Во власти пламени
Шрифт:
И это лишало Амана привычной выдержки. Он сам не понимал, на что больше злится — на ее безрассудную выходку или на себя, потому что в кои-то веки не мог совладать со своими чувствами. И сейчас, глядя на нее, стоящую с опущенными плечами посреди спальни, из последних сил боролся с собой: беглую рабыню надо наказывать, а не пытаться утешить. И уж тем более не следует к ней приближаться и обнимать, несмотря на свои желания и желания зверя, которого непреодолимо тянуло к этой девушке.
Яркой, непокорной. Настоящий огонь, заключенный в хрупкую оболочку
Сделав было шаг навстречу, он заметил, как руки алианы дрогнули, порывисто сжались в кулаки, и отступил. Девчонка все равно не позволила бы к себе приблизиться, поговорить и, возможно, попытаться все объяснить. Хотя объяснить такое было бы непросто… Она бы его оттолкнула. Снова. И имела полное на то право.
Тальден горько усмехнулся, напоминая себе, что пора уходить, оставить ее в покое хотя бы сегодня, но был не в силах этого сделать. Раньше ему даже в голову не приходило, что это может быть так сложно — просто взять и сдвинуться с места.
Словно прочитав его мысли, девушка прошептала:
— Уходи, — добавив почти беззвучно: — Пожалуйста.
Прикрыла глаза, не желая его видеть.
Там, на Лазоревом озере, какая-то часть его хотела, чтобы змей признал ее невинной. Тогда бы все это сразу прекратилось. Тогда бы клятва, много лет назад данная на развалинах древнего храма, была нарушена.
Последнего Аман не мог себе позволить. Просто не имел права. Именно поэтому, еще до того как Риан оказалась в Огненном чертоге, он отправился к Хадааантису. Знал, что прохождение проверки у древнего змея станет первым, что предпримут Анвэри. Его премудрость оказался столь любезен, что выслушал исповедь князя не перебивая. Выслушал, но ответа не дал. И сегодня, отправляясь на озеро, Аман не представлял, вернется ли домой вместе с Риан или потеряет ее навсегда.
Последнего он тоже не мог себе позволить. Да и не хотел. И это давало еще один повод себя ненавидеть. За эгоизм и желание быть с девушкой несмотря ни на что, чувствовать ее рядом с собой всегда.
— Ну что же ты стоишь?!
Даже в полумраке он видел, как глаза алианы, некогда полыхавшие колдовским изумрудным пламенем, а теперь безжизненно погасшие, заблестели от слез.
— Видеть тебя не могу. — Риан отвернулась, обхватила себя за плечи, сжалась, вновь становясь колючей и неприступной.
Маленькая дикарка, не желавшая смириться с участью рабыни. А он не мог предложить ей что-то большее и теперь скрепя сердце должен был как-то пережить грядущий отбор. Терпеть его устроительницу и юных девиц, каждой из которых нужно будет уделять внимание.
И больше не будет прогулок с Риан, во время которых было так легко забыть, кем они друг другу приходятся, и она пусть и редко, но улыбалась.
Теперь все свободное время придется посвящать невестам. Это ведь тоже было частью уговора, от которого он не вправе отказаться.
— К тебе приставят охрану, — сказал Аман, сам не понимая, о чем говорит.
Об охране! Не самая удачная попытка навести мосты.
— Делай что хочешь, — безжизненно отозвалась алиана, не желая к нему оборачиваться.
— Для твоего же блага, — добавил Каррай, опасаясь, что Риан, отчаявшись, может попытаться себе навредить.
— Какой заботливый! — Она обернулась к нему и вскинула голову, устремив на него горящий ненавистью взгляд.
Но лучше уж так, чем видеть пустоту в ее глазах.
— В сговор со змеем тоже вступил исключительно из беспокойства обо мне?
— Нет, — покачал головой он, невольно думая о том, как сложилась бы жизнь, если бы Олеандра не погибла. Быть может, Риан стала бы одной из его невест. А может, и не только невестой. — Завтра меня целый день не будет. Если захочешь, можешь пойти с Клер на прогулку.
— С Клер и надзирателями? — ядовито уточнила девушка.
— По-другому никак.
— А ты, значит, за невестами отправишься? — догадалась проницательная.
Дерзкий тон девчонки выдернул его из мыслей о том, что могло бы быть и чего никогда не будет, и забросил в реальность, в которой ей не стать его ари. И чем раньше Риан это поймет, тем будет лучше для нее.
— Тебя это не касается, — холодно ответил дракон, напоминая себе, кто она для него.
Ощутив, как вокруг девушки начинает искриться воздух от охвативших ее чувств, заставил себя отвернуться и выйти.
Пока не совершил глупость и не уступил своим собственным чувствам.
ГЛАВА 13
Я стояла возле окна, наблюдая за парящим в небе драконом. Черная чешуя сверкающей броней укрыла мощное тело зверя, его широкие, распахнутые в полете крылья. Цветущий сад и насыпную дорогу, что вела к воротам, затянуло тенью. Дракон заслонил собой солнце, заставляя сгущаться сумрак над замком даже в такой ясный погожий день.
Точно так же сумрачно было у меня на душе. И пусто. Я должна была плакать всю ночь навзрыд, но, как ни странно, не проронила ни слезинки. После ухода Каррая слезы высохли. Я вся была словно выжженная дотла пустошь. Единственное, на что хватило сил, — это стащить с себя мокрую сорочку. После этого я рухнула на кровать и, завернувшись в покрывало, долго лежала без сна. Не шевелясь и, кажется, даже не дыша.
Сердца в груди тоже не чувствовала. Оно как будто остановилось там, на озере, и не уверена, что когда-нибудь забьется снова. Никогда не испытывала такого жгучего стыда, что довелось мне испытать во владениях премудрого змея. Хотя правильнее было бы назвать его прековарным и пребессовестным. Старый интриган он, в общем.
За счастье, понимаете ли, надо бороться. А где он тут узрел мое счастье? В Каррае? Так это, по-моему, самое большое несчастье моей жизни.
Огненный дракон растворился за пеленой облаков, а я продолжала смотреть в небо. Такое далекое, недосягаемое. Вчера я летала под звездами, наслаждаясь ощущением свободы. Вот где было счастье! Жаль, оно оказалось таким коротким.