Внесите тела
Шрифт:
– А этот откуда взялся?
– Он как раз вошел… – Мэри хмурится. – Кажется, это было в тот раз… или в другой, не важно. И королева сказала: вот мужчина для меня, Уилл вам не чета, он не станет кривить душой. Но она мучила и дразнила их всех. Анну не разберешь: то читает вслух мастера Тиндейла, то открывает рот, а оттуда торчит дьявольский хвост.
С тех пор, если верить Шелтон, проходит год. Гарри Норрис и мистрис Шелтон мирятся, и Гарри смиренно приползает в ее постель. Все возвращается на круги своя до сегодняшнего дня. Двадцать девятого апреля.
– Началось все с Марка, – рассказывает Мэри
– Первый раз слышу о таких любовных играх, – замечает он. – Должно быть, они в обычае у французов?
– А сегодня утром она говорит, только посмотрите на этого щеночка. Взъерошила ему волосы, потянула за уши – у дурачка от удивления глаза на лоб полезли. Почему ты такой грустный, Марк, твое дело веселить нас, а не грустить. Он хотел упасть на колени, но она не позволила. Ради Святой Девы, стой на месте, я оказала тебе честь, почтив своим вниманием, а ты решил, что я удостою тебя разговором, словно ты джентльмен, а не простолюдин. Нет, нет, мадам, говорит Марк, я не смею надеяться на ваше доброе слово, мне достаточно взгляда. И она замолчала, ждет, когда он начнет восторгаться ее взглядом, говорить, что ее глаза, словно магниты, и прочее в том же духе. А он просто разрыдался, сказал: «Прощайте», и убежал, а она знай себе смеется. Потом мы вошли в опочивальню.
– Нельзя ли покороче?
– Анна спросила: неужто он вообразил, будто я одна из этих… которые в Пэрис-гарден, ну, этих…
– Я слыхал про Пэрис-гарден.
Она вспыхивает:
– Да-да, конечно. В опочивальне леди Рочфорд сказала: этого Марка надо вышвырнуть из окна, как вашу собаку Пуркуа. Тогда королева заплакала и ударила леди Рочфорд, а та ей говорит: следующий раз я дам сдачи, вы не королева, а просто дочь рыцаря, господин секретарь Кромвель найдет на вас управу, кончилась ваша власть, мадам.
– Леди Рочфорд болтает лишнее, – говорит он.
– Потом вошел Гарри Норрис.
– А я все думаю, куда он запропастился.
– Вошел и спрашивает: что за шум? Анна говорит: окажите мне любезность, утопите мою невестку, тогда брат найдет жену посвежее, от которой будет больше проку. Гарри Норрис так и остолбенел. А Анна все не угомонится, говорит: разве вы не клялись, что сделаете все, о чем я ни попрошу? Что ради меня готовы дойти босиком до Китая? А Гарри – вы же знаете, ему только дай повалять дурака – отвечает: не до Китая, а всего лишь до Уолсингема. Раз уж вы решили совершить паломничество, говорит Анна, то заодно покайтесь в грехах, покайтесь, что заритесь на вдову, если с королем случится что-нибудь нехорошее.
Он хочет записать слова Шелтон, но не смеет шевельнуться, боится, что она замолчит.
– Затем королева оборачивается ко мне и говорит: теперь вы понимаете, мистрис Шелтон, почему он на вас не женится? Он любит меня, в чем клялся неоднократно, а как дошло до дела, отказывается засунуть в мешок леди Рочфорд и зашвырнуть в реку. Тут леди Рочфорд выбежала из опочивальни.
– Ее нетрудно понять.
Мэри поднимает глаза:
– Вы смеетесь, а мне было не до смеха. Я думала, они шутят насчет Гарри Норриса, а оказалось, нет. Клянусь, он стал белый как полотно и спрашивает: вы решили выболтать все ваши секреты или только некоторые? А потом вышел и даже не поклонился, а она бросилась за ним. Не знаю, что она ему сказала, потому что мы словно вросли в пол.
Выболтать секреты. Все или некоторые.
– Кто слышал ее слова?
Она трясет головой:
– Человек десять. Не могли же мы заткнуть уши!
А потом королева впала в ярость.
– Она сказала, нужно вернуть Гарри, позвать священника, и что Гарри должен засвидетельствовать ее целомудрие и верность. Сказала, что они оба должны взять свои слова обратно и присягнуть на Библии, и тогда все поймут, что их речи – пустой вздор. Она испугалась, что леди Рочфорд пойдет к королю.
– Джейн Рочфорд любит разносить злые вести, но не эту.
Не мужу. Она не посмеет сказать королю, что старый друг и верная жена обсуждали, как будут утешать друг друга после его смерти.
Это измена. Возможно. Думать о смерти короля. Закон признает: путь от мечты до замысла, от замысла до деяния недолог. Мы называем это «помышлением»: мысль производит на свет деяние, деяние рождается безобразным и недоношенным.
Мэри Шелтон не сознает, чему стала свидетельницей. Она решила, что наблюдает ссору любовников, еще один эпизод в долгой истории ее сердечных неудач.
– Теперь я сомневаюсь, – произносит она вяло, – что Гарри Норрис на мне женится или станет и дальше притворяться, будто впрямь собирался. Спроси вы меня неделю назад, не благоволит ли к нему королева, я ответила бы «нет», но теперь, когда я смотрю на них, мне становятся понятны слова, взгляды и, кто знает, возможно, не только взгляды? Я… я думаю… не знаю, что и думать.
– Хотите, я женюсь на вас, Мэри? – спрашивает он.
Она нехотя смеется:
– Нет, господин секретарь. Вы вечно обещаете жениться то на одной, то на другой, но всем известно, что вы мните себя великим призом.
– А, вот мы и вернулись в Пэрис-гарден. – Он пожимает плечами, улыбается, но ему уже не терпится отделаться от Мэри Шелтон. – Запомните: никому ни слова. Теперь вам и остальным фрейлинам следует подумать о том, как себя защитить.
Мэри не сдается:
– Я не хотела ничего плохого. Если королю расскажут, он ведь разберется? Может быть, решит, что все это пустые слова? Я не поручусь, что знаю наверняка. Да и кому ведомо, что между ними было? Я не присягну, что знаю…
Присягнешь и скоро, думает он.
– Понимаете, ведь Анна – моя кузина. – Мэри замолкает. – Я ей многим обязана, она столько для меня сделала…
Например, подтолкнула в королевские объятия, когда сама была на сносях, усмехается он про себя: нельзя отпускать Генриха из семьи.
– Что ее ждет? – Мэри смотрит ему прямо в глаза. – Он бросит ее? Так все говорят, но Анна не верит.
– Ей не следует быть такой самонадеянной.
– Она говорит: я знаю, как вернуть его. Сами видите, до сих пор у нее получалось. Но как бы ни сложилось с Гарри Норрисом, я все равно от нее уйду. Анна, не моргнув глазом, отнимет его у меня, если уже не отняла. Негоже благородной женщине позволять так с собой обращаться. Леди Рочфорд тоже не останется. Джейн Сеймур убрали, потому что… не моего это ума дело. А леди Вустер на лето уедет в поместье, ей скоро рожать.