Во власти дьявола

Смит Лекси

— Это был сарказм?

— Это было уточнение, Мара, — говорит мне.

— Оно и видно.

Рус помогает мне встать со стола. Если честно, то я только сейчас начинаю ощущать, как алкоголь ударяет мне в голову. Беру в руки сумку и смотрю, как Рус поправляет свои брюки. Закусываю нижнюю губу и облокачиваюсь о стену.

— В чем дело? — спрашивает у меня.

— Да нет, ни в чем, — отвечаю ему. — Скажи честно, скольких ты уже успел здесь трахнуть?

— А это имеет значение? — усмехается Рус. — Ревнуешь?

— Ты сильно много хочешь, за один только секс.

— Согласись за один шикарный

секс, — усмехается глядя на меня.

— Иди к черту, — произношу, усмехаясь в ответ. — Опоздаешь домой, ко мне не прикоснешься!

Пытаюсь язвить, но Инка права. Я ревную, черт его побери. Ревную, но говорить об этом не стану. Я хочу быть уверена, что у него есть ко мне хоть что— то помимо этого контракта. Хоть какие— то чувства…. И к тому же я хочу узнать, что его связывало с моим братом.

— Урмас, — говорит Руслан.

— Да, Руслан Игнатьевич, — отвечает тот, стоя в дверях.

— Берешь Мару и везешь ее домой, — говорит строго и коротко. — И чтобы без эксцессов.

— Сделаем, — отвечает Урмас.

Прохожу мимо рыжей, что строила глазки Русу, и выхожу на улицу. Урмас открывает мне дверь. Сажусь в машину. А дальше все как в тумане. Усталость и стресс взяли свое….

Глава 39

Марьяна

Просыпаюсь утром от жуткой головной боли. Сажусь на кровати и пытаюсь вспомнить все, что вчера произошло. Но почему-то опускаю множество подробностей и прокручиваю в памяти наш с Русом секс. Опускаюсь на подушку и невольно улыбаюсь.

Черт, да мы оба сошли с ума…

Но мне интересно другое. Кто меня переодел, пока я спала? Урмас не мог, иначе Рус бы его точно, убил, потому что, насколько я помню, мое нижнее белье осталось в кабинете. Входящий вызов на телефон звучит менее приятно.

Кому я там понадобилась еще?

Тянусь к телефону и отвечаю на входящий вызов.

— Слушаю.

— Ты живая? — интересуется Инка. — А то я волноваться начала….

— Ин, не смешно, — отвечаю ей. — И знаешь, ты как— то не вовремя.

— Я тебя предупреждала, что на утро будет хреново, — говорит мне. — Ты же меня не слушаешь….

— Послушай, не говори мне ничего. Хотя бы сейчас. Да и ты не на моем месте. Поверь, все не так гладко, как ты думаешь. Давай вечером поболтаем. А еще лучше ноги в руки и приезжай. Адрес знаешь….

— Хорошо, жди. Вечером подскачу, подруга, — говорит Инка и сбрасывает телефон.

Кладу телефон на тумбочку и прикрываю глаза рукой. Столько всего навалилось. Нужно начинать все расхлебывать, иначе я погрязну в этих проблемах. Поднимаюсь с кровати и, накинув на себя халат, направляюсь в душ. Встаю под струю теплой воды и поднимаю голову. Стараюсь не думать о плохом, но эта фотография не выходит у меня из головы. Я не знаю, каким был Руслан, но Витька всегда улыбался и только, когда требовалось, он был в меру жестким. Но на фотографии они оба выглядели так, будто хорошие друзья. Ничего не понимаю. Если бы не все эти тайны, брат был бы жив. Надо узнать все у Руса.

Выхожу из ванной и быстро одеваюсь. Сушу волосы феном и выхожу в коридор. Спускаюсь в холл, где сталкиваюсь с Урмасом.

— Уже проснулась? — произносит, посмотрев на меня.

— Лучше бы не просыпалась, — отвечаю ему. — Дай мне

что-нибудь от головы.

— У нас от похмелья ничего нет, — говорит второй, Гром, кажется, так его называют.

— Ха-ха-ха, очень смешно, — говорю ему. — Урмас, неужели в этом доме не найдется ничего от головы?

Урмас уходит. Сажусь на диван, придерживая рукой голову. Как же не выносимо. Смотрю в окно и вижу, как на территорию дома въезжает несколько черных машин. Неужели Рус решил появиться….

— Держи, — говорит Урмас, протянув стакан с водой и таблетки.

Выпиваю и оборачиваюсь, когда дверь в дом открывается и на пороге появляется Шах, а следом…. Мама…..

— Мам, — произношу и, поставив стакан на столик, бегу ее обнимать.

— Кто эти люди? — спрашивает у меня. — Что происходит? Ты во что влезла?

— Успокойся, мам. Ни во что я не влезала. Просто твой будущий зять имеет свое чувство юмора.

Причем слову «имеет» уделяю особое внимание. Рус без этого никак не может. Его даже совесть, видимо, стороной обходит. Смотрю на Шаха, который отворачивается, слегка скрыв свою ухмылку. Поворачиваюсь к нему и задаю вопрос:

— Где Руслан?

— Скоро приедет. У него важная встреча, — отвечает Шах.

— Так, подожди. Что у Вас случилось с Никитой? — спрашивает мама, посмотрев на меня. — Он приезжал ко мне недавно вместе со своим отцом, но так ничего и не сказали.

— Что они хотели, мам?

Смотрю на Шаха и замечаю, как он тоже напрягся. Отец Ника редко куда выбирается. А я…. Я только и делала, что пыталась огородить маму от всех неприятностей. Ей не следует знать о том, какая их семейка на самом деле. И про шантаж с угрозами, я надеюсь, никто не обмолвится.

— Мы можем поговорить наедине? Без всех вот этих вот, — говорит мама, указывая на парней.

— Шах, оставишь нас ненадолго?

Как только все выходят, мама берет меня за руку и садится на диван. Я не понимаю, что происходит. Но мне это не нравится. Такие разговоры обычно ничем хорошим не заканчиваются.

— Послушай меня, дочка, — произносит мама. — Ты должна выйти за Никиту.

— Что? — выдаю ей. — Этого не будет, мам! Хватит! Он изменял мне, понимаешь? Я застала его с этой его рыжей курвой. Своими глазами все видела. А ты говоришь, что я должна выйти за него?

— Аркадий Владиславович, рассказал мне, что ты связалась с бандитом. А Никитка, ну, подумаешь, оступился парень, с кем не бывает, — произносит мам.

— Это теперь так называется? — произношу ей. — Знаешь, мам, я думала, что ты поддержишь меня в выборе. Но тебе плевать, под кого толкать родную дочь.

Я не хотела говорить ей ничего, но, видимо, придется. Знаю, что еще пожалею, но кроме нее у меня больше никого нет.

— Хочешь знать правду? Хорошо. Измена — это не единственная причина, по которой я не собираюсь выходить за Ника. Причина в его отце. После нашего расставания твой Аркадий Владиславович подловил меня в кафе и посредством шантажа пытался заставить меня выйти за Ника. И предметом шантажа была ты. Если бы не Руслан, я не знаю, чтобы было. Ты ничего не знаешь, мам. Ты готова поверить всему, что тебе говорят. Ты знаешь, сколько сил я потратила, после смерти брата. Знаешь, так почему ты не можешь поддержать меня хотя бы раз?