Во власти страха
Шрифт:
Перед глазами в эту минуту проносится все самое замечательное в нашей жизни; наша первая встреча, наши свидания, наш первый поцелуй, наша первая ночь, множество счастливых моментов, которые были в нашей жизни. И сейчас понимаешь, что все не зря. Слава Богу, не зря!
Мы останавливаемся рядом с Маркусом. Алек смотрит на нас по отечески и сжав еще раз мою руку, вкладывает ее в руку Маркуса со словами;
– Береги, цени и люби эту женщину! Тебе несказанно повезло.
Маркус сдержанно кивает и улыбнувшись мне, подмигивает. Я тоже улыбаюсь, перевожу взгляд на сына, он хихикает, толкает Габриэллу и что-то
Когда священник заканчивает речь. Он предоставляет слово нам.
Поворачиваюсь к Маркусу, сглатываю ком в горле и охрипшим голосом начинаю говорить слова, которые заготовила для этого дня.
– Сегодня я хочу тебе сказать спасибо, любимый! За наше маленькое счастье, за веру, за любовь, за то, что ты просто есть и всегда рядом. Обещаю любить тебя, быть рядом с тобой, когда тебе хорошо, и тогда, когда плохо. Обещаю хранить верность, как хранила чистоту, хранить теплоту нашего семейного очага. Любить тебя всем своим сердцем и душой, уважать. Воспитывать наших детей с самой искренней любовью, по законам Божьим; воспитывать в них доброту и порядочность, отзывчивость и великодушие, веру в Бога, который подарил нам еще один шанс. Перед глазами Бога и наших Родных, обещаю любить тебя, самой чистой любовью, быть рядом в минуты трудности, и в минуты счастья... Я обещаю сделать все, для того, чтобы ты был самым счастливым человеком на свете... Люблю тебя, жизнь моя...и буду любить тебя вечно! –мой голос срывается, по щекам текут слезы, Маркус прикусывает губу.
Некоторое время он молчит, приходя в себя, тронутый моими словами.
– Черт. –усмехается он, доставая платок и вытирая слезы. Я улыбаюсь, когда он вытирает слезы и мне. А затем делает глубокий вздох и начинает говорить.
– Все эти дни я думал, что сказать женщине, которую люблю больше всего на свете. Есть ли такие слова? Я не умею красиво говорить, но к счастью, есть люди, которые умеют это делать. Надеюсь, ты не против, любимая, если я прочту тебе стихотворение, которое вместило в себя самое главное, что мне хотелось тебе сказать?
Я заулыбалась и кивнула, гадая, чье же произведение выбрал Маркус. Но я даже не подозревала, что это окажется стихотворение Есенина. Когда Маркус тихо начал читать стихотворение, смотря мне прямо в глаза, вкладывая душу в каждое слово, я зарыдала. Да, это были именно те слова….Лучше и ни скажешь! Маркус читал на русском, делая мне невероятный подарок.
– Заметался пожар голубой,
Позабылись родимые дали.
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.
Был я весь - как запущенный сад,
Был на женщин и зелие падкий.
Разонравилось пить и плясать
И терять свою жизнь без оглядки.
Мне бы только смотреть на тебя,
Видеть глаз голубой омут,
И чтоб, прошлое не любя,
Ты уйти не смогла к другому.
Поступь нежная, легкий стан,
Если б знала ты сердцем упорным,
Как умеет любить хулиган,
Как умеет он быть покорным.
Я б навеки забыл кабаки
И стихи бы писать забросил.
Только б тонко касаться руки
И волос твоих цветом в осень.
Я б навеки пошел за тобой
Хоть в свои, хоть в чужие дали...
В первый раз
В первый раз отрекаюсь скандалить-он закончил, казалось, все не дышали. А затем тихонько добавил;
– Спасибо, что дала шанс, о большем я не смел и мечтать! Спасибо, Господи, за эту женщину!
Я взяла у кого-то платок и промокнула глаза. Кажется, плакали все. Один Мэтт не понимал ,в чем дело.
– Объявляю вас мужем и женой! –торжественно произнес священник, Мэтт поднес нам кольца. Мы поцеловали сына каждый со своей стороны, и взяв кольца, по очереди надели друг другу. Не дожидаясь разрешения, Маркус обхватил ладонями мое лицо и притянул к своему. Горячее дыхание обожгло кожу. Я дрожу, дышу с ним в унисон. Он касается моих губ и шепчет;
– Ну, привет жена!
– Привет, муж мой!- улыбаюсь и растворяюсь в глубоком поцелуе под аплодисменты наших гостей. Притягиваю мужа к себе, точнее висну у него на шее, целуя со стоном. Он подхватывает меня на руки и кружит. Смеюсь и вновь целую его.
Когда он ставит меня на место, к нам спешат гости с поздравлениями и пожеланиями. А потом начинается праздник и веселье. Это был наш день, и мы были безумно счастливы, хотя все, что нам для этого было нужно; только я, он и наш сын.
Ближе к ночи, я вышла, чтобы бросить букет, так как нас ждал самолет. Букет поймала Оксана.
Мы с ней с улыбкой переглянулись. Когда-то на ее свадьбе, которая теперь была больной темой для моей подруги; ее муж ушел к другой женщине и сейчас они с Оксаной были в стадии развода, я поймала букет и ведь действительно вскоре вышла замуж. Мне искренне хотелось, чтобы подруга была счастлива, чего я ей и пожелала.
Попрощавшись с гостями, мы отправились в наше свадебное путешествие. Мэтт остался с бабушками, так как мы уезжали всего на четыре дня, у Маркуса было много работы, поэтому мы не могли позволить большего себе. Но мы были рады и этому. Свой выбор остановили на Монако. Хотелось покататься на яхте, а также пощекотать нервы в казино.
На яхту мы прибыли уже глубокой ночью. Вымотанные, протрезвевшие, мы желали только одного-поскорее доползти до кровати.
В роскошной каюте я со стоном сбросила туфли, не замечая внутреннего убранства. Маркус скинул пиджак и почти сорвал галстук. Наполнив бокалы шампанским, протянул один мне. Я залпом осушила его и потребовала еще.
– Полегче, а то мне не хочется провести ночь с пьяным бревном. –усмехнулся он, наполняя мой бокал повторно.
– С чего ты взял, что когда я пьяна, превращаюсь в бревно? И вообще не бывает женщин-бревен, бывают неумелые мужики.- парировала я с умным видом, принимая бокал. Маркус приподнял бровь и растягивая слова, поинтересовался;
– С каких это пор ты стала столь опытной в вопросах секса?
– Ну уж простите, не «шешнадцать» мне!
– скопировала я Гурченков картине «Любовь и голуби», лукаво улыбаясь, а после подошла к нему и погладив по груди, добавила.- Да и учитель у меня был что надо.
– Это ты кого сейчас имеешь ввиду?- холодно спрашивает он. Я резко поднимаю голову, готовая взорваться. Сверлю его гневным взглядом. Зачем нужно было все портить? –мысленно спрашиваю, Беркет видимо, сообразил, что сглупил, поэтому когда я разворачиваюсь и направляюсь в ванную, он хватает меня за предплечье, пытаясь остановить.