Во славу Отечества
Шрифт:
Провоцируя врага к действию, полковник почти ничем не рисковал, поскольку также верил в неспособность русского медведя серьёзно переломить обстановку на фронте. Скорее это сделают французы, вместе с англичанами и янки, чем истерзанная внутренними раздорами Россия, однако, щелчок по носу для зарвавшегося фельдмаршала был бы очень кстати.
Спеша разыграть свою последнюю козырную карту, Людендорф при этом сохранял трезвую голову и холодный рассудок. В этот напряженный для него момент он сознательно отказался от обычного шаблона наступления на Париж, хотя тот по-прежнему оставался его главной целью.
Зная, что противник ожидает его последнего броска на французскую столицу, фельдмаршал подготовил полномасштабную отвлекающую операцию под Реймсом,
Под Реймсом немцам противостояли американские части, полностью сменившие на этом участке фронта французские дивизии, снятые Фошем для спасения Парижа. Желая полностью ввести в заблуждение противника, Людендорф приказал перебросить сюда части, находящиеся под командованием кронпринца, который всегда был на острие всех германских наступлений на Западном фронте. Всё это было сделано в состоянии полной секретности, но, тем не менее, фельдмаршал рассчитывал, что противник непременно узнает о месте сосредоточения основных ударных частей рейхсвера. Это была рискованная тактическая игра, на чаше весов которой, был Париж. И перед началом нового штурма, его жители должны были быть полностью подавлены мощью германского оружия, вслед за жителями британской столицы.
Спешно созданные новые причальные мачты для дирижаблей под Льежем позволили германскому командованию бросить на врага свой последний воздушный козырь: два огромных дирижабля с объёмом 190 кубометров газа. Эти последние творения доктора Тотенкопфа обладали грузоподъемностью в 50 тонн полезной нагрузки, исключая экипаж, запасы горючего и прочего оборудования и вооружения. Оба дирижабля носили имена «Вильгельм» и «Карл», в честь кайзера и основателя первого рейха Карла Великого, что с благосклонностью было принято главой государства. Командирами этих летающих левиафанов были назначены два молодых капитана фон Шрек и Кранц, лично выбранные Вильгельмом из общего числа кандидатур предложенных Бергом. Кайзер принял офицеров в своей ставке в Шарлотенбурге и, после короткой беседы, объявил им свой боевой приказ: стереть французскую столицу с лица земли. Для этой цели на борт каждого из дирижаблей было загружено по 46тонн зажигательных бомб,- это всё, что смогли наскрести для исполнения воли кайзера Людендорф и Берг в арсеналах рейхсвера.
Вместе с дирижаблями, в качестве боевого прикрытия, с фронтовых аэродромов должны были вылететь 30 истребителей. Командиром этого специально созданного соединения был назначен молодой капитан Герман Геринг, который, по мнению самих летчиков, был достойным наследником и продолжателем воинской славы погибшего в этом году барона Манфреда фон Рихтгофена. Геринг лично возглавил одну из трёх эскадрилий, назначив командирами других Вильгельма Райнхарда и Лотара фон Рихтгофена, брата погибшего барона. Все они должны были сопровождать вылет дирижаблей, поскольку их налет на фронтовой Париж должен был состояться днём. Данное обстоятельство, по замыслу Берга, должно было наглядно продемонстрировать силу и мощь рейха и основательно подорвать веру врага в свои силы.
Вторник 9 июля стал чёрным днем для французской столицы. Ровно в 11:30 два немецких дирижабля без особых трудностей пересекли линию фронта и устремились к Парижу, который открылся перед ними через 18 минут полётного времени. Похожие на огромные серо-зелёные кляксы «Вильгельм» и «Карл» величаво и, почти бесшумно, проплыли над головами изумленных солдат Антанты, впервые в жизни видевших столь ужасные творения.
Патрулирующие воздушное пространство аэропланы союзников были моментально сметены германскими эскадрильями, которые, как голодные волки, устремились на добычу. Итогом этого воздушного боя стало уничтожение четырех британских самолетов и повреждение шести, при потере с немецкой стороны всего одного аэроплана.
Когда союзники, наконец-то, подняли в воздух все свои силы на данном участке фронта, германские дирижабли и их прикрытие уже находились над Парижем. Стремясь создать ударной группе максимально комфортные условия, Людендорф стянул к Марне почти половину всех аэропланов Западного фронта, сознательно оголив его многие участки.
Этот второй эшелон германских воздушных сил, вступив в бой с взлетевшими самолетами союзников, полностью нейтрализовал их воздушным боем, не позволив организовать преследование прорвавшихся дирижаблей.
Первыми под германские зажигательные бомбы попали многочисленные строения Менильмонтана, самого восточного из парижских округов, в основном, заселённого простым людом, и примыкающего к Венсенскому лесу. Оказавшись над городом, бомбардиры дирижаблей быстро освобождали секции своих грузовых отсеков, не особо утруждая себя прицеливанием. Сегодня этого не требовалось, сегодня была только одна задача - напугать французов.
Также, как в Лондоне, маленькие зажигательные бомбы легко пробивали черепичные крыши домов и вызывали многочисленные пожары. Напрасно парижане надеялись, что маскировочные сети и фальшивые декорации, в большом объеме приготовленные ими за всё время войны, собьют с толку немецких пилотов. Они прошли специальный курс тренировок по бомбежке французской столицы и твёрдо держались своего самого главного ориентира, русла Сены. Прошло всего шесть минут налёта, а уже ярким огнем горели дома Пер-Лашеза и Сен-Фаржо, Шарона и Бельвиля, над крышами которых пролегал путь германских дирижаблей. Их жители, подобно лондонцам, с ужасом выбегали из охваченных огнем жилищ и с выпученными от страха глазами пронзительно кричали: «Монстры, монстры прилетели!!!»
Геринг и его лётчики делали всё возможное, чтобы не подпустить к цеппелинам ни один вражеский самолёт, вылетевший на защиту французской столицы. Демонстрируя ошеломляющие элементы воздушной акробатики, немецкие лётчики за первые семь минут боя сбили трёх пилотов противника и заставили остальных защитников Парижа прекратить попытки атаковать пару монстров.
Чёрный шлейф дыма оставался за кормой дирижаблей, неотвратимо приближавшихся к центру города. Привыкшие к налётам одиночных бомбардировщиков врага, парижане полностью полагались на силу своих истребителей и теперь платили жестокую цену за свою самонадеянность. Сен-Лоран, самый густонаселенный округ Парижа, с его буквально прилепленными друг к другу домами, оказался на пути Кранца и фон Шрека, как нельзя, кстати, задуманная кайзером акция устрашения французского населения столицы вступала в свою завершающую фазу.
Возникнув в одном месте, огонь легко перебрасывался на соседние здания, охватывая всё новые площади. Команды дирижаблей с восторгом и упоением смотрели сквозь стекла иллюминаторов вниз, наблюдая, как горят жилые дома и лавки, склады и мастерские. Дым пожарищ неудержимо распространялся по кварталам Сент-Амбруаз, Сент-Маргорит, Маликур. Пылало буквально всё, включая парки и сады города. Творение доктора Тотенкопфа действовало безотказно. Выйдя к площади Бастилии, Кранц специально сделал над нею полукруг, тем самым, знаменуя своё приближение к центру города. С плывущего по небу дирижабля бортовые пулемёты дали щедрые очереди по мечущимся внизу горожанам, а штурман произвел одномоментный сброс почти двадцати тонн бомб на близлежащие строения. Фон Шрек не отстал от своего товарища, он методично забросал бомбами вокзал Бастилии и железнодорожные пакгаузы, которые моментально вспыхнули всепоглощающим рыжим пламенем.
Как и в Лондоне, действия пожарных частей города были полностью парализованы столь быстрыми и одномоментными множественными возгораниями, что сделало пожары полностью неуправляемыми. Все усилия огнеборцев сводились на нет новыми очагами огня, молниеносно возникающими за их спинами.
Главной целью германского налёта были кварталы вдоль правого берега Сены во главе со знаменитой парижской ратушей. Поэтому, облегчив свои арсеналы над Июльской колонной, дирижабли двинулись вдоль реки, методично забрасывая зажигалками проплывающую под ними территорию.