Во всем виновата книга. Рассказы о книжных тайнах и преступлениях, связанных с книгами (сборник)
Шрифт:
– Да, конечно. Спасибо, сеньор.
– Не за что.
Диас ушел, смущенный пуще прежнего.
«Человек упорно работает, ведет себя ответственно, старается для города и для страны… А люди считают его монстром».
Господи, да кто же такой Кучильо: наркобарон или великодушный бизнесмен?
Диас не знал, виновен Кучильо или нет, но внезапно испытал чувство вины. Заложенная им бомба унесет жизнь человека в тот момент, когда он наиболее уязвим и занят тем, что приносит ему покой и удовольствие – читает книгу.
Час
Или, скорее, он чувствовал облегчение благодаря атаке.
Кучильо вспомнились слухи, которые доходили до него в последние несколько дней, добытые обрывки сведений: существует блестящий и коварный план его убийства, такой, что он ничего не сможет предугадать. А все обернулось простой стрельбой, которая не принесла вреда благодаря пуленепробиваемым окнам. Ну а нападавший наверняка сбежал куда подальше.
В дверь постучали. Вошел Хосе.
– Сеньор, появилась информация об атаке. От Кармельи из бара «У Руби». Вчерашний вечер она провела с американцем, бизнесменом, как сама утверждает. Захмелев, он начал говорить странные вещи. Кармелья услышала о стрельбе и позвонила мне.
– Кармелья, – произнес Кучильо, вспомнив красивую, слегка неуравновешенную девушку, которую пока что выручала ее внешность. Но если в ближайшее время она не подцепит какого-нибудь мужа, начнутся проблемы.
Впрочем, Кучильо не хотел, чтобы муж подвернулся слишком уж скоро: он время от времени спал с Кармельей и считал ее очень, очень талантливой.
– Так что с тем американцем?
– Он расспрашивал ее об этом районе. О местных домах. Спрашивал, есть ли здесь отели, хотя раньше сказал, что остановился у бара.
В разросшемся Эрмосильо было на что посмотреть, но резиденция Кучильо находилась в безликом жилом районе. Бизнесменов и туристов здесь нечем было привлечь.
– Из отеля удобнее стрелять? – предположил Кучильо.
– Я тоже так подумал. Из бара я заполучил данные о кредитке американца и «пробил» ее. Надеюсь добыть больше сведений, но одно ясно: имя у него вымышленное.
– Итак, он агент, но чей? Картеля с северной стороны границы? Киллер из Техаса, нанятый людьми из Синалоа? Или американским правительством?
– Сеньор, я надеюсь вскоре получить больше информации.
– Спасибо!
Кучильо поднялся, взял Диккенса, зашагал в сторону библиотеки, но вдруг остановился.
– Хосе!
– Да, сеньор?
– Я хочу изменить наши планы относительно автобуса.
– Слушаю, сеньор.
– Изначально я хотел обеспечить безопасность всех пассажиров автобусов на территории Соноры в пятницу. Хотел, чтобы здесь с пассажирами ничего не случилось.
– Да, сеньор, я распорядился, чтобы атаку начали после пересечения границы с Синалоа.
– А теперь распорядись, чтобы завтрашнюю атаку устроили прямо здесь.
– В Соноре?
– Именно. Наниматели того киллера должны уяснить, что меня не запугаешь. За любым покушением на мою жизнь последует возмездие.
– Да, сеньор.
Кучильо внимательно посмотрел на начальника охраны.
– Ты считаешь, что я не должен так поступать?
Кучильо поощрял своих служащих быть откровенными, особенно тех, кто с ним не соглашался.
– Если честно, сеньор, я считаю, что не нужно трогать туристский автобус. Не нужно трогать мирных жителей. Я считаю, это нам навредит.
– Я не согласен, – спокойно проговорил Кучильо. – Мы должны занять жесткую позицию.
– Конечно, сеньор, если вам так угодно.
– Да, угодно, – сказал Кучильо и тут же нахмурился. – Погоди, в твоих словах что-то есть.
Начальник охраны посмотрел на босса.
– Прежде чем поджечь автобус, пусть выведут женщин и детей. Сгорят только мужчины.
– Да, сеньор.
Кучильо полагал, что, приняв это решение, он проявил слабость. Но Хосе был прав. Новая реальность порой заставляла думать о пиаре.
В восемь вечера, когда Кучильо сидел в библиотеке, раздался звонок.
Новости его обрадовали. Один из его помощников сообщил, что вооруженные боевики уже на месте. Они нападут на большой автобус, который завтра утром поедет по шоссе номер двадцать шесть на запад, в сторону Баия-де-Кино.
Боевики остановят его, оставят в салоне мужчин, заблокируют двери, обольют автобус бензином и пристрелят любого, кто попробует выпрыгнуть в окно.
Представитель боевиков позвонит журналистам, чтобы фотографии и видеоролики были сделаны до окончания пожара.
Кучильо поблагодарил помощника и отсоединился, предвкушая, как об этом будут говорить в выпусках новостей.
Он надеялся, что стрелявший в него посмотрит новости и почувствует свою ответственность за страдания погибших.
Кучильо посмотрел на стеллаж и заметил книгу, попавшую не на свое место.
Она лежала на полке над витриной с «Улиссом».
Кучильо поднялся и глянул на кожаный переплет. «Разбойники». Как сюда попал Шиллер? Кучильо не любил беспорядок, а в библиотеке – особенно. Наверное, кто-то из служанок напутал.
Едва он взял книгу с полки, дверь распахнулась.
– Сеньор!
– Что такое?
– Думаю, здесь заложена бомба. Агент Давилы, книготорговца, – подставное лицо. Он работает в связке с тем американцем!
Кучильо глянул сперва на Диккенса, но нет, он пролистал всю книгу, в ней взрывчатки не было. Диккенс – приманка, пропуск в его резиденцию.
Тогда он посмотрел на книгу, которую держал в руках. Шиллер.
– В чем дело, сеньор?
– Этой книги раньше здесь не было. Абросса! Он подложил ее, когда я показывал ему дом. – Кучильо понял, что том тяжеловат для книги такого размера.