Vнутри

Лаптева Маша

Шорох резко отпустил мою руку, и отклонился назад вернув болезненную дистанцию в наше пространство.

— Я или он? Выбор за тобой.

Шорох встал, чтобы уйти, но затем остановился и небрежно произнес: "Я никогда ничего не предлагаю дважды, а сроки моих предложений ограничены".

Скрывшись во тьме пространства, он оставил меня перед выбором, который казался неразрешимым.

Глава XXXI: Сокровища Черного Моря

Последний раз в Сочи я был в юношестве с отцом, и запомнил все в очень крупных деталях: обилие построек в классическом античном стиле, пальмы, извилистые дороги и, конечно, Черное море. Со времен олимпиады город преобразился: гладкий асфальт, множество новых зданий, и неповторимый ландшафтный дизайн. Это место одно из немногих, где клумбы с цветами встречаются

повсеместно, даже на центральной дороге именуемой Курортным проспектом. Проспект — это что-то прямое и длинное, Сочи же настолько извилист и мал, что в интерпритации этого города проспект превратился — в коротенький путь всего в три полосы шириной, более того он виляяет, и ровным его совсем не назовешь — небольшие подъемы и склоны — это вообще визитная карточка российских субтропиков. Впрочем, небольшие они лишь в центре. Вчера Макса угораздило отправиться на Ахун — самая большая гора в черте города. На ней расположена тридцатиметровая смотровая башня, выполненная в средневековом стиле, оттуда открывается потрясающий вид на, утопающие в зелени горы и синее море. Дорога на Ахун — проверка на своеобразную прочность, это серпантин, который извивается змеей все выше поднимаясь вверх. Я не испытал дискомфорта, но вот Макса укачало так, что мы несколько раз останавливались. Это кажется странным для серфера. По прибытии оказалось, что в башню недавно ударила молния, и теперь она закрыта. Мы обломались, и решили, что будем делать когда спустимся. На самом Ахуне меня разочаровало обилие фотографов и их несчастных животных, и еще больше взбесили туристы, которые с радостными минами позировали перед объективами. Серьезно кому нахрен сдались фотографии их посредственных рож? Или они считают, что если посадят себе на шею обдолбанную змею или возьмут в руки мини-каймана, то это чем-то скрасит их унылую мины? Более всех мне запомнилась сова, чьи желтые гипнотические глаза не отрываясь глядели куда-то сквозь людей. Разве совы не должны спать днем? Неожиданно для себя, я от всего этого расстроился, странно, ведь прежде подобное не казалось чем-то ужасным.

Макса кажется вообще ни что не может рассроить, кроме своей же вистибулярки, он верит что на лайнере все будет в порядке! Укачивание на дороге и в море — две разные вещи, наивное полагает он. За пару дней пребывания он мрачнел лишь по дороге на Ахун и при спуске с него же. Его постоянно тянет на приключения, он с нетерпением ждет когда мы отправимся на "Игровой лайнер". Плавучее казино должно объявиться завтра, билеты просто так недостастать, нам пришлось обращаться к услугами перекупщиков. Сегодня же всю вторую половину дня лично я собираюсь провести на море — люблю дальние заплавы.

Остановились мы в месте с идиотским названием Бутик-отель Портум 1905. К счастью название — единственное, что мне в итоге не понравилось. Все остальное на уровне, позабавило правда, что в номерах висят репродукции известных картин, это же такой китч: мне досталась Мона-Лиза, а Максу — Девушка с жемчужной сережкой. Расположен отель недалеко от знаменитого парка Ривьера. Чем он знаменит я так и понял, небольшая прогулочная зона, я бы и парком его не назвал. Так, неплохое место, с доисторическими аттракционами. Псевдо-парк с как будто наспех сделанными динозаврами, американские горки размера XXS, сладкая вата, и дурацкие оракулы. Я такие видел в девяностые, поразительно, но в Сочи я продолжал их встречать, даже на набережных. Совершенно идиотская штука, изображающая нечто больше похожее на творение племени мая, с открытым ртом куда и положено сунуть ладонь. Ясно, что предсказания повторяются, что выдает он чушь, но я своими глазами видел как люди с радостью суют туда руки! Обычно рядом с такой штуковиной стоял какой-нибудь замученный паренек, который усталым голосом скандировал: "Это Сочинский оракул. Он тестирует вашу руку: любовь, секс, спорт словом все что вы хотели знать о себе, но боялись спросить". Да чувак, спорт — это самое интересное что я хотел бы о себе знать, но постеснялся спросить.

Поскольку именно через Ривьеру мы отправились на пляж, то Макс в который раз, словно подросток, побежал за поп-корном. Я не стал спрашивать, на кой черт

на пляже нужен этот комби-корм — любой ответ пойдет в разрез с моей логикой.

"Поп-корн", — говорит Макс, протягивая купюру.

"Кока-колы нету" — , отвечает измученный зноем продавец.

Пожалуй, это все — что нужно знать о сочинском сервисе. Нет сам город потрясающий, красивый, настоящее сокровище! Но сервис, хуже нужно еще поискать…

На пляже любимым делом Макса было "жарить пузо" и разглядывать красоток, коих здесь прямо скажем полно.

Сейчас он лежит на матрасе под тентом, потягивает колу и глядит в телефон, я же намерян совершить заплыв.

Когда плывешь далеко в одиночестве, все лишние мысли улетучиваются. Остаешься один на один с водой и бескрайним горизонтом. Глубина пугает, и неважно насколько хорош ты как пловец. Именно это мне и нравится, испытать свой страх, показать себе насколько далеко можешь зайти. Уже возле буйка, что-то холодное и склизкое коснулось моей ноги, медуза или рыба, тело тут же отреагировало встряской, но разум холоден — я не боюсь подобной чепухи. Схватившись за поржавевший красный буек, я слегка перевел дух, чтобы отправиться обратно. Поглядев под собой в глубину, невольно представил толщи сероводорода, что выстелают дно Черного моря, вонючий газ безжалостно окрашивает, все попавшее туда густой сажей.

Уже где-то на середине пути, стало заметно, что Макс стоит у нашего тента и с кем-то дискрутирует. Возле него собралась кучка парней, и я ускорился.

Завидев меня Макс принялся суетно махать руками, по его испуганным глазам я понял, что сейчас попаду в эпицентр конфликта. Четверо молодых парней обступили Максима, все они приняли доминирующие позы, что-то выкрикивали, а один мускулистый кавказец даже стал его толкать. В результате Макс упал на тент, перевернув ведро со злосчастным попкорном.

— Ребят, что за проблемы? — интересуюсь я.

— Ты кто такой вообще? — поинтересовался смазливый белобрысый парень.

— Я его друг.

— Вы заняли наше место. Берите свои монатки, и проваливайте, — с акцентом заявил кавказец.

— А где написано, что это ваше место? — послышался голос расхрабревшего Макса, который уже стоял рядом со мной.

— Да без проблем, мы сейчас уйдем, — ответил я.

Удаляясь от элитного места "забитого" местными мы слышали насмешки в спину "бздыхи!", как я понял так здесь называют отдыхающих.

Когда мы оказались на новом месте Макс недовольно зашипел: "Валек ты че? Мы как лохи себя повели! Не мог их приложить? У тебя связи деньги, мы могли бы их на место поставить, а не уходить как лошки!".

— Делать мне больше нехер, как тратить время на разборки с местными. Ты им не докажешь, что прав. Будь это в Москве один разговор, а здесь… трата сил в пустую. Забудь.

— Я считаю такое наказывать надо! Че это еще за аборигены, да ни в одном цивилизованном месте такого нет. Сколько я был на Бали, Гоа, в Тае! Нигде такого отношения не встречал. Вот тебе и в городе Сочи темные ночи…, скорее бы на лайнер! — возмущался Макс.

— Да забудь уже, или весь день ныть будешь?

— Если надо и весь день поною!

Позитив моего друга сошел на нет, и теперь он кажется дал угрюмый обет молчания.

— Молодые люди, а вы из какого города к нам приехали?

Я поднял глаза и увидел перед собой двух загорелых красавиц: проколотые пупки, длинные светлые волосы, розовые купальники — как будто на дворе все еще двухтысячные. Впрочем, от винтажного эффекта девушки не становились менее привлекательными.

Макс очнулся, воспрял духом, будто пятнадцать минут назад его никто не толкал в грудь.

— Погодите-погодите. А откуда вы знаете, что мы не местные? — спросил он.

— О, это очень просто, — ответила высокая блондинка, — посмотрите кругом на пляж, ничего не замечаете?

— Да нет, — я пожал плечами.

Одна из девушек, с татуировкой паука на плече подошла ко мне сзади, села на корточки взяла за голову и слегка повернула ее в лево, шепнув на ухо: "А вон там на пирсе, ничего не бросается вам в глаза"?.

На пирсе десяток парней прыгали в море, громко кричали, словом веселились. Я не мог сообразить, что именно должен заметить.