Вне конкурса
Шрифт:
– Так о чем я говорила? Ах, да, я никогда не призывала кому-то тыкать вилкой в лицо. Это все поклеп плебеев! Я сказала, что если еще раз хоть одна падла посмеет мне помешать выполнять мою работу журналиста, то я возьму вилку и воткну ему в лицо. Я на том митинге присутствовала как репортер газеты, а ни как «манька с трудоднями», которой нечего делать. Потому тот ментенок не имел права меня задерживать. Я стояла на митинге оппозиции. У меня было удостоверение прессы, было служебное задание. И не смотря на это меня скрутили, и как какую-то шавку бросили в воронок! И что мне остается делать? Если государство, которому я плачу налоги, не может меня защитить,
– Дорогая моя, по-моему, ты как это говорят…Мало мало говоришь неправду? – вставил реплику Новиков, до этого явно получавший удовольствие от визгов журналистки.
– Я? Что ты имеешь в виду? Ты думаешь, я не смогу наказать эту погань? Думаешь, у меня дрогнет рука?
– Я не про это. Я имел ввиду налоги. Разве ты платишь налоги в России? Ты же гражданка Израиля? Или я чего-то не знаю. Просто для меня вопросы налогов очень важен.
– Пошли они, не плачу и все. У меня и работы официальной нет. Я безработный человек.
– Простите, – решил вступить в разговор Игорь, – А как же ваше задание для газеты?
– Так я на общественных началах. Трудового договора нет, дохода нет, налогов нет. За что, повторяю, за что я должна платить этому государству, а? Менты и гэбешные шкуры меня никогда не защищали, российская медицина меня однажды вообще чуть не угробила, образование я получала сама, просиживая в пыльных библиотеках на ужасной казенной мебели, от которой заработала геморрой, который лечу в Израиле за большие деньги. А зубы? Вы знаете, сколько мне пришлось отвалить в Хайфе, чтобы мне переделали зубы? Чтобы вы не знали таких проблем, вот сколько! Я люблю свою родину, но ненавижу государство.
– За что же вы его ненавидите в первую очередь? – спросил Новиков.
– А за то, что оно воюет с собственным народом!
– Как это?
– Вот смотрите. Дорог нет, коммунальных услуг нет, здравоохранения нет. Но за все это я плачу налоги. А если вдруг я не заплачу, то я преступница. То есть государство может драть с меня налоги, и давать мне то, что оно обязано, кое-как. Это нормально, государство не преступник, хотя не выполняет свои обязательства. За что я тут должна платить налоги, а? Я плачу только налог на машину, потому что я пользуюсь дорогами. Но на этом все, до свидания…
– Госпожа Юлия, – спросил Гуревич, – Вот вы сказали, что угрожали милиционерам, которые вас задержали. Вы действительно способны убить, отстаивая свои взгляды? Вы не считаете это чрезмерной мерой для доказательства своей правоты?
– Браво Игорь! Еще немного и можно выдвигать тебя в депутаты государственной думы! Какой острый вопрос, а? И так Юлия Павловна, к барьеру! Вам брошен вызов!
– Друзья мои, я уже много раз говорила на эту тему. Но для вас Игорь, повторюсь. Я могу убить за свою семью, за свою точку зрения, и, конечно же, за травлю.
– Травлю?
– За ту травлю, которую против меня устроили первые каналы страны, которые постоянно выставляют меня сумасшедшей в своих репортажах.
– Тогда почему создатели этих репортажей еще коптят белый свет?
– Я просто не хочу делать этого сейчас, потому, что собираюсь прожить долгую и счастливую жизнь. Мучителей своих надо забирать с собой. Как водитель автобуса, выехав на встречную полосу, забирает всех пассажиров с собой!
– В ваших словах чувствуется горькая обида на ваших, ммм…оппонентов.
– Про обиду – это не совсем то слово. Как мне однажды сказали, на смердов не обижаются… Но
– Браво Юленька браво! За это нужно выпить! Я пойду, позову официанты, – продолжая хохотать на весь зал, сказал Новиков, – Игорь помоги мне найти официанта.
Гуревич и Новиков отошли от бурлящей толпы. Синявская продолжала поливать грязью современный правящий класс. Отдалившись на достаточное расстояние Лев, понизив голос на пару октав, сказал:
– Если честно я не могу долго находиться в ее обществе. Занятная барышня, но любит повторяться, и создавать вокруг себя массовку. Иногда ее забавно послушать, знаешь, обороты речи, эпатаж, все такое.
– Тебе, правда, нравиться это нагловатая барышня?
– А что делать? Надо же себя как-то развлекать. Раньше светская жизнь бурлила, путчи, перевороты, пирамиды, смены правительства, а сейчас это болото. Политическая депрессия отражается и на светской жизни. Когда был экономический подъем, светская жизнь бурлила и клокотала. Бабок у всех было много, настроение у всех было хорошее! Сейчас не тот задор, а я не большой любитель девок и алкоголя. Как некоторые чинуши.… Вот и приходится подкидывать деньжат в топку политических баталий, и наблюдать со стороны, как такие как она покусывают власть имущих.
– Другим словами кутить теперь не хочется?
– Какой там! Народ с бабками начал постепенно разъезжаться, настроения нет никакого. Для хороших топ-менеджеров работы стало меньше, потому что нечем управлять, везде сокращения, не платят годовые бонусы, за которые они все и работали.
– А почему ты не уедешь?
– Я! Я это другая история, это другое отношение к деньгам. Понимаешь, какая разница, если у тебя ярд или половина ярда? Ну, никакой же разницы. После ста миллионов долларов деньги становятся цифрами на бумаге. И потери перестают отражаться на уровне твоей жизни. Но вот скучно одному сидеть на бабках. Хочется, чтобы вокруг тоже праздник был. Чтобы эти крысы бегали вокруг меня с высунутыми языками и просили кинуть им баблишки, дабы они почувствовали себя причастными к большому бизнесу. Не хватает этой челяди вокруг.
– Лев Николаевич, я восхищен вашей точностью и глубиной комментария. Человек растёт над собой, только анализируя себя. Только разум питает человека, и его сила бесконечна. Только всего равно не понимаю, если все как ты говоришь, уехали в Европу, так и ты езжай. В чем проблема?
– Честно? Вот тебе скажу по секрету. И свалил бы уже, может быть, свалил. Но в тот самый момент, когда уже стал складывать чемоданы из-под меня стали выбивать стул. Я точно знаю, кто виноват в том, что я до сих пор здесь, и даже не буду этого скрывать. Это Болотин Александр Вениаминович, который начал эту кампанию и продолжает ее, – сказал с явным негодованием Новиков, – Я уже давно почву готовил. А из-за этого ммм да…. Журналистам западным интервью давал, всякие программы экологические финансировал. Там солнечная энергия, переработка мусора, экологические всякие моменты. А мне что жалко? Нет, кинул сотку баксов на одну программу да на вторую, и про тебя уже хорошее пишут. Искренне так писаки тебя красками рисуют, будто ты святой. И кстати бесплатно, не то, что наши. Пока бабок не дашь, не про плохое, не про хорошее писать не будут.
Конец ознакомительного фрагмента.