Внешний враг
Шрифт:
— Ешь. Так за каким лесом?
Иосиф опустил глаза.
— За лесом. Не знаю где…. Ищу…
Жалость окатила Масленникова жаркой волной. Уже не расспрашивая дальше, он готов был сам рассказать, что случилось с мальчишкой. История была наверняка не хитрой. Разбойники или степняки, или еще кто-нибудь, из такой же братии, охочий до легких денег напал на весь. Поселянам пришлось плохо — разбойники кого порубили, кого увели с собой. Наверняка путь в неволю был не близкий и вот он ухитрился сбежать по дороге. А теперь идет домой.
— Ничего… Не пропадем… — сказал Исин. — Чтобы четыре мужика да с жизнью не справились? Да быть такого не может!
— Я найду, — серьезно сказал малец. — Я уже большой. Двенадцать зим…
— Тебе плохо было с ними? Обижали, небось? — спросил Гаврила, ломая разговор.
Иосиф кивнул.
— Да.
И не впопад добавил.
— Они веселые были. Плясали, песни пели…
— Ничего, — сказал Избор. — Мы тоже плясать умеем. А как Исин песни поет! Заслушаешься…
Он хотел успокоить и развеселить мальчика, но тот действительно оказался взрослее, чем казался.
— Вы меня сейчас не бросите?
Гаврила улыбнулся.
— Нет.
Избор, проведя рукой по воздуху, наткнулся на плечо ребенка, потом коснулся головы, ладонью погладил по волосам.
— Ну, что ты. Конечно нет… Мы же только встретились… У нас впереди долгая дорога и крепкая дружба.
Гаврила увидел, как лицо мальчика озарила мимолетная радостная улыбка.
— Послушай-ка Иосиф. А как ты тут очутился?
— Пришел со стариками. Они выбрали место и ждали…
— Пауки, — пробормотал Исин. — Ну, чисто пауки…
— Нашлись добрые люди… Навели, показали… — всем сразу объяснил Избор.
Хазарин уже закончил есть и теперь облизывал пальцы. Иосиф усердно заработал челюстями, и Гаврила отвел глаза. Жажда, о которой он позабыл, вновь напомнила о себе и обо всем, что привело их к этим камням. Он вспомнил и тут же опять забыл о жажде.
— Яйцо? — вскрикнул он. — Где яйцо?
Мальчишка бросил жевать и удивленно посмотрел на него.
— Избор, где яйцо?
— Не знаю, — растерянно ответил воевода. Масленников поднялся, и сделала несколько шагов в сгущающуюся темноту.
— Свистни, — посоветовал Исин. — Наверняка прикатится. Чего-чего, а уж прятаться оно умеет.
За эти два дня воевода уже понял, что яйцо относится к себе бережно и в случае чего о себе позаботится в самую первую очередь. Гаврила послушался. Поднеся ладони к губам, он крикнул:
— Яйцо!
Он вслушивался в темноту и услышал там легкий перестук, словно недалеко от него, точила зубы о камень мелкая мышь. Богатырь сделал несколько шагов навстречу звуку и увидел, то, что искал. Яйцо, как покалеченная птица топталось на одном месте. Оно кружилось, словно в припадке безумия возомнило себя волчком.
— Яйцо!
Глаза Избора еще ничего не видели, но темнота в них уже наполнялась какими-то
— Что с ним? Разбилось?
Вытянув руку, Избор пошел на голос. Окрик Гаврилы остановил его в двух шагах от яйца.
— Оно кружит на одном месте…
Воевода улегшись на землю дождался, когда оно описав круг ткнется в его ладонь, но вместо того чтобы затихнуть оно продолжало ворочаться в руке.
— Что там? — прокричал от костра Исин.
— Перерим! — сквозь зубы сказал Избор. — И тут нашкодил…
Гаврила молчал, но невысказанный вопрос висел в воздухе.
— Ничего, — сказал наконец воевода, чувствуя как яйцо, словно чье-то вырванное сердце бьется в его руке. — Талисман с нами, а значит мы почти всемогущи. Переможем и это!
Он вернулся к костру и, найдя ощупью мешок, засунул туда, где их ждала бутылка с джином, и ковчежец, и яйцо. Едва они коснулось друг друга, как яйцо перестало дергаться.
— Я же говорил, обойдется, — довольно сказал воевода. — Отлежится к утру.
Раздвигая руками тени вокруг себя он добрался до стариковской поклажи и постелив за камнями какую-то рухлядь сказал Иосифу.
— Ложись… Завтра утором в дорогу.
Мальчишка, разморенный сытостью и теплотой, клевал носом.
— А вы? — сонно спросил он. — Вы как?
Гаврила уловил в его вопросе страх. — «Не пропадете ли вы куда-нибудь?»
— Не беспокойся, — сказал он, усмехнувшись. — Мы тебя посторожим…
Мальчишка кивнул и с головой ушел в сон. Несколько мгновений он лежал тихо, а потом засвистел носом.
— Спит?
Небо над ними стало совсем черным. В камнях свистел ветер, вызывая дождь, но его уже не было — то ли вода, там наверху, кончилась, то ли у Богов изменились замыслы. По небу неслись тучи мрачного вида настолько занятые, что не было у них времени пролиться дождем над этим счастливым местом.
— Все при деле, — сказал Гаврила. — Даже тучи…
— Я тебе тоже дело найду. Будешь нас стеречь всю ночь…
Исин кивнул, согласный с воеводой и непритворно зевнул. Исин услышал его и не удержался и судорожно вдохнул.
— Ну, а если враги попрут тучей, тогда буди, конечно.
Гаврила усмехнулся.
— Ну, если только тучей…
Глава 21
Избор волновался зря. Враги этой ночью не лезли не тучей, не поодиночке и всем удалось выспаться.
Под утро Гаврила Масленников разбудил всех. Глаза у друзей еще слезились, но все что произошло вчера не оставило других следов кроме рези в глазах, когда они смотрели на яркий свет.
— Ну, что? — с беспокойством спросил Гаврила.
— Вижу, — недовольно щурясь сказал воевода. Голос его звучал недовольно и радостно улыбающийся Исин спросил.
— А тебе что мало этого? Из-за угла хотел бы видеть?
— Мало. Если драться придется…
— Если? — удивился Масленников.
Воевода поправился.