Внутренний дворец. Книга 1
Шрифт:
Кривясь и гримасничая, ведя пальцем по планке, как ребёнок, я разбирала фразу за фразой. Далеко не всё поддавалось прочтению, но всё же кое-какой смысл вырисовывался. Дальше расшифровывалось то, что таинственный Дань Уе-Цань имел в виду под своими пятью пунктами: Путь – это единство с народом, Небо – время и, видимо, погода, определение Земли было слишком туманно, чтобы я смогла понять его однозначно, но, похоже, подразумевался рельеф или условия, в которых ведётся война. Потом следовало перечисление человеческих качеств – я сумела разобрать «ум», «добродетель», «мужество». Видимо, в четвёртом пункте
«Если … будет использовать мои … то непременно…» Победит, видимо. «Я останусь с ним. Если будет использовать мои … но не постигнет смысл, то непременно…» Проиграет? «Я уйду от него. Если он усвоит их с учётом … они станут мощью, которая поможет и за пределами их. Мощь – это умение…» Тра-та-та, чего-то там. «Война – это путь обмана…»
– А вот и я! – раздался весёлый голос Тайрена, и я вскочила, бросив книгу, словно делала что-то запретное. – Скучаешь без меня?
Я поклонилась – а, выпрямившись, уставилась ему в лицо:
– Небо, ваше высочество, кто это вас так?
Под глазом его высочества наливался самый настоящий фингал.
– А, это… – Тайрен с усмешкой потрогал пострадавшее место. – Это Эльм Хонг.
– Родственник её величества?..
– Племянник. Играли в мяч, он мне и заехал локтем.
– А-а, – успокоилась я. Игру в мяч я разок видела – она напоминала американский футбол, и правило там, кажется, было только одно – завладеть мячом любой ценой. Тем не менее, несмотря на очевидную травмоопасность, обществом она одобрялась, считаясь неплохой физической подготовкой.
Конное поло, правда, пользовалось большим почётом.
– А ты что делаешь?
– Да вот, – я сделала неопределённый жест в сторону стола. – Пытаюсь читать.
– Это? «Военную стратегию»? – Тайрен взял связку. – Это же военный трактат.
– Да, я поняла. Вот это какой иероглиф?
– «Явления». «В основу её кладут пять явлений и взвешивают семью расчётами, и этим определяют положение».
– А вот этот?
– Зачем это тебе? Если хочешь что-то почитать, я прикажу принести книгу стихов, или там рассказов о чудесах. Зачем тебе читать трактат по стратегии?
– Так интересно же! Я никогда не читала трактатов по стратегии.
Тайрен склонил голову набок и оглядел меня с головы до ног.
– Ты не перестаёшь меня удивлять, – сказал он. – Ты действительно хочешь это прочесть?
Я решительно кивнула. Мне действительно были интересны дела военные, хотя и чисто платонически. Правда, не настолько интересны, чтобы в моём мире бросить всё и начать штудировать труды военных теоретиков; хотя суворовскую «Науку побеждать» я всё же просмотрела, но из неё мне запомнились лишь несколько фраз, ставших пословицами. Но там, дома, у меня хватало иных дел и развлечений. Здесь же… Только сама оказавшись в средневековых условиях, я осознала, насколько бедна на впечатления здешняя жизнь. Лишь теперь я начала действительно понимать, почему музыка, стихи, театр пользовались таким пиететом среди моих предков. Да просто потому, что позволяли занять время и получить хоть какие-то новые эмоции!
Одним словом, мне жилось довольно скучно. И потому появились время и охота заняться
– Только я пока далеко не всё понимаю.
– Ну, ладно, – он обошёл стол, опустился на хозяйское место и жестом предложил мне занять боковое. – Читай. А я подскажу, если что.
– Так, – я быстро облизнула губы. – Вот это что такое?
– Полководец. «Полководец – это ум, беспристрастность, человеколюбие, мужество, скромность».
Тьфу ты, значит я перепутала «человеколюбие» и «добродетель». Ладно, поехали дальше.
– А Закон – это что?
– Воинский строй, командование и снабжение.
– Ага… «Если полководец будет использовать мои…»
– Расчёты, – подсказал Тайрен.
– «Расчёты, то непременно победит», так?
– Угу.
– «Кто из…» э…
– Государей.
– «Кто из государей обладает Путём? У кого из полководцев есть таланты? Кто использовал Небо и Землю?» Всё правильно?
– Пока правильно.
– «У кого выполняются правила и указы?»
– Приказы. Указ – это в делах гражданских.
– Значит, приказы. А вот это что?
– «Офицеры», – Тайрен явно забавлялся.
– «У кого солдаты и офицеры лучше обучены? У кого правильно…» Э…
– «Награждают и наказывают», – он даже не заглянул в текст.
– «У кого правильно награждают и наказывают? По этому всему я узнаю, кто победит, а кто потерпит поражение», – смело прочла я, и Тайрен кивнул.
До конца короткой главки мы добрались примерно через час. Попутно Тайрен вытащил и показал мне свиток с комментариями к «Военной стратегии» – оказалось, иные её места даже грамотные люди не могут понять однозначно. И потому чуть ли не каждый выдающийся стратег прошлого считал своим долгом этот трактат прокомментировать.
– Что ж, завтра продолжим, – подытожил он наше занятие.
Обратно в Хризантемовый павильон меня провожали не только Усин, но и один из евнухов. Они хвостиками двинулись за мной, даже когда я сказала, что не хочу сразу идти в помещение, а собираюсь прогуляться по саду Восточного дворца. И если против общества Усин я ничего не имела, то посторонний человек меня раздражал.
– Вы можете идти, – я постаралась улыбнуться ему полюбезнее.
– Как скажете, госпожа, – евнух поклонился. Интересно, сколько ему лет? Молоденьким он не выглядел, но и стариком тоже, а в остальном евнухи обычно казались людьми без возраста. Между тем этот, не торопясь уходить, поклонился ещё раз:
– Осмелюсь напомнить, что завтра начинается месяц середины весны, а четырнадцатого числа у наследного принца день рождения. Вы уже приготовили его высочеству подарок?
Вот чёрт, а ведь я даже не поинтересовалась, когда же у Тайрена день рождения. Да, неловко могло бы выйти.
– Я как раз собиралась этим заняться, – кивнула я. – Спасибо, что напомнили.
Евнух наконец убрался, а мы с Усин неторопливо пошли вдоль берега небольшого пруда. В нескольких шагах от берега из воды высовывалась ноздреватая верхушка большого камня. Здесь вообще обожали большие камни и пихали их куда ни попадя. Не было сада, в котором на газоне или в зарослях не торчала бы коричневая или серая махина, больше всего похожая на непомерно увеличенный кусок пемзы – вся в дырах и шероховатостях.