Внедрение
Шрифт:
— Почему тебя смущают мои слова?
— Потому что вы уже не помните, кем были в самом начале. Забыли ваш долг и функцию. От Полицейского Корпуса осталось одно название! Настоящие полицейские должны заботиться о соблюдении порядка и не допускать возникновения нарушений. А в кого вы со временем превратились? Чем вы отличаетесь от остальных варварских сообществ?
— Мы всё так же следим за порядком, но только в своём собственном племени. Выживание нашего народа является для нас первостепенной задачей! Нам нет никакого дела до остальных, они
— Вот именно… Из-за отсутствия достоверной информации мы сделали неправильные выводы. Когда началась Великая Война, я с группой товарищей выполнял особое задание — искал местоположение племени экипаж. К сожалению, нам так и не удалось обнаружить их, но зато во время странствий мы узнали, где обосновался Корпус. Исходя из ложных предпосылок и наивно рассчитывая на то, что в вас ещё осталось хоть что-то от древних полицейских, я уговорил своих немногочисленных друзей бежать к вам после нашего поражения в войне. Как же глубоко я ошибался!
— Я слышу горечь в твоих словах, Сеймур! — жёстко произнёс ПервыйПослеВторого. Аргументы техника рассердили его. — Благодари судьбу за то, что ты не погиб по дороге и всё же добрался к нам, по меньшей мере в Крепости тебе и твоим друзьям сохранили жизнь!
— Но взамен отняли свободу…
— Это достойная плата за безопасность. Ничего не даётся просто так. Таковы законы существования на звездолёте, и не в наших с тобой силах их изменить.
— Да уж… Наш мир жесток и беспощаден к проигравшим.
— Выбирать не приходится. У нас есть только один корабль в распоряжении, — усмехнувшись, обронил поисковик.
— Иногда я завидую ангелам и другим отсталым племенам этой части ковчега за их божественную веру в Мета. Порой меня даже посещают мысли о том, что все наши представления о звездолёте — обман. А если нет никакого корабля? Может, весь окружающий нас мир — действительно Мет? И Прометея никогда не существовало… Вдруг вся наша история ложна?
— Мне довольно странно слышать подобные речи из уст техника. А вот это — что такое, по-твоему? — Ремар постучал костяшками сжатого кулака по панельной облицовке стены туннеля. — Ведь это искусственный материал.
— Но как отличить искусственное от живого?
— Искусственное статично, если не приложить к нему внешнее усилие. Живое способно само, без влияния извне, пребывать в движении.
— Интересное объяснение… Однако Вы же знаете, что планировка переходов может меняться со временем. Формы, ранее казавшиеся незыблемыми, способны становиться вдруг подвижными и принимать другую консистенцию. Разве это не признак живого?
— Ты хочешь сказать, что наш ковчег — это живой организм?
— Всё может быть… — пожал плечами старик. — Мне кажется, что тот, кто им управляет, определённо имеет много общих черт с живыми созданиями.
— Ты и впрямь уже поверил в бога Мета, — засмеялся ПервыйПослеВторого. — Неужели жизнь в Корпусе так повлияла на твои мозги?
— Похоже, во всём виноват мой возраст. Хочется верить,
— А вместо этого перейдёшь на тёмную сторону Мета, — насмешливо проговорил поисковик.
— Уж лучше так, чем пустота и абсолютное ничто.
— Ты уже совсем скис! Нам ещё предстоит одно важное дело, поэтому соберись и не паникуй!
— Ни коем образом, начальник! Это просто мысли вслух. Философия…
— Если ты так любишь философствовать, то тебе после войны надо было искать приюта у эзотериков, а не у нас, в Полицейском Корпусе.
— Найти их ещё труднее, чем экипаж. Да и кто знает, что они сейчас из себя представляют? Может, название их племени тоже уже ничего не значит, как и у вас.
— Ты опять дерзишь, Сеймур. Смотри, как бы тебя не услышал оберлейтенант! Я не могу вечно защищать тебя.
— Он ещё тот варвар… Впрочем, как и все штурмовики, — вздохнул техник.
— Вот в этом ты прав! Кстати, он уже идёт к нам, так что попридержи свой язык!
Командир штурмовиков остановился буквально в шаге от них и подчёркнуто официально заявил:
— ПервыйПослеВторого, отряд готов к выполнению задачи. Какие будут указания?
Ремар поднялся на ноги и взглянул в сторону бойцов. Все они собрались в одну сплочённую группу и с арбалетами в руках замерли в ожидании приказа.
— У твоих людей слишком агрессивный вид, оберлейтенант, — заметил поисковик. — Нам не следует провоцировать пограничников. Прикажи убрать оружие. На заставе должно сложиться впечатление, будто перед ними мирная делегация, а не захватчики.
По лицу штурмовика было видно, что он не в восторге от этой идеи, однако особых возражений с его стороны не последовало:
— Вас понял, но всё же идти будем в боевом порядке. Я как-никак отвечаю за Вашу безопасность.
ПервыйПослеВторого лёгким кивком головы выразил согласие и тут же отправился к полицейским, жестом руки поманив техника и оберлейтенанта за собой. Как только все трое приблизились к группе, бойцы плотным кольцом окружили их, готовые в случае нападения защищать начальника экспедиции, командира и даже арестанта своими собственными телами.
Отряд скорым шагом двинулся в путь. Два разведчика шли впереди группы с арбалетами в руках, остальные полицейские, следуя приказу, сложили их и убрали в чехлы за спиной. Теперь из чехлов торчали две рукояти — меча и арбалета. Ремар не опасался за свою жизнь, зная, что штурмовики могут моментально привести оружие в боевую готовность. Он уже много раз видел, как они одним взмахом руки выхватывали арбалет из-за спины и, мгновенно зарядив его болтом, превращались в беспощадных убийц. У них даже существовал особый вид соревнований на скорость: чемпионом становился тот, кто быстрее всех мог достать арбалет и произвести выстрел с точным попаданием в мишень. Иногда живой мишенью становился враг, захваченный в плен, или преступник, нарушивший законы Полицейского Корпуса и приговорённый к смертной казни.