Внучка императора
Шрифт:
Маг оказался любопытным:
— За что она у вас прощения просила?
— За то, что шипучее не допили. Долго еще?
— Торопитесь, что ли?
— Нет. Я люблю жизнь, но трудно ходить по вашему стеклянному полу. Не мог другой материал для отделки выбрать?
— Это не стекло, а оплавленные магией скальные породы. Прадед тут всё устроил, выжигая проходы, а переделывать смысла не вижу. Сам недавно здесь… и, кажется, ненадолго, — задумчиво закончил он.
— Значит, это не вы всё устроили? Ловушку, подземелья эти?
— Конечно нет. Эту цитадель мести заложил прадед моего прадеда. Он что-то с драконами не поделил и поклялся, что или он сам, или его потомки изгонят соперников из этого мира. С тех пор одного из рода
— Значит, вендетта. А причина?
— Уже никто и не помнит, — усмехнулся маг, — но магическая клятва обязывает.
— Бред же! Неужели никак нельзя снять эту клятву? Да и не клятва это вовсе, а проклятие!
— Вот женюсь на императрице, стану драконом и сниму.
— Сам придумал или подсказал кто такой экзотический способ самоубийства? За императора драконы вас, сударь, порвут на молекулы, а потом распылят на атомы.
— Ну-ну… Пришли, — он приложил руку к какой-то пластине на стене.
Часть стены отодвинулась, открывая узкий проход, и из темноты, как ни странно, пахнуло не вонючим ароматом хлева, в котором живет крупное животное, а свежим воздухом.
— Ничего личного, леди, но сегодня, занимаясь охотой на вас, я не успел ничего добыть для Зверя. А кормить положено по расписанию, — толкнув меня вперед, на прощание сказал провожатый.
Дверь за спиной с тихим шуршанием закрылась, и я осталась в полной темноте, только раздражающий однотонный писк нарушал тишину. Похоже, что у Зверя, как у собак Павлова, условный рефлекс выработали: есть звук — будет и пища. Я старалась отвлечься пространными размышлениями, чтобы не очень сильно дрожать от страха. Легко было бодриться рядом с императрицей и магом, а здесь, в одиночестве, в полной темноте, весь кураж мгновенно испарился. Чтобы немного взбодриться, я попыталась сплести заклятие света. И у меня получилось! Значит, моё ведовство работает. Вот только чем оно мне поможет? Могу бросаться в Зверя шарами освещения с целью ослепить его. Какие еще знания ведьмовские у меня есть? Память подбрасывала зеркальное заклятие, рецепты зельеварения, превращения мужчин в тильсов (вот же напасть!). Но ничего смертоносного и разрушительного я вспомнить не смогла. «Жаль, что книги со мной нет. Может, там нашла бы какой-то убийственный или спасительный рецептик», — вздохнула я, опускаясь на пол, и почувствовала, как тяжёлый древний фолиант лег на мои колени. Я с благодарностью прижала гримуар к сердцу: «Давай, родной, покажи, чем Зверя победить сможем». Страницы зашуршали и раскрылись на разделе целительства. «Спасибо, конечно, но вряд ли это мне поможет. После поедания восстанавливать будет нечего».
Из прохода послышалось шуршание, тяжелые вздохи, больше похожие на стоны, и царапающие звуки. Кажется, Зверь шёл на ужин. Поднялась на трясущиеся, подгибающиеся в коленях ноги, прижалась спиной, по которой струился холодный пот ужаса, к закрытой двери. Чтобы лучше осветить пространство, добавила в сияющий шар немного энергии, подняла его повыше и стала ждать. Животное продвигалось издевательски медленно и даже как-то неохотно. Хоть навстречу беги, чтобы всё это скорее закончилось! Наконец-то из тоннеля высунулась морда, покрытая мелкими чешуйками. Удивила странная окраска чудовища: ярко-салатового цвета в центре, плавно перетекающая в голубовато-бирюзовую на веках и нижней челюсти. Две передние мощные лапы, которые показались из прохода, тоже имели яркую расцветку. Поднимаясь к шее, чешуя меняла цвет с темно-синего на когтях до бирюзового и темно-салатового ближе к морде. Ярко, красиво, непрактично. Обычно животные окрашены в покровительственные цвета окружающего их мира, а этот вон какой яркий. Хотя я же ничего не знаю о его среде обитания. Может, там, где он обитает, всё такое изумрудное. Вот такие неуместные ситуации, мысли мгновенно пронеслись в голове, а вслух я сказала:
— Здравствуйте!
Глава 14
Зверь остановился. Повёл головою из стороны в сторону, не то присматриваясь, не то принюхиваясь. И, определившись с направлением, из приоткрытой пасти в мою сторону скользнул длинный, раздвоенный на конце красный язык. Еще сильнее вжавшись спиной в стену, пытаясь избежать прикосновения, я взвизгнула:
— Не надо меня облизывать! И есть не надо — вдруг отравишься, — от звука собственного голоса мне стало не так страшно, поэтому немного спокойнее продолжила: — Хороший Зверь, красивый Зверь, зачем тебе человеками питаться?
И потянулась к сознанию животного, стоявшего передо мной. Хотелось уловить настроение, которое испытывает монстр. Но услышала недоумённый вопрос:
«Разумное существо?»
«Да, разумная! Неужели не видишь? Я хожу на двух ногах, вот книга — я умею читать, немного умею магичить, — не зная, какие еще доводы привести, молитвенно сложила руки перед собой. — Не ешь меня».
«Не ем разумных, — ответило чудовище. И, вздохнув, добавило: — И я не вижу».
Добавила энергии в осветительный шар и приказала ему приблизиться к морде Зверя. Веки были сомкнуты и на соединениях, там, где у людей ресницы, покрыты толстым слоем коросты, а из внешних уголков стекала влажная дорожка не то слез, не то слизи.
«Как же ты живёшь?»
«Уже привычно. Пойдёшь со мной?»
«Пойду, — согласилась я. — Всё равно меня отсюда не выпустят».
«Ну, тогда найди какую-нибудь щель и забейся в неё, чтобы мне не задеть тебя ненароком».
Щели не было, но был угол, в который я вдавилась изо всех сил. Кряхтя и охая, Зверь протиснулся на небольшую площадку перед дверью и медленно стал разворачиваться. Крупными косолапыми лапами и внушительным телом он был очень похож на медведя, только вместо шерсти мелкая плотная чешуя и на морде большие круглые глаза, затянутые тонкими веками. Было заметно, что ему очень некомфортно, чешуйки на локтях и боках царапались об острые камни. Здесь магический предок не удосужился сгладить углы и расширить проходы. Мимо меня в десяти сантиметрах от носа проплыл бок животного, который не пах зверем. Удивительно. Моется, что ли, два раза в день?
Но вот разворот был закончен, и всё с тем же костяным скрежетом он начал вдавливать тело в узкий проход, из которого выполз несколько минут назад. И тут я увидела хвост. Очаровательный тонкий хвост, свернутый спиралью и голубовато-салатовым колёсиком прижатый к спине.
«Ты хамелеон?»
«Я рутла».
Кажется, недавно я слышала такое название, но за последними событиями оно исчезло из памяти и я не могла вспомнить.
Не спеша, мы пробирались по узким каменным лабиринтам, и чем дальше отходили мы от двери, отделяющей нас от цитадели мести, тем легче становилось дышать. В воздух вплелись ароматы свежей зелени, цветущих растений и пряности зрелых плодов. С каждым шагом проход расширялся, и вот мы уже стоим на входе в огромную, хорошо освещённую пещеру, больше всего напоминающую частичку тропического леса. Под плотным слоем переплетённых лиан не было видно стен, ноги утопали в густой и мягкой траве, в частых зарослях разнообразных папоротников шныряли какие-то мелкие зверушки, а над головой в листве шуршали и пересвистывались птицы.
Пройдя вглубь пещеры, остановились около лежбища, устроенного в углублении скалы между цветущими кустарниками. Над бело-розовыми цветами, похожими на лилии, порхали разноцветные бабочки размером с мою ладонь.
«Очуметь! — выдохнула я. — Как тут красиво!»
«Да? Забылось… Только запахи радуют».
Меня оглушило безысходной грустью несчастного животного. Мало, что живет одиноко, так еще и слепой.
«Можно посмотрю твои глаза? Правда, не могу ничего обещать — я не целитель. Но минимальные знания и навыки у меня есть. Да и книга с собой, глядишь, что-то подскажет».