Внутренний дворец. Книга 1

Архангельская Мария Владимировна

– И что ты делала для него, дитя моё?

– Главным образом помогала ему с перепиской, делала записи под диктовку, содержала в порядке его книги и другие бумаги. Следила, чтобы у него было всё необходимое для работы. Можно сказать, что я работала его секретарём.

Вообще-то, не у отца, а у руководительницы фирмы средней руки, но это почтенному настоятелю знать совсем не обязательно. Впрочем, к учёным занятиям моего отца почтенный интереса не проявил.

– Значит, ты грамотная? – уточнил он, задумчиво глядя

на меня.

– Да, но только на своём языке, – торопливо объяснила я. – Здешней грамоты я не знаю.

Он кивнул.

– А каких богов у вас чтят? Какой веры придерживаются?

Я украдкой перевела дух. Что ж, можно вкратце рассказать ему о христианстве, не углубляясь в теологические подробности. В конце концов, в случае чего всегда можно сослаться на женскую скудость ума. А понадобится языческий колорит – так я, спасибо Грише, неплохо знаю сюжеты скандинавской мифологии.

Беседа продолжалась. Мы выпили по чашке чая, и настоятель разлил по второй.

– Взгляни-ка, – он поднялся, достал что-то из ларца у стены и протянул мне. – Быть может, что-то из этого тебе знакомо?

В руках у него была свёрнутая трубкой связка деревянных, кажется, бамбуковых планок. Я развернула её. Иероглифы, написанные столбиками, рисунки: восьмиугольник с прерывистыми линиями внутри, какой-то узор, вписанный в круг, ещё один круг из нескольких чёрно-белых колец, разделённый на две половины, причём одна как негатив другой – белое сменяется на чёрное и наоборот. Что-то, подозрительно напоминающее свастику, м-да… Впрочем, она и в нашем мире когда-то была безобидным солярным символом. А уж местным-то откуда знать про нашу на неё аллергию?

– Прощу прощения, почтенный настоятель, ничего не узнаю.

– Это священные знаки, оберегающие от зла, и цитаты из «Канона Благой Силы». Вот, например, – и он с выражением прочёл: – Закон достойных – добро. Если в тебе недостаток веры, то бытие не верит в тебя. Человек следует Земле, Земля следует Небу, Небо следует мировому порядку. Ущербное станет совершенным, кривое прямым, ветхое сменится новым. Стремясь к малому, достигнешь многого, стремление же ко многому есть путь заблуждения!

– Это, без сомнения, совершенная мудрость, – вежливо сказала я.

– Здесь у меня есть ещё кое-что… Где же это… Дитя, не поможешь мне разжечь лампу?

Света на мой взгляд вполне хватало, но у каждого свои причуды, и я с готовностью разожгла масляную лампу протянутой мне щепкой. Настоятель достал шкатулку и вытащил из неё статуэтку из зелёного камня – должно быть, нефрита, так высоко ценимого местными. Изображала она женщину, которая держала в руках что-то непонятное: не то мешок, не то сосуд, не то какое-то живое существо с рожками. Нефрит казался сглаженным, детали были непроработаны, и о том, что это женщина, я догадалась только по причёске. Настоятель Чжа протянул фигурку мне, и прохладный камень

лёг в ладонь.

– Что это, почтенный настоятель?

– Это милостивая богиня Нагши-И-Бу.

– А, – сказала я. Понятно, значит в руках у неё кувшин с ветками ивы. Я видела их изображение на одной из чаш Бессмертных, что стоят на столах-алтарях в каждом дворце. Недоумевая, зачем настоятель дал её мне, я повертела статуэтку в руках и протянула её обратно. Настоятель, ничего не объясняя, спрятал богиню в шкатулку.

Зашелестели раздвигающиеся створки, я оглянулась и ничуть не удивилась, увидев входящего в комнату принца Тайрена. Он с улыбкой оглядел нас, и лишь секунду спустя я вспомнила, что надо поклониться ему земным поклоном.

– Ну, как? – спросил принц.

– Что ж, я беседовал с этой девушкой два часа, проверил её, и могу уверенно подтвердить вашему высочеству, что она – обычный человек. Ей никак не повредили ни священные тексты и изображения, ни освящённый нефрит, и она не сменила облик рядом с огнём тысячелетнего дерева, а это ни одному оборотню не под силу. И мудрости, свойственной небожителям, в ней тоже нет.

Я не выдержала и, не поднимая головы, покосилась на старого хитреца. Нет мудрости, говоришь? Ну и ладно.

– Вот и отлично, – судя по голосу, Тайрена, похоже, что-то развеселило. – Офицер Гюэ будет разочарован – ему так хотелось, чтобы она оказалась оборотнем… Можешь подняться.

Последнее явно относилось ко мне, и я выпрямилась.

– Благодарю вас за ваш труд, почтенный настоятель, – Тайрен слегка поклонился. – Вы проделали такой путь и затруднили себя, и всё лишь по моей прихоти.

– Ну что вы, ваше высочество. Разве мог я не откликнуться на ваш зов, когда дело действительно важное?

– И всё же я вам обязан. Я тотчас же прикажу отослать в монастырь Небесного Умиротворения несколько скромных даров.

– Ах, ваше высочество, – довольно улыбнулся настоятель Чжа, – да разве оно того стоило?..

Они ещё некоторое время расшаркивались в любезностях, а я вспоминала слова Гюэ Кея. «Будь ты хоть оборотнем, хоть ведьмой, хоть богиней…» Так значит, это не было ни сарказмом, ни художественным преувеличением? Вся эта компания действительно на полном серьёзе допускала, что я могу оказаться небожительницей?

Нет, я, наверное, никогда не пойму, как работают головы у этих людей.

– …А теперь мы вас покидаем.

– Что ж, раз моя задача выполнена, я могу со спокойной душой вернуться в свою обитель, – кивнул настоятель. – Благодарю за беседу, девица Тальо.

Вот тут он сумел изрядно меня удивить – они всё это время вели себя так, словно я превратилась в вещь, и я полагала, что в присутствии принца так и будет. Но мне всё же хватило соображения поклониться и сказать:

– Вы оказали Тальо честь, почтенный настоятель Чжа.