Во мраке сверкающих звезд
Шрифт:
Сергей вышел из-за стола навстречу Андрею, пожал руку. Такое дружеское, крепкое, теплое рукопожатие, приветливый и ясный взгляд синих глаз. Как будто они собрались поговорить о чем-то приятном. Андрей подумал: «Парень ко всему привык. Он и с убийцами такой же приветливый, конечно. До поры».
Он сел на стул, Сергей включил кофеварку. Пока наливал кофе в чашки, сказал:
– Все знаю. В больницу звонил. От Александра Васильевича втык получил. Удар, конечно, но Игорь его вынес. Каюсь, был риск, но… ситуацию нужно было сдвинуть. Игоря придется подключать, без него никак не разобраться.
– А
– Он бы не умер, – спокойно ответил Сергей. – Мне не раз и не два приходилось работать с людьми, которые пережили клиническую смерть. Это закаляет, если можно сказать так кондово.
– Ладно, о чем сейчас говорить. Раз обошлось.
– Андрей Кириллович…
– Называй меня Андреем. В кино отчества не любят.
– Я тоже не люблю. Лень. Много букофф получается. Так вот, Андрей. Пообщался я с людьми у вас в районе. Поговорил с соседями Арсения, который чистый симулянт, на мой взгляд. Врачи сказали, что у него уже все в порядке, мозги на прежнем месте. Ну, неважно. Мы просто пока не наезжаем из тактических соображений. Хочется узнать больше деталей, поскольку дело, точнее все дела, касаются узкого круга лиц. Многолетние отношения, могло возникнуть что угодно.
– Какие отношения… Просто знакомы. Он вообще не так давно у нас в домах квартиру снимает.
– Да, я в курсе. Я вот о чем. Все, с кем я говорил, почему-то считают, что цепь этих преступлений началась с исчезновения Светланы Селиной. Некоторые даже думают, что все вообще произошло из-за нее. А вы как считаете?
– Никак! Я что, сыщик? Я прихожу к вам что-то узнать, а вы мне говорите, что бабки на скамейках рассказывают. Я и сам бы мог послушать, если бы не знал, что они от нечего делать сплетничают обо всех и все придумывают.
– Я, кажется, не уточнял источники своей информации. Андрей, вот что у нас получается. Вы приходите задавать вопросы и получать честные ответы. Но вы сами не собираетесь со мной откровенничать. Именно от вас, трижды пострадавшего в деле, я получил ноль информации. Вы понимаете, что вы главный свидетель обвинения, поскольку объектами нападений стала вся ваша семья?
– Я должен знать почему?
– Вы никому ничего не должны. Просто вы не можете ничего не предполагать, ни о чем не догадываться, не пытаться связать какие-то обстоятельства, никому теперь, кроме вас, не известные. Столько «не» у нас получается. В математической плоскости – отрицательный результат. Я не очень даже понимаю, зачем вы ко мне обратились.
– Я обратился, чтобы ты помог найти человека, который хотел убить Игоря. Хирург порекомендовал. Он не сказал, что я должен сам кого-то на блюдечке принести. Я просто жду, когда вы поймаете убийцу и того, кто на Игоря напал.
– Допустим. Точнее, на блюдечко никто и не рассчитывал. Но вы согласны с тем, о чем думают многие, – что преступления имеют отношение к исчезновению Светланы? Или все вообще из-за нее? Чья-то ревность, месть, к примеру…
– Что я должен сказать? Не знаю. Хотя понимаю, к чему ты клонишь. Арсений меня в это свое заявление включил. Он говорит, что я мог ее похитить, убить, все такое. Я могу думать то же самое о нем. А почему нет? Мне нравилась эта девочка. Он, мне кажется, просто козел. Но никто ничего не узнает, потому что ее нет.
– Вы имеете в виду – нет в живых?
– Да. Прошло столько времени… Не находят через такой срок…
– А я нашел, – легко и спокойно сказал Сергей.
– Что? Я не понял. Повтори. Что ты сказал? – Перед Андреем все вдруг покачнулось: Сергей, стол, стена за его спиной…
– Я ее нашел.
– Мертвую?
– Живую. Светлана Селина жива. Она недавно была в Италии, проходила там курс лечения, зарегистрировала брак. Живет сейчас со своим мужем…
– Где? – не спросил, а выдохнул Андрей.
– Ну, это, конечно, не разглашается. Вам нехорошо? Дать воды?
– Не надо воды. Лучше не бывает. Считай, подыхаю.
– Я так понял, вы не рады?..
– Рад. Но дальше – без меня. Бери у нее показания. А я договор наш расторгаю. Сейчас все и начнется. Спасибо. Ты профи.
– Верное решение. Я не адвокат. А вам будет или не будет предъявлено обвинение в похищении, как минимум. Следователь просит ордер на обыск вашего дома в деревне Загорянка. Точнее, за ней. Он куплен в срочном порядке через два дня после исчезновения девушки. Соседи показали, что вы там появлялись часто, но ненадолго. В доме кто-то был. Свет горел. Кто там жил, Андрей?
– Света. Конечно. Она вам все про меня и расскажет. В общем, теперь я точно ничего не скажу. Пятьдесят первая статья, да? Против себя – нет. Найдутся другие, кто против меня. Все. – Андрей встал, начал неуклюже поворачиваться, как будто забыл, где выход.
Сергей задумчиво смотрел Панину в спину, когда тот шел к двери. Андрей оглянулся.
– Серега, попросить можно? Собака у меня. Ты предупреди, когда… Нужно определить ее. Игорешка в больнице, ему вообще нельзя…
– Время у вас есть, – сказал Сергей. – Да, я, конечно, предупрежу. У меня тоже просьба: не совершать безумных поступков. Вы меня наняли ради сына, вы за него переживаете. Не добавляйте ему проблем. И, разумеется, не пытайтесь исчезнуть. Это усугубит.
Андрей взглянул на него затравленно и вышел.
Глава 9
Сергей отказался присутствовать при обыске дома Панина под Загорянкой.
– Слава, – сказал он, – у меня такое чувство, что нам пора гнать лошадей. Какой смысл нам обоим на это время тратить? Я потом все прочитаю. А сам пока туда, на места преступлений. Тянет, как маньяка-убийцу. Или как собаку, которая след взяла.
– Ты взял след? – скептически спросил Слава.
– То-то и оно, что нет. Я там брожу, чувствую, что все где-то рядом. Но нет собачьей хватки ни фига.
– А как начал! «Тянет», «чувство», «гнать лошадей», «как собака»… Все спросить хочу: мания величия – она как, не жмет, не тянет?
– Да ничего. Я по размеру беру.
– Рад за тебя и за нее. Она в хороших руках. Значит, по-дружески бросаешь, не хочешь в логово маньяка, который по случайному стечению является твоим клиентом.
– Договор мы расторгли. Совместное, спонтанное решение. Так что просьба у меня одна, точнее, у него. Если что-то серьезное найдете, если решишь, что надо под стражу, – предупреди за пару дней. Ему собаку не с кем оставить. Надо искать кого-то. Панин не сбежит. Я прослежу.