпад вперёд, хватаю малышку за запястье и рывком усаживаю к себе на колени. Бусинка без каких-либо указаний перекидывает через меня одну ногу и обвивает руками. Ластится носом об мою щёку:

– Кто-нибудь может войти? Антон?

– Как войдёт, так и выйдет. – сжимаю тонкую талию. Дыхание вмиг тяжелеет. Пульс начинает качать горячую кровь. В груди пламенный мотор.

– У меня юбка задралась, Розанов! Покажешь ему мою попу?

–

Ничего не покажу. – накрываю ладонями упругие булочки, сжимаю, взлетая от кайфа до небес. – Всё моё.

– Давай серьёзно, Игнат! – сдавленно призывает, а сама у меня по затылку ногтями скребёт.

– Давай. – сгребаю её блузку на спине, порвать бы нахрен, мешает.

– Это важно… - всё, уплывает моя бусинка, голову назад откидывает, подставляет чувствительные местечки.

– Да… - целую кожу у неё на шее, сладкая, пахнет изумительно.

– Я приехала сказать…

– Говори… - по венам разливается обжигающий поток, надолго меня не хватит, последние манеры держу.

– Блин, Розанов!! Какое там стоп-слово??? – через нашу одежду чувствую, как колотится её сердце.

– Его нет. Меня не остановить… - двигаюсь к нежным губам, хочу стеснить её дыхание.

– Я не шучу, Игнат! – вдруг прилетает мне по уху.
– Мне грозит опасность!

Всё. Нехилый такой разгон от моей ручной девочки до властной жены.

– Тебя учёба так напугала? – усмехаюсь, разлохмаченная такая.
– Ну, посиди ещё дома, подготовься. – снова тянусь урвать поцелуй.

– Каюмов меня напугал! Каюмов! – фиксирует ладонями мне голову, чтобы перестал её целовать и смотрел в глаза.

– Какое отношение имеет Каюмов к твоей учёбе?

– Что ни на есть прямое! – рьяно выталкивает воздух.
– И это унизительно, Розанов! – на взводе наращивает громкость.
– Саму заведующую заставил шестерить для него!! Он меня там продвигает, как несчастную сиротку! Добрая душа! Замолвил словечко! Тётка аж тряслась вся, когда я уходила! Мне его заручка не нужна, Игнат, понятно?!! Я дочь своего отца! Пройду там, где невозможно!! – поддаваясь буре эмоций, стискивает мне плечи и встряхивает.

Мою девочку конкретно напугали. Бушует всё в ней. Уже нагнали, как и говорил Наум Петрович, осаждают бусинку.

– Успокойся, Ий. – с чувством, с убеждением в глазах.
– На листочке мне имя и фамилию заведующей напиши. Я сам с ней разберусь. Каюмова тоже оставь мне, хорошо? – приподнимаю её подбородок.
– Не суйся к нему. – строго чеканю слова.
– Это обычная провокация, чтобы столкнуться со мной лбами. Разбудить меня хочет. Чтобы я среагировал.

– И ты среагируешь?

– Сначала выявлю подводные камни. – торможу её, лодку раскачивает, выпасть недолго.
– Не думай об этом.

– Как не думать, Игнат? – перехватывает инициативу диктовать, разрешаю, слушаю.
– Около нас трётся засланный казачок!! Кто-то слил Каюмову про институт! И знаешь, что, у меня есть подозрения! – грозно сверкает глазами.
– Кроме тебя про туризм мог узнать только один человек!

– Кто? – весь внимание.

ГЛАВА 23.

ИЯ.

– Бусинка, притормози. – предостерегает меня Игнат, пока я обгоняю его на лестнице и быстрее лечу вниз завтракать. – Я тебя потом не соберу.