Во все тяжкие

Минин Станислав

Я взял трубку.

– Слушаю, Виктор Петрович!
– я наблюдал, как майор "греет уши", делая вид, что рассматривает очень красивый узор на обоях прихожей.

– Жди Володю, он на подходе должен быть, без него из квартиры ни ногой! Кто припрётся - посылай нахер! Майор этот твой получил инструкции, тебя "светить" не будет. Что делать, он знает. Позже Валера подъедет, он тоже в пути. Всё понял?

– Так точно, товарищ полковник!
– попытался я встать "по стойке смирно".

– Раз хохмишь, значит всё нормально.
– усмехнулся в трубку полковник, после чего раздались гудки отбоя.

– Товарищ майор, а скольких вы "приняли"?
– спросил я, понимая, что уже можно разговаривать нормально.

– Десятерых.
– ответил он уже нормальным тоном.

"Да, это вся "банда" малолеток." - подумал я и улыбнулся.

– А Горбатого?

– Какого, бл@дь, Горбатого? Фильмов насмотрелся?
– попытался "рыпнуться" майор.

– А когда в доме наркоманы тусуются каждый вечер, пьют, курят, колются, это я фильмов насмотрелся?
– не выдержал я, - Самому-то не стрёмно, товарищ майор, с нами же живёте, в одном доме? Как рацию у вас из машины спиzduли, помнится, вы ППСников с автоматами вызвали и в хату к этому дурачку Рюмкину ломиться начали! В той ситуации очко не "играло"?..
– я еле сдерживал себя.

– Я пошёл.
– заявил Селиванов, никак не прореагировав на мои слова, причём, раскаянья я так и не заметил.
– Надо ЦУ раздать. Если что, я внизу.
– продолжил он.
– Прохоров, у двери пока постоишь.
– приказал он к одному из сержантов и вышел из квартиры.

Закрыв за ним дверь, я увидел, что мама вышла из комнаты, в которой просидела всё это время с собакой. Рейнис стал носится по прихожей, втягивая в себя незнакомые запахи. Что характерно, когда к нам начали приходить домой клиенты, пёс привык, и особо на это реагировал, но тут, видимо, сказалась общая нервозность, и носился он со вздыбленной холкой.

– Сынок, ты зачем с ним так, к нему весь дом ходил жаловаться, что молодёжь тут собирается, а он ничего сделать не мог! Они, говорит, ничего не нарушают...

– Вот, и дождались...
– ответил я, и, чтобы не затрагивать больше эту тему, спросил, - Мам, а поесть что-нибудь осталось?

– Конечно, осталось, пошли уже, горе ты моё луковое!

– Разогреешь, мам? А я пока отцу позвоню, успокою.

– Хорошо.

Дождавшись, когда мама удалится в сопровождении Рейниса на кухню, я позвонил отцу, сообщив ему, что всё хорошо, волноваться не надо, и скоро за ним приедет Валера.

Не успел я положить трубку, как раздался звонок в дверь. Посмотрев в глазок, я опознал Владимира.

– Заходи. Кушать будешь?

– Какое кушать, что у тебя здесь творится? Внизу менты малолеток прессуют, меня в дом пустили только после того, как я им удостоверение показал! Матанцев мне, конечно, кратко рассказал, что произошло, но хотелось бы услышать твою версию событий.
– он посмотрел на меня выжидающе.

Я кратко описал всё произошедшее. После того, как рассказал про предъяву майора Селиванова, Володя чуть не сплюнул.

– Вот, сука! А Матанцев в курсе?

– В курсе, он с этим майором даже по телефону пообщался, ласково...

– Сейчас ему позвоню. Можно в обуви пройду?
– спросил он.

– Володя, подожди. Тут такое дело... Можно одноклассников моих просто прессануть? А с двумя другими - делайте, что хотите...

– Жалко, что ли, стало? А они тебя не пожалели...
– криво улыбнулся Володя.

Мне даже показалось, что в его тоне проскользнули лёгкие нотки призрения.

– Ты глупости то не говори!
– я ухмыльнулся, - Скажешь тоже, жалко стало! А последствия ты просчитываешь?

– Какие ещё последствия?
– заинтересовался Володя.

– Эти ушлёпки, в любом случае, расскажут своим родителям, что оказались в ментовке из-за меня. Ведь их сыночки самые лучшие и просто не могли такого сделать, а Балашов, сука такая, наговорил на мальчиков и ментов вызвал, которые кровиночкам наркоту и подбросили. А уж мамы и папы жертв провокации сделают, на какое-то время, мою жизнь и жизнь моих родителей невыносимой - телефонные звонки, слухи, угрозы... Мне что, опять потом Матанцеву звонить? Так он тебя пришлёт. Тебе это надо?

– Не надо, работы и так хватает...

– А если их хорошенько прессануть, они меня дальней дорогой обходить будут, да и родителям о похождениях чадушек выгоднее будет молчать, нежели слухи распускать.

Владимир задумался.

– В твоих словах есть определённый резон, надо согласовать с Матанцевым.

Телефонный разговор с полковником долго не продлился. Положив трубку, Володя сообщил:

– Твои соображения принимаются. Сейчас я спущусь к ментам, переговорю с майором, потом вернусь и дождёмся Валеру.

Пока Владимир ходил, я осмотрел дверь с внешней стороны. Повреждений, как я и ожидал, никаких не было, но были отпечатки подошв, да и в коридоре натоптали. Налив воды, я схватил тряпку с лентяйкой и принялся за уборку в коридоре. За этим занятием меня и застали Володя с Валерой.

– Алексей, я поехал в ментовку, прослежу, чтобы всё было в порядке. Отзвонюсь.
– сказал Володя.

– Хорошо.
– кивнул я и открыл дверь перед Валерой.

– Ты извини меня, Алексей, мой косяк...
– сказал мне виновато Валера, - Надо было тебя до квартиры проводить...

– Отработаешь, - ухмыльнулся я.
– Съезди за отцом, пожалуйста, а то он на работе сидит, тебя ждёт.

– Хорошо, только запритесь и никого не пускайте!

– Договорились.

Приём пациентов прошёл в привычном режиме. Валера всё это время просидел с отцом и Рейнисом в дальней комнате, после чего они собрались на улицу, выгулять пса. Около десяти часов вечера зазвонил телефон, я направился в прихожую, находясь в полной уверенности, что звонит Владимир. Из гостиной, вслед за мной, вышли мои родители и Валера.