Вне

Марина и Сергей Дяченко

"Вне"

И тогда лабиринт коридоров оборвался, и они влетели в огромный, пыльный, заваленный рухлядью зал; прямо перед ними оказалась чья-то широкая спина, и Щек замер, изо всех сил прижимая к себе Дану.

Прямо вслед за ними в зал влетел начальник стражи в сопровождении озверелой шестерки автоматчиков; увидев широкую спину, все семеро тихо выстроились вдоль стены.

– Это кто же такой доблестный, - пробормотал Бог, не оборачиваясь, - какой же такой надежный

Автоматчики молчали. Начальник стражи вытер ладонью мокрый лоб:

– Это не девочка. Это берегиня, Господи, в нее фиг попадешь.

Бог наконец обернулся; на узком столике перед ним помещалась объемная, многоэтажная, страшно сложная игра.

Автоматчики вытянулись в струнку, а начальник стражи, наоборот, присел. Не верилось, что вся эта свора еще пять минут назад исходила жаждой убийства.

– Берегиня, - сказал Бог, оглядев Дану.
– Берегиня и пастушок, его взгляд уперся в Щека, и тот сразу понял, отчего присел начальник стражи.

Бог вытащил из нагрудного кармана измятую пачку сигарет. Из недр захламленного зала печально и длинно пробили часы.

– Значит, так, - сказал Бог, с сожалением втягивая в себя жидкий серый дымок.
– Если мальчик и берегиня все же прорвались, то следует соблюсти справедливость. Как тебя зовут, я забыл?

– Щек, - сказал Щек непослушным языком.

– Опять Щек, - Бог усмехнулся чему-то, понятному ему одному.
– Хорошо. Чего ты хочешь?

– Свободы, - сказал Щек увереннее.
– Я свободный человек. Я хочу наружу. А если.

Он готов был произнести сейчас самые страшные клятвы и самые нелепые угрозы, привести самые убедительные доводы в защиту своего права - однако речь его оборвали на корню.

– Да, - сказал Бог.
– Очень хорошо. Может быть, ты неправильно понял, но никто не собирается тебя удерживать, Щек. Де. то есть берегиня с тобой?

Щек молчал, ошарашенный.

– С ним, - вмешался начальник стражи.
– Если б не берегиня, фиг бы он ушел!

– Хорошо, - Бог снова склонился над своей игрой и осторожно перевел с позиции на позицию крохотную пульсирующую фигурку.
– Идите, ради бога. Только ведь жить там, Щек, нельзя. Нечего кушать и нечем дышать, и отовсюду лезет такая-сякая гадость. Ты-то, может, и выживешь, а берегини, - он покосился на Дану, берегини там и три дня не живут. Иди, только знай, что обратно под купол никто тебя не пустит. Иди.

Сигарета в его руке роняла красивый пушистый пепел. Начальник стражи смерил Щека торжествующим взглядом. Дана чуть слышно вздохнула и плотнее прижалась к Щековым ребрам.

Бог снова поднял голову:

– Ну что ты смотришь? Знаешь, чего мне стоит этот купол и те, кто под ним живут? Хочешь свободы - вперед. Беглец чер-ртов. Бунтарь. Повстанец, - он скривил губы и вернулся к своей игре.

Снова стало тихо. Где-то в глубинах зала осыпался песок.

– Так, это. Вывести их?
– несмело поинтересовался начальник стражи.

– Да, - резко сказал Бог.
– Только дай ему бумагу и перо. Пусть напишет, что я скажу. Для очистки совести. моей.

Онемевшими пальцами Щек разгладил на колене поднесенный начальником жесткий бумажный листок. Вопросительно глянул на Бога.

– Я, такой-то такой-то. Согласен покинуть пределы купола добровольно и без принуждения. Я осознаю необратимость своего поступка и знаю, что ждет меня снаружи. Подпись. Все.

– И она пусть напишет, - предложил начальник стражи.

– Берегини по нашим законам недееспособны, - Бог вытащил следующую сигарету.
– Идет с ним - пусть идет. Хоть и жаль, - и он снова глубоко затянулся.

– Я вам не верю, - сказал Щек.
– Там. За куполом. Есть жизнь. Другая и. лучше.

– Очень хорошо, - отозвался Бог равнодушно.
– Пойди и проверь.

Щек посмотрел на Дану - круглые синие глаза на узком, как стебелек, лице.

– А если. начал он, запинаясь, - если. вы мне покажете?

– Что?
– удивился Бог.

– То, что. там. Чтобы я посмотрел.

Бог присвистнул:

– Надо же! Щек, ты мне либо веришь, либо нет, либо идешь, либо.

– Пусть идет, - усмехнулся начальник стражи.

– Они лгут, - тонко сказала Дана.
– Купол. Не людей спасает от того, что снаружи, а то, что снаружи, спасает от людей.

– Как витиевато ты изъясняешься, де. то есть берегиня, - Бог равнодушно отвернулся к своей игре. Пробормотал, не поднимая головы: А кто это тебе такое интересное рассказал, а?

– Разузнать?
– деловито поинтересовался начальник стражи.

Дана снова вздохнула - Щек осторожно сдавил ее плечи.

– Фиг ты разузнаешь, - отозвался Бог голосом начальника стражи. После паузы добавил уже своим голосом: - Да и не надо. Зачем. Все равно.

– Там жизнь, - сказала Дана.
– там небо. Желтое-желтое небо и синее солнце.

Бог фыркнул:

– Обычно бывает наоборот. Впрочем, там ничего нет ни желтого, ни синего. Ничего.

– Есть, - сказала Дана.
– там деревья.

– Пожалей ее, Щек, - серьезно сказал Бог.
– Не надо. Не ходи.

Люк занимал полстены - от пола до потолка.

– После того, как отвалится люк, назад пути не будет, - сказал Бог.
– Мне, собственно все равно. Ну почему ты мне не веришь?!

Щек молчал и кусал губы.

Дана улыбнулась:

– Ты увидишь, Щек. Там облака.

Люк упал.