Внимание - чудо-мина !
Шрифт:
И вот теперь остроконечные синие стрелы 6-й армии Рейхенау и 1-й танковой группы Клейста нацелены на красный кружок, над которым стоит слово, известное любому школьнику в Советском Союзе: Харьков! Этот красный кружок сердце всего Харьковского промышленного района, такого важного и незаменимого, А уже ясно - Харькова не удержать, Огненный вал фронта уже в сотне километров от городов Белополье, Лебедин, Красноград... И все Рейхенау, Клейст...
А вот на карте мостик и речка - здесь немецкие танки отсекли Ясенева с его половиной автоколонны. На карту посмотреть, так немцы еще в нескольких десятках километров от рокового мостика. Некрупная надпись синим карандашом: "68 ПД". Что
– Так что полковника Маринова я ни в чем не виню, - заключает генерал Олевский.
– ТОС, оставшаяся частично у Ясенева, не единственный козырь у полковника Маринова, не так ли, полковник?
– Задача, поставленная нам, - сухо докладывает полковник Маринов, такова: массовыми минно-взрывными заграждениями всемерно содействовать нашим войскам, задержать продвижение танков и автоколонн противника, нанести ему максимальный урон, направленный на срыв его наступления...
Маршал и генерал-лейтенант молча переглядываются: вот за такие слова и ругали перед войной полковника Маринова, за перегиб в пользу заграждений, который оказался вовсе не перегибом.
– Знаю, знаю, - нетерпеливо наседает командующий.
– За войну, за эти три с лишним месяца я много слышал о тебе, полковник. Знаю, как ты готовил партизан в Чернигове, Орле, Киеве. Спасибо. Твои ученики - инструкторы минного дела - уже работают и у нас в Харькове. Ты давай конкретнее!
– Наша задача, - откликается полковник, - помочь войскам задержать наступление немцев на город на его подступах, а в случае, если они возьмут город...
Полковник Маринов спокойно выдерживает гневный взгляд командующего. Нет, полковник Маринов не паникер, не пораженец.
– А в случае, если они все-таки возьмут Харьков, - продолжает хладнокровно полковник, - зажечь землю под их ногами...
– Какие кадры у вас?
– в упор спрашивает командующий.
Вверенная мне оперативно-инженерная группа состоит из подразделения спецминирования под командованием подполковника Ясенева и тринадцати командиров-специалистов, окончивших Военно-инженерную академию. Да еще группа инструкторов из школы партизан-подрывников в Орле, которых я захватил по дороге из Москвы. Это командный состав. Общее руководство поручено генерал-лейтенанту Олевскому. По согласованию с Генштабом штаб вашего фронта выделил в помощь нам четыре саперных батальона... Помогать будет железнодорожная бригада.
– Маловато!
– резко перебивает его маршал и что-то записывает в большом блокноте.
– Дам еще отдельный саперный батальон. Какая техника у вас?
– Мы привезли достаточно новейших электрохимических, часовых, вибрационных, инерционных взрывателей для крупнейшей минно-заградительной операции. Будем минировать коммуникации, аэродромы, все военные объекты. Но нам нужны корпуса для мин, нужны буры - словом, нужна большая помощь заводов, рабочего класса. Приводят в качестве примера и образца знаменитую в военной истории операцию "Альберих" - операцию кайзеровской армии по разрушению и минированию района во Франции перед немецким отступлением в годы первой мировой войны. Разумеется, у нас масштабы иные - тот район был гораздо меньше Харьковского. А главное, там это была чисто военная, техническая операция, а у нас Харьковская операция должна стать операцией народной Отечественной войны. Без помощи рабочего класса, повторяю, мы не сможем осуществить задание. К примеру, придется устанавливать некоторые мины на глубину до двух метров. Лопатой это делать неудобно, долго, а буров у нас нет...
– Сам знаешь, - перебивает его, нахмурившись, маршал, - рабочие сейчас трудятся с небывалой, нечеловеческой нагрузкой. Идет демонтаж, эвакуация промышленности. Но раз нужно... Свяжу тебя с членом Военного совета, с хозяевами города - обком и горком партии нам крепко помогают. "Альберих", говоришь? Мы покажем Гитлеру такой "Альберих", что долго помнить будет! Народная операция Отечественной войны - это вы хорошо придумали. Когда народ с армией, никто нас не одолеет! Звоню члену Военсовета...
У члена Военного совета - почти такая же длинная очередь, много гражданских и, конечно, табачный дым, хоть топор вешай. Телефонные звонки, перестук "ундервудов", возбужденный говор.
После разговора с командующим у полковника Маринова заметно улучшилось настроение. Тяжелые неудачи маршала под Смоленском и Рославлем, кажется, не оставили на нем и следа. Он по-прежнему уверен в себе, а такая уверенность очень нужна сейчас здесь. Небось немцы, хвастая на весь мир о своей неслыханной победе под Киевом, где они якобы уничтожили по крайней мере треть Красной Армии, думают, что в больших русских штабах царят отчаяние, развал, страх. А тут - тут штабной мотор работает на полных оборотах, во всем чувствуется наэлектризованная деловитость. Все понимают серьезность положения, но, сцепив зубы, делают дело - ближайшее, неотложное дело!
Распахивается обитая кожей дверь кабинета, оттуда доносятся быстрая, громкая речь, рубленые фразы:
– Ускорить демонтаж главных цехов Харьковского тракторного!.. Приступить к эвакуации дизелестроительного!.. Не выпускайте из поля зрения ни одного колхоза!.. Обеспечить продовольствием людей на окопах!.. Наладить транспорт!.. Мобилизовать!..
...Пройдут годы, и военные историки назовут великим подвигом то, что казалось тогда, осенью сорок первого, будничным делом и называлось сухо и деловито "перемещением производительных сил в восточные районы страны". Именно это "перемещение" заводов, фабрик и совхозов в теплушках и на открытых платформах, в дождь, ветер и стужу, было залогом победы... Казалось, неразрешимую головоломку решали в те дни партийные и военные руководители, рабочие, инженеры, хозяйственники: как, демонтируя и отправляя на восток заводское оборудование, до последнего дня и часа не ослабить свою помощь фронту?..
В первый день в Харькове полковник Маринов заручился поддержкой тех, без кого порученная ему операция не стала бы народной операцией: тесную деловую связь установил он с секретарями Центрального Комитета Коммунистической партии (большевиков) Украины, с секретарями Харьковского обкома и горкома" с партийными организациями заводов.
– Товарищ полковник!
– обращается к Маринову один из секретарей ЦК КП(б)У.
– Со своей стороны у нас к вам огромная просьба. В городе и области выделенные нами будущие подпольщики и партизаны закладывают тайные базы оружия и продовольствия, устанавливают пароли, договариваются о явочных квартирах. Но у нас мало специалистов подрывного дела. Мы просим вас принять участие в подготовке бойцов тайного фронта. Помогите нам техникой и инструкторами. Стоит подумать, как наилучшим образом сочетать мины с подпольем.
– Будет сделано, товарищ секретарь!
– отвечает полковник Маринов, вовсе не отдавая себе отчета в том, где он найдет время на это новое нужное дело, но уже зная, что время на него придется выкроить.
Он крепко пожимает руку секретарю ЦК. В первый же свой день жмет руку десяткам секретарей, парторгов, директоров предприятий, рабочих, и постепенно начинает сознавать он, что в рукопожатиях этих и коротком деловом разговоре кроется великий смысл: ведь это и есть единство армии, партии, народа в действии, это и есть главный залог победы!..