Вне подозрений

Карр Джон Диксон

— Только не я, — внушительным тоном заявил Батлер, поднимаясь с кресла.

— Это правда, мистер Батлер?

— Конечно. — Однако само сочувствие к ней делало его мозг атрофированным. — Это была сурьма, не так ли?

— Да.

— В графине с водой?

Люсия быстро кивнула не глядя на него.

— Почему вы говорите, что все они против вас? — спросил Батлер.

— Потому что они думают, что только я могла добавить яд в графин. Или говорят так.

— Но ведь ваша горничная ополаскивала графин в ванной и наполняла его водой из крана. Разве Китти не могла тогда добавить яд?

— Нет.

— Почему?

— Полицейские говорят, что, подсыпав эту гадость в воду, ее нужно размешивать, пока она не растворится полностью, чтобы никто не заметил следов. И вообще, Китти этого не делала. Ведь я наблюдала за ней. — Люсия исподтишка покосилась на него. — Я бы предположила, что она могла это сделать, но…

— Но что?

— Я забыла сказать вам, что здесь была мисс Кэннон. Она тоже наблюдала за Китти.

— А потом?

— Китти поставила графин на стол. Она и мисс Кэннон вместе вышли из комнаты.

— А впоследствии, когда вы оставались здесь одна?

— Комната мисс Кэннон находится в конце галереи. Я велела ей сидеть там и следить за моей дверью, пока Дик не вернется, а потом слушать, не начнет ли он… ну, вы знаете. Никто не входил в эту комнату, кроме самого Дика.

Всегда сохранявший самообладание Патрик Батлер почувствовал, как его охватывает паника, делая холодную комнату слишком жаркой. Он начал гоняться за призраками.

— Мог кто-нибудь тайком пробраться сюда и подсыпать яд в графин? Может быть, через окно?

— Нет. — Люсия судорожно глотнула. — Я бы увидела его. Кроме того, ставни на обоих окнах были заперты изнутри.

— Погодите! Возможно, что-то было не так с краном в ванной?

— Нет. Полиция это проверила.

— Могу лишь сказать, что вам не о чем беспокоиться, — заверил ее Батлер. — Предоставьте все мне. Понимаете, миссис Реншо…

— Вы не могли бы… называть меня Люсия?

— А вы не возражаете?

Люсия протянула обе руки, и Батлер стиснул их. Ее красивые руки оказались неожиданно сильными, отметил он. Лицо Люсии было серьезным, почти нежным. Эта простодушная девушка наслаждалась жизнью и держала при себе старую гувернантку, потому что не могла вынести разлуки с ней. Она…

Внезапный стук в дверь заставил обоих вздрогнуть, как будто они были повинны в нескромном поведении. Дверь открылась, сразу привнеся в атмосферу суету и почти истерию.

На пороге стояла маленькая, опрятно одетая женщина, чьи глаза также свидетельствовали о недавнем плаче. Пушистые седые волосы не соответствовали ее возрасту — мисс Агнес Кэннон (с Кэннон-роу) было не больше сорока пяти лет. Волосы обрамляли мягкое круглое лицо, на котором поблескивало пенсне в золотой оправе. Она прижимала ко рту влажный носовой платок.

— Мистер Батлер? — осведомилась мисс Кэннон и вбежала в комнату, не дожидаясь ответа. — У меня для вас сообщение от мистера Денема. Он хочет, чтобы вы сразу же спустились.

— Прошу прощения, но боюсь, что…

— Пожалуйста, идите! — перебила его мисс Кэннон. — Мистер Денем говорит, что это очень важно. Это касается… полиции.

Глава 7

— Вы позволите мне ненадолго уйти? — обратился Батлер к Люсии. — Позже я хотел бы задать вам еще несколько вопросов.

И он поспешил вниз, думая о графинах с водой и вспоминая старину Чарли, сидящего за солиситорским столом в зале суда, машинально поигрывая горлышком графина. Что за нелепое совпадение! Мозг Батлера явно пребывал не в лучшем состоянии.

Чарлз Денем сидел на длинном диване в передней гостиной, куря сигарету и пуская кольца дыма.

— Ну? — осведомился Батлер. — В чем дело?

— Признаюсь, я начал терять терпение, — отозвался Денем. — Ты провел с миссис Реншо куда больше пяти минут. Она виновна или нет?

Батлер выглядел ошеломленным.

— Виновна ли она? — переспросил он.

— Да.

— Ты в своем уме, Чарли? Эта женщина невинна, как святая на небесах!

— Ты превозносишь женщин, — заметил Денем, наблюдая за очередным кольцом дыма, — а я их люблю. Люблю их причуды, их глаза, их губы. Но я предпочитаю видеть женщин на подобающем им месте, Пэт.

— О чем ты, черт возьми?

Батлер не видел, как смуглое лицо Денема слегка дернулось.

— Улики против миссис Реншо выглядят чернее ночи, — спокойно сказал солиситор. — Ты можешь придумать линию защиты?

Батлер не мог. Но слова, казалось, возникали сами собой.

— Позволь задать тебе еще один вопрос, Чарли. Ты считаешь Люсию Реншо дурой?

— Напротив. Она очень умная женщина.

— Отлично! Значит, по-твоему, если бы она отравила своего мужа, то оказалась бы настолько глупой, чтобы оставить такое количество улик против себя?

— В детективном романе — не оставила бы.

Батлер, открыв рот для ответа, внезапно застыл. Ему пришло в голову, что он недавно слышал точно такие же слова. Денем наблюдал за ним сквозь табачный дым. |

— Да, — кивнул Чарли, прочитав мысли собеседника. — Мы говорим цитатами. Но то, что я сейчас сказал о Люсии Реншо, ты ранее говорил о Джойс Эллис. Ситуация меняется, когда ты становишься вовлеченным в нее эмоционально, не так ли?

В его голосе звучала горечь. Повернувшись, он раздавил сигарету в пепельнице на столе рядом. На том же столе стояли два больших серебряных канделябра, с семью ответвлениями для свечей в каждом. Их блеск словно завораживал Патрика Батлера.

— Кто сказал, что я вовлечен в ситуацию эмоционально?