Внутренняя война. Том 1
Шрифт:
С дальнего холма до Кламата донёсся приветственный окрик пастуха. Залаяли, вторя хозяину, собаки. Кламат приветственно махнул рукой и поскакал дальше. Очередная цель была уже близко. При других обстоятельствах он с радостью подъехал бы к пастуху. Но не сейчас – он представил, сколько шуму это наделало бы. Его ожидало важное задание, и Кламат не мог откладывать его выполнение.
Проехав ещё одну лигу, Кламат, близ самой вершины, обогнул холм, и пред ним предстало то место, где он надеялся провести ночь. Под холмом лежала чашеобразная лощина с густой берёзовой рощей на дне и платанами у берега медленного ручья. А на другом
Это было желанное зрелище. Дом с высоким гребнем крыши и аккуратными крепкими стенами не пострадал. Холстины, что служили ставнями в расположенных со всех сторон окнах, были открыты, пропуская внутрь мягкий вечерний воздух. Над кухонной трубой клубился дым: лучи заходящего солнца окрашивали его в цвет сусального золота, а лёгкий ветерок гнал его в сторону Кламата, и воин учуял запах недавно срубленных дров и ягнятины.
Повстречавшаяся Кламату на юге отара подошла ближе: собаки гнали овец домой. Теперь Кламат узнал пастуха. Воин начал спускаться в лощину. Там, в кустах близ ручья, играл или прятался, а может, занимался каким другим важным детским делом ребёнок, который как раз в это время взглянул в сторону Кламата. А взглянув, взвизгнул и побежал к дому.
Кламат разглядел, что ребёнок этот был маленькой девочкой. Он знал всю семью, и имя девочки сразу пришло ему на память. Маттильда. Не похоже, чтобы она испугалась. Крик был радостным, она побежала предупредить о госте. О госте, которого её родители уже привыкли встречать раз в три года.
Спускаясь рысью по склону, Кламат улыбался. Тревога покинула его. Это семейство было одним из его любимых. Они жили не так близко к Грани Царства, чтобы находиться в серьёзной опасности. Но Кламат по своему обыкновению опасался за них. Этот страх был постоянным, часть его жила в сердце воина и сейчас. Кламат знал слишком мало о тайнах, скрывавшихся в этих горах. Но хотя бы на одну ночь он сможет позволить себе расслабиться.
Приход Кламата каждый раз был неожиданностью. И, может быть, это его появление не сулило радости ни хозяевам, ни ему самому. Да, положение его в этой семье было шатким, но Кламат не привык уклоняться от неприятностей и от того, что может причинить боль. Он, ветеран сражений Беллегера с Амикой, знал, что такое смерть, что такое беспощадная магия.
Когда Кламат спустился в долину, на крыльцо вышла женщина. Дородная и крепкая. Соломенно-жёлтые её волосы уже тронула седина, как и волосы её мужа. Руки её покраснели от мытья посуды и готовки. Женщина не улыбнулась, разглядев и узнав Кламата, но он и не ждал улыбки. Было достаточно одного её жеста.
– Матта! – поприветствовал он в ответ. – От себя и от правителя Беллегера желаю мира этому дому! Увидев вас, усталый радуется.
Женщина только сердито взглянула на него в ответ, но не ушла.
В это время к ней на крыльцо поднялся муж, Матт. Высокий, крепкий мужчина с прямым, выносливым торсом, словно специально созданным, чтобы поднимать тяжести. Солнце выкрасило лицо Матта бронзовым загаром. В волосах и бороде мужчины проглядывала седина, как в волосах его жены, и по седине легко угадывался их возраст. А вот глаза у них были непохожи: его – прозрачно-голубые, её – штормового серого цвета.
С Маттом пришла и дочь – семилетняя Маттильда, младшая в семье. Она встала рядом с отцом, разглядывая гостя широко раскрытыми глазами. Матт положил свою большую руку дочери на голову, словно защищая её, хотя конечно же защищать её было не от чего.
– Матт, – произнёс с удовольствием Кламат, – ты неплохо выглядишь. А твой дом, – он оглядел фасад, – похоже, выдержит Казнь Землетрясения. Король будет рад услышать это.
– Кламат, – Матт не улыбался. Он вообще редко улыбался. Правда, когда ему всё же случалось улыбнуться, его лицо словно озарялось утренним солнцем. – Добро пожаловать в наш дом. Пока ты гостишь у нас, он будет и твоим домом.
Матта строго поправила его:
– Генерал Кламат. Теперь он командует армией.
Она с вызовом выдержала взгляд гостя.
– Поблизости наверняка прячется сотня его людей.
Кламат не отвернулся. Иначе она перестала бы ему доверять.
– Что ж, Матта, – мягко сказал он, – тебе виднее. Но я Кламат – не больше и не меньше. Я Кламат, и всё. Титул хорош только в походе, когда отдаёшь приказы. А здесь никто никогда не подчинялся моим приказам. И ты знаешь так же хорошо, как и я, что твой муж не подчинялся вообще ничьим приказам с тех самых пор, как покинул королевскую гвардию. Когда между Беллегером и Амикой наконец-то настал мир.
– Когда король Бифальт женился на королеве Эстии, – пропищала Маттильда, обрадовавшись, что знает достаточно, чтобы встрять в разговор взрослых.
Одновременно с ней Матта возразила:
– Но ты забрал…
Матт прервал её, обняв за плечи свободной рукой.
– Будет, Матта, – он почти улыбнулся, – Маттуил ушёл по своей воле. Никто его не забирал. И Кламат больше, чем наш гость. Он мой старый друг. Мы знаем, почему он навещает нас. Он делает это, потому что таков его долг. Но если мы хорошо его примем, он поделится с нами последними новостями. Он может даже поделиться новостями о нашем старшем.
Всё ещё хмурясь, Матта выдавила неубедительную улыбку:
– Тогда добро пожаловать, Кламат, генерал ты там или нет. Наш дом – твой дом. Маттина сейчас здесь нет, он с овцами. Но Маттсон работает в сарае. Он устроит твоих мулов и коня. Когда ты войдёшь в дом, – тут она наморщила нос, – и умоешься, потравите с Маттом свои солдатские байки, пока я приготовлю что-нибудь на ужин.
Кламат ответил не сразу. Он вдруг припомнил, как в последний раз попытался убедить короля Бифальта, что не может командовать объединёнными силами Беллегера и Амики. Резко, с привычным чуть сдерживаемым нетерпением король ответил: «Никому, кто хочет власти, не следует давать её». А затем добавил: «Я на это дело не гожусь. Мне нет доверия».
Возможно, он имел в виду, что ему не доверяют амиканцы. Или магистры Последнего Книгохранилища. Или даже, что ему не доверяет королева Эстия. Но Кламат подозревал другое: король не доверял сам себе.
Кламат спрыгнул с коня, пытаясь скрыть тот факт, что на несколько мгновений полностью ушёл в свои мысли. Улыбнувшись – правда, после воспоминаний о короле Бифальте сделать это было трудновато, – он ответил:
– Я знаком с твоей стряпнёй, Матта. Сегодня я поем на славу!
Затем он развернулся и повёл коня и следующих за ним по пятам мулов в сарай.