Во славу доминиона!
Шрифт:
Шкала восстановилась на 30 %. Сработало! Следом также шепотом протараторил мантры исцеления и воздаяния — дышать сразу стало легче. Вовремя!
Протодемон окончательно воплотился и бесформенной, постоянно трансформирующейся массой устремился ко мне — словно огромный грузовой шаттл начал падение.
Истинное воплощение хаоса, протодемон постоянно менял форму: то удлинялся, то укорачивался, щетинился щупальцами, выстреливал струйками мрака, отростки всасывались в тело, на их месте разевались пасти со змеями-языками, тоже имеющими пальцы, проклевывались когти, конечности тянулись ко мне…
Ксафанмельхомутбурдпаймон,
Эмиссар Хаоса.
Фух, этот должен быть по силам. Третья волна приравнивалась к оранжевым звездам.
В Ясность я ушел лишь на секунду, чтобы убедиться — протодемон не замедлился, а значит, расходовать дух на это не стоит.
Я вышел из убыстрения и атаковал дистанционным Комбо. Каждый удар серии на миг тормозил эмиссара Хаоса, из-за чего казалось, что он движется рывками. Однако жизнь его практически не уменьшалась, словно он был защищен непробиваемой броней или силовым куполом. Духовные Молоты на подлете замедлялись, а достигнув цели, били не в полную силу. Повезло, что сработал мизерный шанс оглушения, и на пару секунд могущественный протодемон размером с Монтозавра замер в воздухе.
У меня был выбор: пойти ва-банк, включив Стремительность урагана и попытавшись уложиться в бешеный расход духа, но при этом рискуя потратить дух и не добить демона, или…
Взгляд скользнул по интерфейсу, а потом словно сработало наитие, и я заглянул в профиль, открыл список навыков и увидел строку с названием способности, которую никогда не использовал. В Дисе в ней не было необходимости, а в Преисподней хватало того, что есть. Награда за победу в Демонических играх, медальон Свирепость демоноборца, имела интересное свойство: «Особый эффект при активации: сама Жизнь обжигает демонических отродий при соприкосновении с владельцем медальона, причиняя им непереносимую боль и страдания». Может, и урон повысит? Самое время попробовать его в деле!
Доли секунды ушли на то, чтобы мысленной командой вывести активацию медальона на панель управления и врубить его. Ну-ка, попробуем! Возбуждение и азарт боя смыли усталость.
Улыбаясь, я ринулся навстречу протодемону, врезал ему Молотом, рассчитывая выбить прилично жизни… Зря надеялся!
Меня отбросило назад, а урон увеличился незначительно! Правда, эмиссар Хаоса издал такой пронзительный рев, что шерсть моего тифлинга встала дыбом и затряслись поджилки. Ревел монстр на несколько голосов, с истошным визгом и верещанием.
Бездна! Похоже, медальон лишь причиняет страдания, я не дамажит! А мои миллионы базового урона, усиленные бонусами того же медальона, не способны пробить даже защиту протодемона! Черт тебя заде…
Ксафанмельхомутбурдпаймон контратаковал. Сперва щупальцем вмял ребра в и без того развороченную грудную клетку, при этом заверещав и выронив меня. В глазах потемнело от боли, но я заставил себя подпрыгнуть-взлететь и напоролся на струйку черноты плечом — его половина словно растворилась. Следующий удар щупальца я встретил в полете кулаком здоровой руки. Хрустнули кости, меня отбросило кувырком. Протодемон тоже отшатнулся.
Я упал на спину. Кровь хлынула изо рта. Не имею права умирать! Нельзя! Слишком многое зависит от моей жизни! Собраться! Должен быть выход…
В сознании вспыхнуло понимание: эмиссару Хаоса хреново от физического контакта со мной. А значит, бить его необязательно. Туманящимся взглядом я смотрел на летящую на меня тушу, на переплетение щупалец, пальцев и прорезавшуюся пасть, похожую на открывающийся шлюз…
И в Ясности рванул навстречу. Рыбкой нырнув в глотку, похожую скорее на черную пещеру, чем на рот, я вцепился в прорезавшийся передо мной глаз… Плоть затряслась, задымилась, я прожигал в протодемоне дыру, как раскаленный нож в масле. Глаз затрещал, как жир на сковороде, и вытек, щупальца обвили мои ноги, но отпрянули. Эмиссар Хаоса захлопнул пасть, стиснув меня, будто клещами, но не раздавил: соприкасаясь со мной, его плоть становилась мягкой, как пластилин.
Моя жизнь тоже утекала, правда, не так стремительно, как здоровье протодемона. Был мизерный шанс выстоять, и я это сделал!
Верещание противника заставляло вибрировать все поле боя, каждую клетку материи и воздуха. До меня доносились крики и рев демонов снаружи — легионы корчились от боли, наносимой ультразвуковым визгом эмиссара Хаоса…
А потом трясущийся эмиссар вывернулся наизнанку, и я оказался снаружи.
Вцепившись в него изо всех сил, зажмурился, и от пронзительного визга кровь брызнула из ушей, но я не сдавался. Протодемон бил щупальцами, кусал, пытался попасть в меня струей черноты. Моя жизнь скатилась в красную зону, и все, что я чувствовал, — боль, равную страданиям, испытанным в чреве Живого сита в Бездне.
Минуты растянулись в вечность. Я оглох, мне выжгло глаза, потому не сразу сообразил, что очередной удар — это падение на землю. Боли больше не было, значит…
…протодемон сдох. Сдох! Не выдержала тварь «непереносимую боль и страдания»!
В то же мгновение в меня впиталось живительное хао.
Частицы хао: +874 339 462.
Получена 6-я оранжевая звезда!
+20 % ко всем базовым характеристикам!
Получена 7-я оранжевая звезда!
+20 % ко всем базовым характеристикам!
Получена 8-я оранжевая звезда!
+20 % ко всем базовым характеристикам!
Получена 9-я оранжевая звезда!
+20 % ко всем базовым характеристикам!
Получена 10-я оранжевая звезда!
+20 % ко всем базовым характеристикам!
Судороги, сопровождающие рост тела, после того, что я пережил, показались волнами экстаза. Где-то в великом ничто усмехнулся Хаос, чье порождение я только что убил.
Восстановившимися глазами я смотрел на тринадцатый легион Белиала. Бойцы застыли в недоумении. Наверное, они все еще не верили, что их первый инстига в прямом смысле слова выбил им игровое преимущество в виде Хаотического исступления. Впрочем, и себе тоже — мой рог украсила временная одиннадцатая оранжевая звезда.
Я ожидал привычного рева и скандирования собственного имени, но Аваддон пресек попытки на корню ревом:
— Тринадцатый легион! В атаку! Больше огня… — и над долиной разнесся торжествующий рык легата.
Ощутив на себе его взгляд, я завертел головой, но он принял энергосберегающий размер и не был виден. Начался откат после адреналинового всплеска, картинка перед глазами поплыла, и меня качнуло, но я удержался на ногах, лишь переступил с копыта на копыто.
Собраться! Остался последний рывок. Я мотнул головой, фокусируя зрение на колышущемся красно-белом шахматном море воинов Люция. Поначалу шумные и резвые, они поубавили пыл.