Внутренняя жизнь избранные поучения
Шрифт:
Поясню вам это и от себя немного. Отпечатленное благодатию на образе подобие обнимает все наше внутреннее - и мысли, и расположения, и чувства - и соделывает богоподобными и ум, и волю, и сердце.
Ум богоподобен, когда он ясно ведает Символ веры и все содержащееся в нем содержит нелицемерно. Апостол Павел говорит о себе и о всех апостолах: мы же ум Христов имамы (1 Кор. 2, 16). Сей Христов ум они не удержали в себе одних, а предали его Церкви и верующим - в слове живом и писаном. Святая же Церковь собрала его весь воедино и изложила кратко в Символе веры. Стало, кто ведает и искренно содержит все, чему учит Символ веры, тот имеет ум Христов, или у того ум подобен уму Христову, богоподобен.
Деятельная сила человека бывает богоподобна, когда она украшается всеми добродетелями, какие указаны Господом в учении о блаженствах, именно: смиренномудрием, сокрушением, кротостию, истиннолюбием и правдолюбием, милосердием, чистотою сердечною, миролюбием, прощением обид, терпением
Сердце становится богоподобным, когда оно отрешается от всех привязанностей земных и прилепляется к вещам духовным и небесным. Об отрешении так заповедует апостол: надобно, говорит, нам так жить, чтоб имеющие жен были как бы не имеющие, плачущие, якоже не плачущие, и радующиеся, якоже не радующиеся, и купующие, яко не содержаще, и требующие мира, якоже не требующе (1 Кор. 7, 29-31). То есть надо так настроиться, чтоб все бывающее в мире было чуждо нам, проходило около нас, не возмущая и не касаясь нашего внутреннего. А о прилеплении к предметам духовным и божественным так говорит тот же апостол: вышних ищите… горняя мудрствуйте, а не земная. Умросте бо, и живот ваш сокровен есть со Христом в Бозе (Кол. 3, 1-3).
Вот видите теперь, чтj есть образ Божий и чтj подобие, как восстановляется образ и как восстановляется подобие и в чем состоят они восстановленные. Возьми теперь всякий и рассмотри себя - душу свою, ее действия и свойства - и сличи с тем образом и подобием, кои должны отпечатлеваться в них. Что есть - благодарите за то Господа; а чего нет - то приобресть постарайтесь, прося у Господа себе помощи на то. Если образ Божий, восстановленный во святом крещении, опять омрачен и поврежден смертными грехами, надобно обновить его в покаянии. Если цел образ, смотри, полное ли есть подобие. Читай Символ веры и рассуждай, все ли знаешь, что там содержится, и так ли знаешь, как должно знать. Если не все знаешь, дознай; если о чем не так думаешь, изгони сии богопротивные мысли и возьми мысли Божии. Возьми учение о блаженствах и смотри, все ли те добродетели есть в тебе, кои там заповедуются. Какие есть, те храни и укрепляй; каких нет, те стяжать озаботься. Возьми сердце свое и смотри, где его сокровище, где оно живет и в чем благо свое поставляет. Если увидишь, что ему еже жити, Христос: и еже умрети приобретение есть (Флп. 1, 21), благодари Господа. А если увидишь, что оно все опутано пристрастиями земными, начинай отрешать его от них понемногу, поспешая, однако ж, сделать это, чтоб смерть не застала, ибо кто привязан к земле, тому тяжело умирать.
Если мы положим отныне так действовать, то настоящим образом исполним урок от праздника Нерукотворенному образу Божию. А если потом и самым делом устраним все повреждения образа и подобия Божия в нас и восставим их в себе во всей целости и чистоте, то исполним и всю волю Божию о нас, которая есть святость наша.
Господь, нерукотворенно отпечатлев образ Свой на убрусе, да возьмет, как убрус, и естество наше и прикосновением к Своему Богочеловеческому лику да напечатлеет в нем не образ только, но и подобие Свое, да тако подобницы Ему бывше, по смерти сподобимся внити в нерукотворенная святая, куда вошел Он для нас - предтеча,- и с Ним, как сыны и наследники, вечно насладимся обетованных нам благих. Аминь.
16 августа 1864 г.,
в день Нерукотворенного образа
17 Требуется самораспятие для восстановления нас в первобытное состояние
Вчера пели мы: радуйся, Благодатная; ныне поем: Кресту Твоему покланяемся, Владыко. Вчера мы восхваляли Пресвятую Богородицу за то, что Ею к нам Вышний нисшел есть; ныне восхваляем Ее за то, что Она есть таинственный рай, имже крестное, живоносное на земли насадися древо. Вчера святая Церковь хотела возвесть нас до чувства радости избавления; ныне хочет она воодушевить нас к подъятию скорбей крестоношения. Что бы значило такое сочетание? Что внушается нам и какой урок дается чрез это? Сим внушается нам, что без крестоношения нет истинных радостей. Хочешь радоваться - понеси прежде крест. Радость - цель; крест - средство. Хочешь первой - возжелай последнего. Хотя показанное сочетание христианских празднственных воспоминаний не есть необходимое, а случилось только в сем году, тем не менее, однако ж, не неуместно занять ваше внимание объяснением, как и почему путь к радости лежит чрез крест.
Радость и веселие должны принадлежать нам по природе нашей. Бог создал человека по образу и по подобию Своему. Но как Бог есть всеблажен, то и человек долженствовал выйти из рук Творца обладателем блаженства. Так и было вначале. Человек блаженствовал и внешне, и внутренне. Но потом, по зависти диавола, будучи прельщен, преслушал заповедь Божию, чрез грех расстроил себя и вместо радости и веселия наследовал смятение и страх. Тогда в соответствие внутреннему, а вместе и в наказание Бог отнял у него и внешнее блаженное жилище. И стал человек обременен скорбями и печалями всесторонне. Теперь очевидно, что желающему снова возобладать радостию и веселием надо уничтожить прившедшее в него падением повреждение и восставить себя в первоначальный чин и устроение. Как только сие совершится, радость и веселие опять водворятся в нас, сроднятся с нами, как сродно нам, например, дыхание. Что же для сего надо сделать? Надобно распять себя - и вот почему!
Посмотрите, что сделалось с нами в падении! Апостол Павел то зло, которое пришло к нам чрез падение, именует человеком ветхим или греховным. Объясняя сие, Макарий Великий говорит, что чрез падение привзошел в нас иной человек - и человек полный, со всеми членами,- привился к тому человеку, который вышел из рук Творца, и заглушил или заморил его собою: привзошел так, что голова налегла на голову, руки на руки, ноги на ноги, всякая часть на себе подобную часть; заглушил так, что того первобытного человека стало или совсем не видно, или мало видно, а стал видимым и действующим только сей пришлый человек. Оттого и не стало у человека радости жизни, что стал жить не настоящий человек, а иной, греховный человек, которому не свойственно радоваться. Человек первозданный был, как говорит премудрый, прав, то есть был верующ, богобоязнен, упователен, молитвен, милосерд, кроток, смирен, чист, благожелателен, воздержан, деятелен - словом, украшен всеми богоподобными совершенствами. А пришлый человек, греховный, во всем ему противен: он невер, Бога не боится, не молится, надеется только на себя, не милосерд, гневлив, яростен, горд и тщеславен, похотлив, завистлив, неблагожелателен, ленив, предан чувственным утехам - словом, обременен всеми порочными чувствами и страстями. Когда сей последний взял верх над первым, то этот начал быть страждущим, состоящим в рабстве, под гнетом. Вследствие чего, не имея свободы действовать, скорбит и тужит. Потерпел, например, кто обиду - правый человек хочет простить, человек греховный требует мести. Как то и другое сходится в одном лице, то внутри нас происходит борьба и тревога, беспокойная, болезненная. Видим, что возвышается другой в счастии и чести - правый наш человек готов сорадоваться, греховный воздвигает зависть. Просят милостыни - правый наш человек готов по доброжелательству поделиться последним, греховный по своекорыстию и себялюбию заставляет беречь что есть для себя… Представляется случай предаться чувственным удовольствиям - правый наш человек повелевает отказаться от них, чтобы сохранить себя чистым, греховный неудержимо влечет туда, ибо находит удовольствие в нечистотах. Так и во всем - пришлый, греховный человек не дает свободы человеку правому в нас, созданному по образу и по подобию Божию, томит его, держит его в рабстве и горькой неволе. Оттого и нет в нас радости, пока мы в рабстве у греха.
Теперь само собою очевидно, что для того, чтобы возвратить нам себе радость жизни, надобно умертвить в себе сего греховного и пришлого человека. А по апостолу, это значит совлещись ветхого человека с деяньми его, распять плоть со страстьми и похотьми, или, что то же, взойти на крест.
Когда будет умерщвлен сей греховный человек, тогда получит свободу человек правый и, начав действовать беспрепятственно, так, как свойственно ему по природе, будет веселиться и радоваться. Будет умерщвляться и распинаться в нас собственно греховный человек, но как он прирос к нам и сорастворился с естеством нашим, то, убивая его на кресте, мы не можем не страдать и не болеть и сами. Тут происходит то же самое, что бывает, когда врачи делают операцию, вырезая какую-либо приросшую, ненужную, болезнь только причиняющую часть. Вырезывается лишнее, чуждое составу тела, вредное, а тело все - и настоящее - страждет. Так и в распятии ветхого человека - предается казни пагубное, не свойственное нам, безобразящее нас, греховное, но и мы не можем не страдать, потому что оно привилось к нам и стало как бы одно с нами. Вот почему сие совлечение ветхого человека именуется и есть самораспинание. Действие сие точно походит на то, как бы сдирать с себя кожу. И в самом деле, какая сильная бывает иногда боль. Но самая боль сия радостотворна, тем паче радостотворны плоды ее!
Так, братие, крест нужен, и нам непременно нужно взойти на него. Но вонмите, что распинается пришлый человек, а мы только болим при сем оттого, что нельзя оторвать его от нас без боли; в самом же деле мы не распинаемся, а освобождаемся от неволи, исцеляемся, разрешаемся от уз. Как если бы с узника какого, окованного по всему телу цепями, которые от долговременности вросли в тело, стали снимать сии цепи, то хотя ему было бы больно, но он охотно и с радостию потерпит сию боль, зная, что чрез нее он получит отраду свободы и, немного потерпевши, приобретет себе всегдашнюю радость и веселие,- так точно и у нас при распятии греховного человека бывает больно и беспокойно, но потерпим благодушно: немного еще - и вступим в свободу чад Божиих. Иначе нельзя. Одно из двух: или всегда страдать в рабстве греху, или, немного поболевши, вступить в отраду свободы от греха.