Vнутри
Шрифт:
— Мы на месте. Ты чего там зависла? — отрезвила меня Заза.
Очень надеюсь, что уйду в работу с головой, свободного времени не останется и я перестану быть такой безумно влюбленной дурой.
Я приехала в Москву в начале весны, и вот спустя три месяца в свои права вступает лето. Пока еще скромно и намеками: солнечные лучи золотятся чуть ярче, и все сильнее проступает небесная лазурь. Вместе с ней и я делаю робкие шаги на встречу новому сезону своей жизни. Кажется спать я лягу совсем другим человеком: волосы станут светлее, губы капельку пухлее, а гардероб подвергнется полной
***
Когда Арина уехала я с облегчением выдохнул: играть в доброго родственника оказалось до омерзения приторно, и до тошноты противно. Не хочу я ни близких людей, ни отношений, я в них не верю, и пожалуй, не верил никогда: иключение настоящая дружба, а теперь еще и отец. Если ты живешь в мире, где мать безнаказанно бросает своего ребенка лишь потому что, новый член неприемлет прошлое потомство, то зачем играть по его правилам? Зачем нужна семья, когда есть деньги? К чему любовь, если она легко продается, для чего ненависть если она легко заглушается? Уже месяц как, я сузил весь мир до размеров себя и не заметил, чтобы что-то потерял.
Не думал, что когда-нибудь пойму своего отца, и поменяю неприязнь на уважение, и даже сострадание. Что ж — я люблю удивляться. Не хочу отныне его подводить, желаю превзойтии, восхитить, а также восхититься сам, и единственный способ этого добиться в материальной системе: заработать еще больше денег для него и себя. Большие деньги — это власть и уважение, комфорт и возможности, приправленные ответственностью, рисками, конкурентами и завистью — настоящий коктейль Молотова, который дано выдержать лишь единицам.
За этот период я показал неплохие результаты с прошлой сделкой, но останавливаться нельзя, и теперь нужен способ создать что-то свое, что превзойдет по масштабам империю самого Владимира Валежникова.
Смартфон залязгал на рабочем столе от очередного звонка: Макс? Тот самый Макс! Старый, добрый друг детства, звонил со своего московского номера, неужели он здесь?!
— Валюха! — раздался знакомый радостный голос.
— Здарова, брат, неужели ты в Москве?
— Спрашиваешь! Мне нужен отдых от тайского солнца и песка. Кажется я достаточно насерфился, а может быть и нет? А может я останусь здесь и остепенюсь? Кто знает!
— То есть раздолбай Макс решился взяться за голову, не верю — , - засмеялся я.
— Это разговор если не на весь день, то на пол ночи точно. Я в аэропорту, сможешь меня забрать?
Внутри что-то взыграло. Я уже и забыл, когда его слышал. Макс был лучшим другом с самого детства, с той пресловутой босоногой юности, когда отец оказался на мели, а я еще был слишком мал, чтобы отличить бедность от приключений. Они, правда быстро закончились, и когда все пошло в гору Макс не поддался зависти, в отличии от прочих дворовых товарищей. Мы закончили школу, отец отправил меня в Вуз. Макс же всегда ненавидел учебу. Он хотел брать от жизни все, ирония в том, что это я всегда завидовал ему: свободе, бесбашенности, сумасшедшему драйву, который он привносил в мою жизнь.
В какой-то момент Макс сбился с пути: бесконечные рэйв-вечеринки, Казантип, и таблетки. Жизнь в таком ритме быстро дает сбой, я восхищаюсь тем, что мой друг сумел
Как же я рад, что молчание прервалось! Что ж, сегодня я намерян встретить друга детства, и в лучших традициях отметить его появление.
Глава XXVIII: Поэтический вечер
Макс выглядел словно загорелый Иисус: длинные пшеничные волосы, ясные небесно-голубые глаза. Он исхудал, однако казался чрезвычайно энергичным. Дружеские объятия, похлопывания по плечу, улыбки старых друзей, как оказывается не хватало, близкого человека из прошлого, который знает тебя таким какой ты есть, и принимает независимо от того богат ты или беден.
— Рад тебя видеть, брат! Это и весь твой багаж? — я указал на небольшой зеленый чемодан, обклеенный цветастыми наклейками.
— Я на легке Валюха. Ты ж меня знаешь, люблю свободу во всем, а отягощать себя отношеиями со шмотками в мою идеологию не вписывается. Охрененная тачка кстати, — улыбался Макс.
— Забрасывай в багажник. На счет духа свободы: я помню как ты сорвался на Казантип автостопом без вещей и почти без денег. Я мечтал повторить твой подвиг, но не сложилось.
— Ахах! Было дело. Хорошие были времена, я там с таким количеством девчонок зажигал, рэйв, кислота, голые сиськи, никто не стесняется подходи к любой… скучаю по этому периоду, — наигранно вздохнул Максим, и достал белый пузырек с капсулами.
Заметив мой настороженный взгляд, он взялся за утешения: "Витаминки", — ухмыльнуся он. Ты знаешь, я же во фрукторианство в Тае ударился.
— Во что, во что?
— Фрукторианство. Это, брат, самая экстремальная форма веганства. Я около года, ел одни фрукты…
— Серьезно? Зачем?
— Как зачем? Я хотел очиститься, и увидеть Джа в компании с Яхве без использования всяких там одурманивающих приколюх.
— И как? Увидел?
— Не, — Макс небрежно махнул рукой. В моем случае все это плохо кончилось. Организм у меня не под это дело оказался заточен. Началась анемия, железа мало да и вообще всех витаминов поубавилось. Волосы стали выпадать, а ты ж помнишь, я как Самсон — моя сила в волосах! Но это ладно, самочувствие говно стало, кожа шершавая, я с этим делом в итоге завязал. Хотя плюсы есть — от тебя нету никакого запаха, а у женщин-фрукторианок прекращаются месячные… Вот спроси меня сейчас нахрена я все это делал?
— И нахрена?
— А не знаю! У меня мятежный дух, я все время куда-то рвусь, мне не сидится на месте.
— Уж с этим то я знаком! Помню как в детстве мы пошли гулять, в итоге ты привел нас вообще чуть ли не в какой-то лес, а домой вернулись к ночи. Отец мне тогда знатно всыпал.
Макс не ответил, лишь а слегка улыбнувшись откинулся на спинку сиденья.
— Слушай, давай вечером заскочим в Пинч на Патриках. И еще Валек, все за мой счет!
— Ну нифига себе, с чего бы это?