Внук

Мишин Виктор Сергеевич

Что ответил ротный, я уже не слыхал.

А ночью всю дивизию подняли, поступил приказ провести контрудар, с целью выбить немцев с тех высот, которые они оседлали.

– Серега, чего происходит, какое наступление, только что отступили. Это Игорь решил у меня узнать, что-нибудь. Как будто я знаю.

– Я думаю высокое начальство, решило с нашей помощью, устроить немцам котел.

– Это как? Чем, у нас танков мало, людей тоже!

– Я думаю, они хотят, чтобы мы оттянули

на себя побольше немецких войск, а затем ударить во фланг, ну это я так думаю.

– Значит все, приплыли?

– Ну, еще подергаемся, мысли шире.

– Так нас всех и положат! У них же танков куча, а мы с голой жопой!

– Синицын, товарищ Сталин, сказал, - Нужно быть очень храбрым человеком, чтобы быть трусом в Красной Армии!

– Да я не боюсь, просто обидно так сгинуть!

– А ты подвиг соверши! Вставил свои пять копеек Зимин.

– Хорош базарить, пошли собираться!

– Где найти сержанта Новикова?

Мы все обернулись. Перед нами стоял красноармеец, и отдышавшись проговорил:

– К ротному зовут, срочно.

– Ну, пойдем, я Новиков.

Солдат развернулся и быстро пошел, надо думать к командиру. Я так же быстро за ним.

Войдя в землянку к капитану, я прищурился, оглядел присутствующего особиста, доложил.

– Сержант Новиков, по вашему приказанию прибыл!

– Садись сержант, ротный кивнул на стол, смотри сюда! Станция Карташовская, перед ней лесок. А вот справа есть небольшая балочка.

– Там летом болото, и вроде выходит, что немцев там нет. Но нужно проверить.

– Так сами говорите что болото, значит и сейчас никого, дожди идут, там и не пролезешь, наверное.

– Вот ты и проверишь. Выходите прямо сейчас.

– Есть, разрешите идти?

– И еще Серега, языка бы взять, понимаю, что сложно, но ты у нас везунчик. Генерал Лебедев лично просил помочь. Дело такое, там уже пропала группа наших.

– Ладно, хоть предупредили, будем как мыши.

– Иди сержант, удачи.

– Спасибо, тащ капитан.

Я вышел из землянки и задумался. Придя к своим, сказал, что выходим и достал карту. Балочка, балочка, как ты к себе манишь! А вот хрен я в нее пойду!

Мы вышли через 20 минут, идти было тяжело. Немцы стояли близко, предстояло обогнуть болото. В общем, дошли до начала нужного оврага часа за два. Блин тишина, ни звука, ни огонька. Стоп, как ни огонька, а это что?

– Серый, вроде впереди в кустах кто-то сидит, вроде от сигареты огонь видел. Сказал Зимин, и показал на кусты слева.

– Точно командир, я тоже видел. А это уже казах. И запах чую!

– Блин, ну ты у нас фрицев за версту чуешь! Всем внимание! Рассредоточиться, наблюдаем!

Выходило, что любой, кто пойдет по оврагу, непременно окажется под огнем из этих кустов. Знать бы сколько их там, и что там дальше!

– Мурат, Вано, давайте назад, и попробуйте сверху их обойти, только по болоту, слева. Там их точно нет. Вано еще один наш боец, тот самый *Здоровый*!

Парни ушли, а я задумался. Чего бы это немцам в болоте сидеть, комаров кормить? Или тут у них гнездо? Парни пришли минут через двадцать.

– Там трое, при пулемете. Мы далеко не смогли пройти, болото.

– Твою дивизию, эти туристы нам все дело портят, другой дороги нет.

– Слышь Серый, а может сверху гранату им в подарок?

– И через минуту нам десять прилетят!
– Нет, они тут не просто загорают, там дальше железка где-то.

– Ну, если наш казах задом чует, то конечно да! Так слушай меня, идете обратно наверх, готовите пару гранат, увидите меня сидите тихо. Если начнут дергаться, или стрелять захотят, валите их!

– Ты чего задумал, командир? Спросил казах.

– А чего тут еще придумаешь, к ним пойду, спрошу чего сидят тут, может скажут.

– Сдурел? Они же тебя в момент, даже чирикнуть не успеешь. Как увидят, что кто то ползет, сразу и накроют.

– А я и не поползу. Все вперед!

Сам встал, отдал ППШ Сане Зимину, снял ремень, нож в сапоге оставил, и зажал в руке гранату.

– Серег, может, я пойду? Я и немецкий знаю.

– То что мне надо им сказать, я и сам скажу, поймут, у меня аргумент есть. И показал гранату. Если, чего валите этих, посмотрите метров на сто и уходите домой!

Пройдя несколько шагов я услышал возню и грозный окрик на немецком.

– Нихт шиссен, нихт шиссен! Капитулирен! Гуд млеко, яйки, сало!

– Ком, русише швайне, ком!

Один из немцев вышел ко мне навстречу, и смеясь встал в метре от их укрепления, в виде мешков с песком. Оружия при нем не было. Второй сидел за пулеметом, но не целился. А третий и вовсе сидел на ящике и не думал вставать. Наверное, я не первый!

Когда я подошел в плотную, то эфку подкинул навесиком к ним за мешки.

– Ахтунг, гранатен! Те фрицы, что сидели за мешками, кинулись на землю, а тот, что вышел ко мне застыл как статуя. Я быстрым движением выхватил нож и всадил немцу в грудь, он даже не дернулся. Быстро перескочил за бруствер, немцы, лежа на земле, пялились на меня. Откуда им было знать, что граната без запала! Я давно наделал себе разных штучек с феньками, как делали в моем мире, а скоро начнут и здесь. Подхватив пулемет, тяжелый зараза, я направил его на немчуру.