Во власти Бермудского треугольника
Шрифт:
Это было и приглашение, и вызов, и провокация. Набираясь решимости, чтобы встать и уйти, Быков продолжал упрямо смотреть в песок, когда в поле его зрения попала приближающаяся тень. Он поднял глаза и увидел Чарли.
– О чем разговор? – поинтересовался он, промокая голову и грудь полотенцем.
– Так, ни о чем, – пробормотал Быков, покосившись на Марту.
Она целомудренно лежала на животе, упершись подбородком в скрещенные запястья.
– Дима говорит, что рад нашей встрече, – сказала она.
О женское коварство! Пока Быков лихорадочно придумывал ответную реплику, Чарли ревниво осведомился:
– Встрече с кем?
– Как с кем? – удивилась Марта. – С нами. Он предвкушает путешествие. А ты что подумал?
– Оденься, – сказал Чарли изменившимся голосом.
– Что?
– Я сказал: оденься. Мы здесь не одни.
– Я не… – начал Быков, вставая.
И осекся. Чарли имел в виду не его. К ним приближалась компания из трех молодых людей различной степени смуглости. Белокожих среди них Быков не заметил, и эта характеристика не имела никакого отношения к загару.
Продвигаясь по песчаному полумесяцу пляжа, эти трое растянулись длинной цепочкой, чего никогда не станут делать люди, беседующие на ходу или просто прогуливающиеся вместе. Они словно бы стремились сделать охват пошире, чтобы одновременно подойти к нашим героям с трех сторон.
Тот, что двигался ближе к морю, казался самым низкорослым из-за уклона пляжа. На самом деле он был никак не ниже ста восьмидесяти сантиметров, с коричневым мускулистым животом, торчащим пупком и развитыми грудными мышцами. Весь его наряд состоял из широких трусов, едва держащихся на бедрах. Волосы его были заплетены в мелкие косички, а нижнюю челюсть украшала фараонская бородка.
В центре шел очень худой и весь разболтанный представитель негроидной расы с выпяченными губами, приплюснутым носом и такими тонкими конечностями, что Быков немедленно окрестил его Человеком-пауком. Этот был в длинной футболке, доходящей чуть ли не до колена, так что вполне мог обходиться и без шортов, и без трусов.
Цепь замыкал верзила с сонным и бессмысленным лицом дебила или законченного наркомана. Он был в белой жилетке и белых же кроссовках, посередине между которыми наблюдались обрезанные по колено, вылинявшие дырявые джинсы со свисающей бахромой. Дебил-наркоман брил голову наголо, словно гордясь многочисленными буграми и шишками. Он курил тонкую коричневую сигарку или же попросту посасывал ее во рту, давно погасшую.
– Они идут к нам, – предупредил Быков, подобравшись. – Похоже, вилла не такая уж заброшенная.
– Расслабься, – сказал ему Чарли с усмешкой. – Местные жители отличаются неизменной доброжелательностью и гостеприимством. Нигде не встречал таких приветливых и милых людей. Они даже чаевых не берут.
– Надеюсь, эти ребята явились не за своими упущенными чаевыми, – пробормотал Быков.
Тем временем пришельцы начали сближаться, обступив его и товарищей с трех сторон.
– Частные владения, – заявил «Фараон». – Нарушение. Штраф.
– Деньги, деньги, – сказал «Человек-паук», делая интернациональный жест, заключающийся в потирании большого и указательного пальца.
«Дебил» промолчал, уставившись глазами навыкате на Марту, которая успела застегнуть верхнюю часть купальника, но не сделалась от этого менее сексапильной.
– Сколько? – спросил Чарли с любезной миной, готовой перейти в жалобную гримасу.
– Не вздумай, – предупредил Быков, выступая вперед, чтобы прикрыть Марту от плотоядного взгляда дебила в жилетке.
Тот сделал движение языком, то ли выплюнув окурок, то ли втянув его в рот, как это проделывает ящерица с зазевавшейся мухой. Его зенки, состоящие из одних белков, выпучились в направлении Быкова.
– Успокойся, – заговорил Чарли, успевший достать бумажник. – Мы виноваты и должны заплатить.
– Сколько бы ты ни заплатил, все равно будет мало, – процедил Быков. – Они нас грабят, разве ты не понимаешь?
– Не вмешивайся, Дима. Я только…
Договорить Чарли не успел. Бумажник был выхвачен из его пальцев, перекочевав куда-то под безразмерную футболку «Человека-паука». Взамен на свет появился нож, большой, блестящий и угрожающий.
– Мало, – сказал «Фараон», даже не заглянувший в бумажник. – Женщина идет с нами. Вставай, женщина.
Как только он наклонился, потянувшись к Марте, Быков сшиб его ударом кулака в висок. Сразу после этого пришлось отступить, потому что «Человек-паук» перешел в наступление, делая выпады ножом. Отогнав Быкова на пару метров, он остановился, но нож, разумеется, не спрятал. Дело принимало все более серьезный оборот.
– Мы просим вас удалиться, ребята, – воскликнул Чарли очень высоким и совсем не убедительным голосом.
Не обращая на него внимания, «Дебил» схватил Марту за лямку и потащил на себя. Взвизгнув, она отбросила его руку и упала на спину, готовая брыкаться.
– Так нельзя, – проникновенно произнес Чарли, выставив перед собой ладони.
Миролюбивый такой жест. И совершенно неуместный в данной ситуации.
Поднявшийся с песка «Фараон» врезал ему в челюсть. Всплеснув руками, Чарли упал – как показалось Быкову, с готовностью и как-то очень уж театрально.
На него никто не смотрел. Двое нападающих боролись с отчаянно отбивающейся Мартой. Через несколько секунд «Фараону» удалось ухватить ее за обе щиколотки, тогда как «Дебил» завладел ее руками. Перебрасываясь отрывистыми фразами, они поволокли ее к хижине. «Человек-паук» переступил с ноги на ногу, явно страдая от невозможности последовать за ними, но его задачей было удерживать Быкова на расстоянии, зловеще помахивая сверкающим лезвием.
– Чарли! – вопила Марта. – Вставай, Чарли!
Жених сохранял полную неподвижность, пока она не перешла на пронзительный визг, способный поднять даже мертвого. Но хватило Чарли лишь на то, чтобы сесть, держась за челюсть. Стоило «Фараону» подскочить к нему, как он, обхватив голову обеими руками, повалился на песок и свернулся в клубок, предохраняя себя от пинков ногами.
Марте удалось вырваться из объятий «Дебила» и пробежать пару шагов, после чего он свалил ее ударом пятки под колено. «Человек-паук» завороженно следил то ли за их возней, то ли за обнажившейся грудью американки.